О том, чтобы лететь туда из Москвы вдоль побережья арктических морей, тогда, в тридцать восьмом, и речи быть не могло. Северная авиатрасса существовала тогда лишь в проектах изыскателей. Не было тут при полярных станциях ни запасов горючего, ни надежных посадочных площадок, способных принимать тяжелые самолеты.

А на трассе, пролегающей в средних широтах, морозы стояли самые арктические. Изрядно мучились механики перед каждым стартом, подогревая масло для моторов. Случались в пути и густые снегопады, и облачность, и туманы. Тогда лететь приходилось вслепую, по приборам.

Но вот наконец и Красноярск — привычные Алексееву и его спутникам «ворота на Крайний Север». Здесь, как шутят пилоты и механики, надо прощаться с таким благом цивилизации-, как железная дорога, и дальше уж «все свое добро везти на себе». А такого добра хватало. Тут и семь тонн припасов, предназначенных для моряков зимующих кораблей; (чеснок, лимоны, всякое прочее антицинготное, питательное), тут и двухметрового диаметра самолетные колеса, которые надо подвешивать снизу под фюзеляжи в расчете на летний обратный путь, тут и особо вместительные баки с авиамаслом (предназначенные для аэропорта Тикси), которые надо надежно разместить внутри центропланов.

Немудрено, что дополнительная загрузка машин в Красноярске потребовала увеличения размеров тамошнего аэродрома, на льду Абаканской протоки Енисея.

Алексеев и Орлов и почти все их спутники летали над Енисеем десятки раз: и в рейсах, по расписанию, и по экспедиционным заданиям, и на ледовую разведку — в Карское море. А с Леной был знаком один только Головин, года три назад начавший разведывательные полеты над льдами моря Лаптевых. И теперь упреки, адресованные Ленской авиалинии Главсевморпути, волей-неволей принимал Павел Георгиевич:

— Никуда это не годится, Паша, — говорил ему укоризненно верный спутник штурман Петров, — я только собрался попить чайку в Усть-Куте, а вот гляди радиограмма: закрыт Усть-Кут, до Киренска пойдем, значит…

— И не беда, Лев: Васильевич, в Киренске вода вкуснее, городок-то стоит на острове, — отвечал Головин.

Миновали и Киренск, и Якутск. Чем дальше на Север, тем приметнее с воздуха особенности широченной Лены. Тут и там дыбятся торосы, надувы, заструги. Что такой лед негоден для посадок, ясно и Алексееву, и всем его попутчикам. Да и порты здешние не очень-то благоустроены. Взять хоть Жиганск, где надо садиться для заправки горючим. Площадочка на узкой прибрежной косе для легких машин местной линии — вроде бы и ничего страшного. А вот с тяжелыми четырехмоторными как быть?

Однако спасибо жиганским портовикам — для приема экспедиции Алексеева они расчистили от снега идеально круглое, ровно замерзшее озеро в сосновом лесу. Едва самолеты зарулили там на стоянку, откуда ни возьмись — подкатили к ним оленьи упряжки:

— Пожалуйте в гостиницу отдохнуть с дороги.

Недолгий путь по таежному проселку ознаменовался небольшим приключением. Бориса Львовича Дзердзиевского — «экспедиционного бога погоды», синоптика, сопровождавшего недавно летчиков и на Северный полюс, резвые рогатые скакуны на полной скорости вывалили в сугроб.

«Бог погоды» в сердцах поругивал местные якутские метеостанции: нерегулярно поступают от них сводки, нелегко составить себе представление о происходящих в атмосфере процессах.

Немалые трудности в работе встречали и штурманы по мере продвижения на север. После Булуна, перевалив горный хребет, приближались к Тикси. Там очертания берегов бухты тонули в тумане. Сквозь него проглядывали только верхушки радиомачт. Пилоты, естественна, держали курс прямо на них, а стрелки радиокомпасов, настроенных на Тикси, показывали куда-то вправо. Видимо, на работе этой чувствительной аппаратуры сказывался рельеф местности.

Было видно, как при ясном небе с гор сползает туманная мгла, затягивая постепенно площадку на льду бухты, обозначенную аэродромными флажками. Пилоты все же успели приземлиться, зарулить к отведенным им местам стоянки.

Посланцев Москвы дружески встречали тиксинские старожилы и летчики местной Ленской авиалинии.

— С благополучным прибытием, Анатолий Дмитриевич, — приветствовал Алексеева флегматичный плечистый Василий Никифорович Задков, — а мы тут в своей епархии тоже без дела не сидим, занимаемся помаленьку извозным промыслом. Летаем в море, к каравану ледокола «Ленин».

Да, к тому времени в Тикси уже собралось 90 моряков, вывезенных с зимующего каравана на двухмоторных самолетах Ленской линии. Надо было переправлять пассажиров дальше на юг, чтобы не перегружать поселок.

Вместе с тем возникла необходимость как-то по-новому строить работу авиации, поскольку суда каравана ледокола «Ленин», относимые дрейфом дальше от берегов, становились недостижимы для двухмоторных самолетов с ограниченными запасами горючего.

— Вижу, Василий Никифорович, задачи вы тут решаете не простые, — помолчав несколько минут, Алексеев предложил:

— А что, если сделать так, легкие самолеты от морских рейсов вовсе освободить, ими займемся мы. А вы с товарищами Купчиным, Николаевым и другими начнете отправлять пассажиров из Тикси в Якутск. Так постепенно и разгрузим Тикси. А вот обратными рейсами из Якутска будут ваши товарищи сюда масло возить, с местными-то запасами не густо.

Возражений против такого плана у Задкова не нашлось. Поддержал он и выдвинутые Анатолием Дмитриевичем мероприятия по созданию запасных аэродромов. Хоть расстояние отсюда — от дельты Лены до судов, дрейфующих в высоких широтах, — не так уж велико, тысяча километров с небольшим, и в пути вроде бы не надо пополняться горючим, однако тиксинская бухта окружена сопками, и погода там неустойчива. «Трудно прогнозируема», как деликатно выражаются синоптики: то ясно, то вдруг заметет, ни зги не видно.

Значит, полагал Алексеев (и Задков соглашался с ним), улетая от каравана с пассажирами, надо твердо знать, куда садиться, если в Тикси начнется пурга. Для этого на облет полярных станций моря Лаптевых был послан летчик Г. Е. Купчин. Он побывал на мысе Шалаурова, что на Большом Ляховском острове, выяснил, что там запасы горючего есть, а вот аэродром для тяжелых машин маловат. Новый же расчищать — народу на зимовке не хватит. Пришлось Алексееву посылать на мыс бригаду, специально сформированную из моряков, вывезенных с каравана ледокола «Ленин».

Настойчиво предлагали свое гостеприимство летчикам зимовщики острова Котельный (их было всего четверо) во главе с опытным радистом Александром Павловичем Бабичем. Но не было горючего на Котельном. И потому Алексеев счел нужным лишь поблагодарить Бабича, но от приглашения его отказался.

Как показало дальнейшее, в конечном счете прав оказался не он, знаменитый полярный летчик, а зимовщик маленькой полярной станции. Но об этом речь у нас будет впереди.

А пока расскажем по порядку, как постепенно обживались прибывшие из Москвы авиаторы в Тикси, становившемся главной базой экспедиции.

Никогда до той поры, за все пять лет своего существования, этот небольшой портовый поселок не переживал таких значительных событий, как теперь, никогда не скапливалось в нем столько народу.

Ведь как бывало раньше-то, из года в год? Порт Тикси оживал лишь летом и осенью — в июле, августе, сентябре, когда приходили морские суда с грузами из Архангельска и Мурманска, когда шла тут перевалка доставленных грузов на речные караваны, уходящие затем к Якутску.

С прилетом экспедиции из Москвы все решительно изменилось. Многолюдно стало на ледовом аэродроме у подножия сопок. С утра до вечера хлопотали тут зимовщики, охотно помогая авиаторам. Надо моторы самолетов внимательно осмотреть, устранить неисправности, если они будут обнаружены. Надо и навигационную аппаратуру проверить, безотказно должны работать в высоких широтах и магнитные компасы, и радио, и астрономические приборы. Надо и грузы рационально расположить внутри машин, так, чтобы доставить на караван максимум необходимого.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 39

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Они принесли крылья в Арктику - Морозов Савва Тимофеевич бесплатно.

Похожие на Они принесли крылья в Арктику - Морозов Савва Тимофеевич книги

Оставить комментарий