Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но, пока велись переговоры с Министерством здравоохранения, Махви внесли в черный список. Тем не менее, когда сделка была готова для подписи, Махви, который в ту пору вновь был исключен из черного списка, потребовал, чтобы контракт был передан совместной компании, принадлежавшей ему и «ЭДС».
«ЭДС» отказалась. Тогда как Махви заработал свою долю прибыли на контракте военно-морского флота, он и пальцем не пошевельнул для заключения сделки с Министерством здравоохранения.
Махви утверждал, что сотрудничество «ЭДС» с ним расчистило путь для прохождения контракта с министерством через двадцать четыре различных правительственных ведомства, которым надлежало утвердить его. Более того, настаивал он, при его содействии была получена благоприятная норма исчисления налогов для «ЭДС», включенная в контракт. «ЭДС» предоставили эту норму потому, что Махви провел отдых с министром финансов в Монте-Карло.
«ЭДС» не обращалась к нему за помощью и не верила, что он оказал ее. Более того, Россу Перо не нравился такой вид «помощи», который осуществляется в Монте-Карло.
Иранский адвокат «ЭДС» пожаловался премьер-министру, и Махви «вызвали на ковер» за вымогательство взятки. Тем не менее его влияние было столь велико, что Министерство здравоохранения не захотело подписывать контракт, пока «ЭДС» не ублаготворит эту особу.
«ЭДС» провела ряд бурных переговоров с Махви. «ЭДС» все еще наотрез отказывалась делиться с ним прибылью. В конце концов был найден компромисс, позволявший сохранить лицо, а именно: создание совместной компании, выступавшей в роли субподрядчика «ЭДС», которая наберет и примет на работу весь иранский персонал корпорации. На самом деле совместная компания никогда не давала дохода, но это выяснилось позже. В то время Махви принял этот компромисс, и контракт с министерством был подписан.
Так что «ЭДС» не платила никаких взяток, и иранскому правительству это было известно; но этого не знали ни Генри Пречт, ни Лу Гёлц. Вследствие этого их отношение к Полу и Биллу было двойственным. Оба посвятили много часов этому делу, но ни один не присвоил ему степень первостепенной важности. Когда деятельный адвокат «ЭДС» Том Люс стал обращаться с ними таким образом, как будто эти чиновники либо работают спустя рукава, либо просто глупы, оба возмутились и заявили, что дело пойдет лучше, если тот от них отвяжется.
Пречт в Вашингтоне и Гёлц в Тегеране были главными из числа рядовых служак, имевших дело с этой проблемой. Их нельзя было назвать бездеятельными. Их нельзя было назвать некомпетентными. Но они оба совершили ошибки, оба стали проявлять некоторую враждебность к «ЭДС», и оба в эти чрезвычайно важные первые дни не смогли помочь Полу и Биллу.
Глава третья
I
Охранник отпер дверь камеры, осмотрелся, указал на Пола и Билла и жестом подозвал их к себе.
Надежды Билла возродились. Вот теперь-то их освободят!
Они встали и последовали за охранником наверх. Было здорово увидеть солнечный свет, проникавший через окна. Они вышли из здания и пересекли двор в направлении небольшого двухэтажного строения около входных ворот. Свежий воздух обладал райским привкусом.
Эта ночь была ужасной. Билл лежал на тонком матрасе, время от времени впадая в дрему, вздрагивая от малейших движений других заключенных, тревожно осматриваясь в тусклом свете лампочки, не гаснувшей всю ночь. Он понял, что настало утро, когда явился охранник со стаканами чая и ломтями хлеба на завтрак. Билл не испытывал голода и читал молитвы, перебирая четки. Теперь, похоже, его молитвы были услышаны.
Внутри двухэтажного строения находилась комната для свиданий, обставленная простыми столами и стульями, там их ожидали два человека. Билл узнал одного из них: это был Али Джордан, иранец, работавший с Лу Гёлцем в посольстве. Он пожал обоим руки и представил своего коллегу, Боба Соренсена.
– Мы привезли вам кое-что, – обрадовал их Джордан. – Электробритву на батарейках – вам придется пользоваться ею вместе – и полукомбинезоны.
Билл посмотрел на Пола. Пол уставился на обоих служащих посольства, как будто ожидал, что они вот-вот взорвутся.
– Вы не собираетесь вызволять нас отсюда? – возмутился Пол.
– Я боюсь, что мы не сможем сделать этого.
– Черт побери, вы же загнали нас сюда!
Билл медленно сел, слишком подавленный, чтобы негодовать.
– Мы чрезвычайно сожалеем о том, что произошло, – пустился в объяснения Джордан. – Для нас это явилось настоящим сюрпризом. Нам сказали, что Дадгар был благосклонно расположен к вам… Посольство готовит чрезвычайно серьезный протест.
– Но что вы делаете, чтобы вызволить нас?
– Вы должны действовать через иранскую юридическую систему. Ваши адвокаты…
– Боже всемогущий, – с отвращением выдохнул Пол.
Джордан попытался подбодрить его:
– Мы попросили их перевести вас в лучшую часть тюрьмы.
– Вот это да! Спасибо.
Соренсен поинтересовался:
– Итак, не хотите ли вы еще что-нибудь?
– Мне ничего не нужно, – отрезал Пол. – Я не планирую застрять здесь надолго.
Билл попросил:
– Я бы хотел получить глазные капли.
– Прослежу, чтобы вам их передали, – пообещал Соренсен.
Джордан протянул:
– Ну, думаю, на сегодня это все… – Он взглянул на охранника.
Билл встал.
Джордан поговорил на фарси с охранником, который жестом указал Полу и Биллу двигаться в направлении двери.
Они проследовали за охранником обратно через двор. Джордан и Соренсен принадлежали к числу служащих посольства низшего ранга. Билл пораскинул мозгами. Почему не явился Гёлц? Похоже, посольство считало их освобождение из тюрьмы делом «ЭДС». Визит Джордана и Соренсена явно был способом известить иранцев, что посольство обеспокоено, но одновременно дать Полу и Биллу почувствовать, что им не стоит ожидать большой помощи от правительства США. Мы представляем собой проблему, которую посольство хочет проигнорировать, сердито подумал Билл.
Внутри главного здания охранник открыл дверь, через которую заключенные до этого не проходили, и они вышли из приемного помещения в коридор. Справа располагались три кабинета. Слева – окна, выходившие во двор. Пол и Билл подошли к другой двери, изготовленной из толстой стали. Охранник отпер ее и впустил заключенных внутрь.
Первое, что увидел Билл, был телевизор.
Оглянувшись по сторонам, он почувствовал себя несколько лучше. Эта часть тюрьмы была более цивилизованной, нежели подвал. Она была относительно светлой и чистой, с серыми стенами и серым ковром. Двери камер были открыты, и заключенные свободно расхаживали повсюду. Через окна лился дневной свет.
Они прошли дальше по холлу с двумя камерами справа и слева, чем-то смахивающими на ванную комнату. После ночи, проведенной в подвале, Билл с нетерпением ожидал возможности привести себя в порядок. Заглянув в последнюю дверь справа, он увидел полки с книгами. Затем охранник повернул налево и повел их по длинному узкому коридору в последнюю камеру.
Там они увидели некую личность, им известную.
Это был Реза Негхабат, замминистра, ответственный за организацию социального страхования в Министерстве здравоохранения. И Пол, и Билл были хорошо знакомы с ним и тесно сотрудничали до своего ареста. Они обменялись крепкими рукопожатиями. Биллу стало легче, когда он увидел знакомое лицо и кого-то, кто говорил по-английски.
Негхабат был удивлен:
– Почему вы находитесь здесь?
Пол пожал плечами:
– Я надеялся, что вы сможете объяснить нам это.
– Но в чем вас обвиняют?
– Ни в чем, – сказал Пол. – Вчера нас допросил господин Дадгар, следователь, ведущий дело вашего бывшего министра, доктора Шейха. Он нас арестовал. Никаких обвинений. Предполагается, что мы представляем собой «важных свидетелей».
Билл осмотрелся по сторонам. На каждой стороне камеры стояли по две пары трехъярусных кроватей, еще одна у окна, всего на восемнадцать мест. Как и в камере в подвале, койки были оснащены тонкими резиновыми матрасами, нижнее место представляло собой всего лишь матрас на полу, покрытием служили серые шерстяные одеяла. Однако, похоже, у некоторых заключенных здесь были также и простыни. Окно напротив двери выходило во двор. Билл мог видеть траву, цветы и деревья, а также припаркованные автомобили, предположительно принадлежавшие охранникам. Видно было и невысокое здание, где они только что разговаривали с Джорданом и Соренсеном.
Негхабат познакомил Пола и Билла с их сокамерниками, которые вроде бы выглядели дружелюбными и намного менее отталкивающими, нежели их товарищи по несчастью в подвале. Было несколько свободных мест – эта камера оказалась не так набита людьми, как подвальная, – и Пол и Билл заняли койки по обеим сторонам двери. Билл попал на средний из трех ярусов, а Пол вновь оказался на полу.
Негхабат ознакомил их со всеми помещениями. Рядом с их камерой находилась кухня со столами и стульями, где заключенные могли сварить кофе или приготовить чай, да и просто посидеть и побеседовать. По какой-то причине ее называли «комната Чатануга». Помимо этого в стене в конце коридора было окошко: там находился ларек. Негхабат объяснил, что в нем иногда можно купить мыло, полотенца и сигареты.
- Шаг до трибунала - Сергей Иванович Зверев - Боевик
- Разорванный берег - Сергей Иванович Зверев - Боевик / Военное / Шпионский детектив
- Стеклянный ключ - Дэшил Хэммет - Боевик
- Темная игра смерти. Том 1 - Симмонс Дэн - Боевик
- Приговорил и исполнил - Максим Шахов - Боевик
- Посылка для генерала - Тамоников Александр - Боевик
- Крепкий орешек - Родерик Торп - Боевик
- Не дать смерти уйти - Сергей Самаров - Боевик
- Русские ящерицы - Виктор Батюков - Боевая фантастика / Боевик / Крутой детектив
- Б.О.Г. Запуск - Тарс Элиан - Боевик