Форма входа
Читем онлайн Никогда не угаснет - Ирина Шкаровская
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Инка долго разглядывала листок — все линии показались ей одинаковыми, но на всякий случай она ткнула пальцем в одну пару.
— Вот эта больше!
Педологическая тётя тяжело вздохнула, и по этому вздоху девочка поняла, что ошиблась.
— А теперь скажи мне: вот ты собираешься в школу, а на улице дождь. Что ты будешь делать? Останешься дома?
— Я ведь не сахарная! — возмутилась Инка. Но оказывается, нужно было ответить так: «Если пойдёт дождь, я одену калоши, возьму зонтик и тогда пойду в школу».
Инка села за парту и посмотрела на листок, лежащий перед Липой.
— Прочитай эту чепуху, — придвинула ей листок Липа.
Инка прочитала: «пруд дома от есть нашего недалеко».
Слова нужно было переставить так, чтобы получилась правильная фраза. Это было нетрудно. Но на Липу напал смех, и она не могла вывести ни строчки. Инка тоже начала смеяться, и их попросили выйти из класса. Потом педологи долго изучали ответы, что-то подсчитывали и выводили среднюю оценку. Они ушли, сохраняя на лицах то же сурово-сосредоточенное выражение: тесты показали, что это не группа нормальных школьников, а отделение сумасшедшего дома.
Придя домой. Инка подробно рассказала о тестах. Её слушали все — мама, тётя Мотя, Коля.
— Ты бы тоже ни на один вопрос не ответил, хотя ты и очень умный, — с жаром уверяла Колю Инка. — Ну, как ответить: «Что такое доброта?» Или: «Что такое вилка?» Даже Юра Павлик не знал, что в дождливую погоду нужно брать зонтик.
…Это был очень хороший вечер. Ксения Леонидовна читала стихи, играла польки и краковяки, весёлые марши. Инка сидела до тех пор, пока у неё не слиплись глаза. Сонная, она поплелась к постели и, едва добравшись до неё, сразу же уснула.
Кожанка
В это же время лёг спать Стёпка. Но заснуть он никак не мог — беспокойно вертелся, то и дело вскакивал, громко вздыхал. Не спалось парню. И не потому, что скамейка, на которой он устроился, узка и коротка, не потому, что над головой у него зимнее небо, и холодный ветер, пробираясь сквозь лохмотья, пронизывал до косточек. Где только не приходилось ночевать Стёпке! На вокзалах и под забором, на крышах скорых поездов и в логовищах с собаками и котами. И ничего — спал прекрасно, не страдал бессонницей! А сейчас… Сейчас ему кажется, будто ветер хочет подхватить его, унести на своих крыльях и бросить в далёкой снежной степи. Мальчик надвигает на уши картузик с пуговкой, поворачивается на бок, с головой укрывается кацавейкой. Да, знакомая читателю кацавейка опять на Стёпке. Кожаной куртки нет. И вот мысль об этой потере не даёт Стёпке уснуть, наполняет сердце такой жгучей обидой, что мальчик не в силах сдержать себя и тихо стонет.
Месяц назад, в тот день, когда Стёпка вышел из подъезда Инкиного дома, мир был добрым и светлым. Сверкало зимнее солнце, в воздухе кружились снежинки, и деревья, одетые в белые полушубки, словно протягивали мальчику крепкие руки. Стёпка шёл, расправив плечи, улыбаясь солнцу, прохожим. Давно у него не было так хорошо на душе! Он снял с головы картузик, тряхнул шевелюрой. Кто теперь скажет, что он беспризорник, бездомный бродяга? Никто. Правда, ватные брюки замусолены, изорваны, туфли разные — одна парусиновая, другая бывшая кожаная. Но это ведь сущие пустяки. Главное — кожанка! Взглянув на крепкого паренька в кожанке, каждый подумает — рабочий… Слесарь, видно, или токарь. И само собой понятно — комсомолец. А если кто заметит ещё и клочок полосатой тельняшки, то, возможно, подумает — будущий моряк. Моряк! Стоило Стёпке только на миг мысленно прикоснуться к своей заветной мечте, как он уже не мог ни о чём другом думать. Шумный город, улицы, запруженные людьми, магазины, трамваи, — всё исчезло.
Словно развеялась дымка тумана и перед глазами Стёпки распахнулось море. Оно то сверкало бирюзовыми блёстками, то взмывало вверх, и волны становились во весь рост, пенились и глухо рокотали. Потом мальчик увидел огромный, ослепительно белый корабль, с высокими негнущимися мачтами и алым флагом. А на корабле он увидел крепкого и сурового штурмана — Степана Голубенко. На штурмане был чёрный китель с золотыми полосами, белая фуражка с кокардой, а на боку — кортик.
Стёпка знает: для того, чтобы стать штурманом, нужно много учиться. Ну и что ж? И тут мысли его перескочили на другое. Он вспомнил об Инке — голубоглазой девчонке в юнгштурмовском костюме, о том, как шагали строем пионеры в день октябрьского праздника. Эта смешная девчонка шла, задрав голову, с плакатом в руках. И она не видела, что знакомый её, Стёпка-Руслан, всё время бежал следом за пионерской колонной. Не знала она и того, как завидовал он барабанщику Васе Янченко, как хотелось ему хоть несколько минут побарабанить.
Брест-Литовское шоссе… Там коммуна, мастерские… Всё то, о чём вскользь упомянула Инка, пронеслось сейчас в Стёпкиной голове. Может, согласиться пойти…
Ну как, Стёпка-Руслан?.. А как же свобода? Что ему, Стёпке, за радость без свободы? Запрут на целые дни, бабе заставят подчиняться. Все эти мысли проносились в Стёпкиной голове, когда он зимним днём шагал по улицам в кожаной куртке. Есть не хотелось, и ему доставляло удовольствие, спокойно вместе с толпой двигаться по шумному, суетливому Крещатику, бродить, лениво засунув руки в карманы, по улице Ленина. Мешала только кацавейка, которую он нёс на руке.
Когда сумерки окутали город, Стёпка пришёл на вокзал в логовище. Все были уже в сборе. Петька и шепелявый Ванька сдавали Мареке добычу. Марека — вор-рецидивист лет тридцати — стоял, широко расставив ноги в штиблетах. На лице его — скуластом, побитом оспой, — было написано презрение.
— Это всё? — спросил он, подбрасывая в руке дамский гребешок и потёртое мужское портмоне. — Это всё, что вы добыли за целый день? Нечего сказать, поработали!
— А как я вчера ящик лимонов принёс, это не считается, да? — захныкал Ванька. За последний месяц мальчик ещё больше осунулся. Глаза запали, голые коленки дрожали от холода.
— Заткнись, сопливый! — Марека поднёс тяжёлый кулак к Ванькиному лицу, и тут взгляд его упал на Стёпку.
— А-а — это вы, мистер?..
Заметив кожанку на Стёпке, Марека свистнул:
— Где взял?
— Подарок! — ответил Стёпка и улыбнулся. Он стоял перед ватагой беспризорников, выставив вперёд ногу, гордо выпятив грудь. Восхищённый Ванька открыл рот, а Петька завистливо смотрел на товарища.
Марека подошёл к Стёпке, прищурил маленькие красные глазки и щёлкнул языком.
— Кто подарил?
— Хорош человек! — ещё шире улыбнулся Стёпка и вспомнил лохматого рабфаковца Колю. Ничего, что отругал его Коля, ничего, что назвал «паразитом Советской власти». Поживём, увидим. Стёпка ещё покажет, какой он паразит!
Марека достал из серебряного портсигара папиросу, закурил.
— Сымай курточку, мальчик, — ласково проговорил он, дымя папироской.
— Зачем? — удивился Стёпка и почувствовал, как у него тревожно ёкнуло сердце.
— Посмотреть интересно… Какая прочность, какая кожа… Что-то она на клеёнку смахивает… Да… похоже, из клеёнки…
— Настоящая она, — обиженно воскликнул Стёпка.
— Что ты говоришь? Дайка я гляну… Ну, сымай… сымай, крошка, — Марека швырнул папиросу, придавил её ногой и повернул Стёпку к себе. — Вот… вот… давай я поможу тебе снять…
И он сорвал с упиравшегося Стёпки куртку.
— М-да… — сказал он, разглядывая её со всех сторон. — Вполне приличная куртка. Её в ремонт отдать — будет вещь что надо. Сейчас примерим.
Он надел поверх засаленного дамского жакета куртку. Кровь так и хлынула в лицо Стёпке.
— Отдай! А то пожалеешь! — хриплым голосом крикнул он и, не помня себя, бросился на Мареку. — Отдай, гад! Отдай… Мне комсомолец подарил её.
Стёпка извивался в крепких лапах Мареки, а тот, оскалив зубы и грозно глядя на беспризорников, презрительно цедил:
— Шкура! Продать братву хочешь?.. Ну… ну чего брыкаешься? И нашто тебе эта куртка? Што ты понимаешь в хороших вещах, босяк?
Марека с силой отшвырнул Стёпку.
— На, бери свою спецодежду, — и он бросил ему кацавейку.
Стёпка сел на платформу, обхватил руками голову. Тяжёлая обида клубком подкатила к горлу. Много было у него в жизни горьких, трудных минут. По неделям куска хлеба не видел, тифом болел, попрошайничал, однажды чуть ли не насмерть расшибся, не раз его били. Но такую жестокую обиду испытал он в первый раз. И в первый раз в жизни Стёпка заплакал. Не из-за кожанки, из-за другого, из-за того, что вместе с ней, с этой потёртой кожанкой, уходила из Стёпкиной жизни великая мечта о море. Он знал, что теперь больше не придёт в Николаевский парк. Ведь Инка первым делом спросит:
— Стёпка, а куда ты дел куртку?
Не придёт он никогда и к ней домой, в её уютную комнату, где так много книг и висит в чёрной раме портрет красного командира. И не придётся ему сказать рабфаковцу Коле:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Никогда не угаснет - Ирина Шкаровская бесплатно.
Похожие на Никогда не угаснет - Ирина Шкаровская книги
- Девочки. Семь сказок - Аннет Схап - Детская проза / Детская фантастика / Фэнтези
- Крупная кость, или Моя борьба - Елена Соковенина - Детская проза
- Удивительная девочка - Виктория Валерьевна Ледерман - Детские приключения / Детская проза
- Праздничные истории любви (сборник) - Светлана Лубенец - Детская проза
- Прыжок с пирса - Ирина Щеглова - Детская проза
- Шоколадные каникулы - Жан-Филипп Арру-Виньо - Детская проза
- Другая дорога - Марина Аромштам - Детская проза
- Потерялась девочка - Г Демыкина - Детская проза
- На тихой улице - Лазарь Карелин - Детская проза
- Весенний подарок. Лучшие романы о любви для девочек - Ирина Щеглова - Детская проза
