Форма входа
Читем онлайн Воющие псы одиночества - Александра Маринина
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
- Ты что, не понимаешь, что в твоем возрасте это очень опасно?! - взорвался Георгий. - Тебе уже не семнадцать лет!
- Ты о чем? - Она слегка удивилась, но, однако, не настолько, чтобы все-таки посмотреть на него.
- Ты ведь наркотики употребляешь, да? Я угадал? Что ты делаешь? Нюхаешь кокаин? Или колесами заправляешься? Или уже колешься? У тебя что, совсем мозги отшибло, не соображаешь ничего, да? Забыла, сколько тебе лет?
Он еще успел проорать несколько столь же гневных слов, когда вдруг понял, что она его не слушает. Она хохочет. Громко, немного истерично, даже как-то надрывно. Теперь она сидела в ванне, полуобернувшись к нему, положив руки на бортик и уткнувшись в них лицом. Внезапно смех оборвался. Она подняла голову и посмотрела на Георгия так, что ему стало не по себе. Глаза ее были еще более страшными, а лицо еще более бледным, чем полчаса назад, когда она пришла.
- Я все помню, мальчик, - медленно произнесла она. - И про свой возраст, и про твой, и про свои деньги, и про твои. В твоей убогой головенке живет скудный набор представлений, которыми ты и руководствуешься в своей скудной жизни массажиста. Ты думаешь, что единственный источник настоящего наслаждения это наркотики? Мне жаль тебя, мальчик. Ты не знаешь и никогда не узнаешь истинных глубин наслаждения и восторга, потому что они недоступны твоей скудной, убогой душонке.
Она сделала короткую паузу и вдруг завопила:
- Убирайся! Вон отсюда! И не смей за мной следить и задавать мне вопросы!
Георгий испуганно шарахнулся к двери, он не ожидал такого перепада громкости. А она продолжала спокойно и холодно:
- Иди домой. Придешь, когда я разрешу. Будешь хорошо себя вести, подарю тебе что-нибудь… Какой у нас там ближайший праздник? Пасха, что ли? Вот на Пасху и подарю, если будешь умником. Пошел вон отсюда.
«Старая шлюха, - злобно твердил про себя Георгий, натягивая куртку и захлопывая за собой дверь. - Сволочь! Истеричка! Хамло! Почему она смеет так со мной разговаривать? И главное, почему я ей это позволяю? Почему она не боится, что я ее брошу? Откуда у нее такая уверенность, что на мое освободившееся место тут же выстроится очередь из претендентов? Смотреть не на что, а туда же… Или у нее денег больше, чем я думаю? Гораздо, гораздо больше, просто она не хочет это афишировать, потому и квартирка у нее самая обыкновенная, и машинка у нее скромненькая, и не швыряет она купюры направо и налево, а бережет, копит. Много у нее денег, ох, много, и она твердо знает, что на эти деньги она сможет купить себе любого мужика, который понравится. Но если это так, если так, то… Надо все обдумать. Если она действительно не просто состоятельная стареющая дама, а очень и очень богатая дама, то это мой шанс, который я могу использовать на все сто, а могу бездарно профукать. Лучше, конечно, первое, чем второе».
***Она любила ночной город. Так было не всегда, росла она правильной городской девочкой, которую родители оберегали и запрещали возвращаться домой за полночь. Любовь к ночному городу возникла во время первой длительной загранкомандировки, когда ей пришлось три года прожить с мужем в Индии. Днем в многолюдном и заполненном звуками и запахами Дели она задыхалась и глохла, и только ночь приносила некоторое облегчение. Тогда она и привыкла строить свою жизнь так, чтобы днем спать, а ночью работать. Посольской переводчице, разумеется, никто такой вольности не давал, но все равно она как-то устраивалась, стараясь дремать в любую, не заполненную работой минуту, набираясь сил к наступлению вечера и лишь часов в одиннадцать начиная дышать полной грудью. В пять утра, когда город просыпался, принимаясь источать жару, звуки и запахи, она засыпала и крепко спала до девяти. Этого ей хватало, чтобы продержаться рабочий день, не делая заметных ошибок и не допуская грубых промахов.
По возвращении домой она научилась любить ночную Москву, а во время второй командировки - на этот раз со вторым мужем, во Францию - прониклась прелестью ночного Парижа.
Она давно научилась мало спать, и даже теперь, когда не было, возможности поменять местами день и ночь, ложилась поздно, часа в три.
«Нет, я не Элеонора, - привычно подумала она, воспользовавшись паузой в движении, чтобы посмотреть на себя в зеркало. - И не Нора. И не Элла. Я - Аля, простая Аля. Эллой я была много лет назад, когда щечки были тугими, а глазки - ясными и радостными. Потом, спустя лет десять, я вполне годилась для Норы, элегантно одетая, вся в заграничных шмотках на зависть приятельницам, пахнущая изысканным парфюмом. А теперь я - обычная домохозяйка. Я по-прежнему элегантно и дорого одета, и духи у меня все такие же изысканные, и тремя иностранными языками свободно владею, но зеркало не обманешь. Годы идут и стирают наносную глупость, навешанную на меня родителями вместе с иностранным именем, и за всей моей светскостью сути не скрыть. Аля. Может быть, даже Алевтина. Но уж никак не Элеонора. Морщин-то, господи! Мили, версты, парсеки. Седина, хотя и умело закрашенная, но я-то знаю, что она есть. Какой смысл себя обманывать?»
Она хорошо знала тот перекресток, на котором сейчас стояла. Или сидела? Интересно, если ты сидишь в машине, а машина стоит, то какой глагол, согласно канонам русского языка, нужно применить? Это как в старом анекдоте про тюрьму: лежишь ты на нарах или ходишь по камере, ты все равно сидишь. Что это ей мысли про тюрьму в голову пришли?
Некстати. Не нужно это. Нельзя беду кликать.
На этом перекрестке, к которому она всегда подъезжала со стороны второстепенной дороги, подолгу горел красный свет, отдавая преимущество тем, кто двигался по проспекту. В ночное время такой режим был бессмысленным, машин все равно мало, но она привыкла и не раздражалась. Более того, всегда на этом самом месте доставала зеркальце с четырехкратным увеличением, ехидно выставляющим напоказ все, даже самые малюсенькие дефекты внешности, и рассматривала свое лицо. И думала о том, что она не Элла и не Нора.
Светофор милостиво мигнул, дескать, ладно, так и быть, проезжайте, второстепенные водилы, только быстренько-шустренько, не спите на ходу, благосклонность моя ненадолго, давайте шуруйте по своим второстепенным делам и не задерживайте главных. Аля быстро сунула зеркальце в лежащую на пассажирском сиденье сумочку и тронулась.
Когда парковала машину возле дома, на часах было без четверти три. Она подняла глаза к окнам и недовольно поморщилась. Свет на кухне горит, но это ладно, легли спать и выключить забыли, это в ее семействе частенько случается. Но свет горит и в комнате Дины. Паршивая девчонка, опять не спит допоздна, дурью мается. В Интернете, что ли, торчит? Или снова глупостями своими опасными голову забивает?
Войдя в квартиру, она скинула туфли, и заметила мокрые следы. Нагнулась, пощупала пальцем - совсем свежие. Рядом стояли туфли Дины, больше похожие на домашние тапочки: мягкие, без каблуков, на тонкой подошве и со слегка приподнятыми носами. Аля подняла их, посмотрела внимательно - так и есть, влажные. Куда она ходила? Откуда только недавно вернулась? Ох, не доведут до добра эти ночные гулянки!
Она прошла на кухню, хотела выпить чаю. Чайник был еще горячим.
Кто- то совсем недавно его кипятил. Кто-то… Понятно, кто. Дина, конечно. Остальные спят давно. Поговорить с ней, что ли? Да ведь слушать не станет. Кто ей Аля? Даже не родственница, если по формальным признакам. Так, непонятно кто.
Нажала кнопку на чайнике, чтобы приготовить заварку так, как она любит: кипятком, в строго выверенной пропорции и с ломтиком лимона.
Истинные ценители чая за такую заварку покрыли бы ее несмываемым позором, но Але было наплевать. И на ценителей, и на позор. Ей вообще уже давно было наплевать на то, что подумают другие.
Чай получился бледным и прозрачным, с четко определяемым вкусом жасмина и легкой терпкостью. Аля сделала первый глоток, блаженно зажмурилась и почувствовала, как начинает размягчаться и оттаивать замерзший где-то в груди ком напряжения. После таких вечеров, как сегодня, у нее всегда внутри что-то замерзало, или каменело, или сжелезивалось, как она сама определяла это неприятное состояние, в котором присутствовали и чувство вины, и брезгливость к себе самой, и отчаянные попытки найти себе оправдание, и горькая очевидность бессмысленности и бесплодности этих попыток.
Скрипнула дверь, тяжелые, но тихие шаркающие шаги зашептали что-то невнятное: не то «я иду к тебе», не то «пойду в туалет и снова лягу». На пороге кухни возникла Дина в очередном невероятном балахоне, с распущенными спутанными волосами и подсвечником в руках. Свеча в подсвечнике была новой, только что зажженной. Все понятно, подумала с раздражением Аля, сейчас начнет проталкивать свои безумные идеи и «лечить» тетку.
- Ты почему не спишь? - Она решила перейти в атаку прежде, чем племянница приступит к делу.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Воющие псы одиночества - Александра Маринина бесплатно.
Похожие на Воющие псы одиночества - Александра Маринина книги
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив
- Последний рассвет - Александра Маринина - Детектив
- Шестикрылый Серафим - Александра Маринина - Детектив
- Тот, кто знает. Книга вторая. Перекресток - Александра Маринина - Детектив
- Безупречная репутация. Том 2 - Маринина Александра - Детектив
- Жизнь после жизни - Александра Маринина - Детектив
- Тринадцать - Стив Кавана - Детектив / Триллер
- Замена объекта - Александра Маринина - Детектив
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Попробуйте позвонить позднее - Наталья Андреева - Детектив
