Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он потрогал ручку чемодана, вздохнул и вытащил из кармана помятую бумажку, на которой на всякий случай был записан адрес тёти. «Большой клён, хорошо видный с платформы, если встать спиной к рельсам и поднять голову», – прочёл он. Мальчик поднял голову и действительно увидел недалеко от станции большой клён, зелёным великаном возвышающийся над крышами невысоких окрестных домов. «Может, тётя просто опоздала?» – подумал он и решил немного подождать.
Прошло полчаса, но на платформе никто не появился. «Не очень-то меня здесь ждут», – загрустил мальчик. Но делать было нечего, Корнюшон собрался с силами и зашагал к клёну. Ручка чемодана натирала ему ладони, солнце пекло голову, капли пота катились по лицу. Он поминутно останавливался, доставал из кармана платок, вытирал лоб. Оказалось, что клён не так уж близко к платформе, как ему представлялось вначале, просто он был слишком огромный и поэтому казался ближе, чем есть.
Вокруг толстого ствола дерева обвивалась, уходя вверх, винтовая лестница. С трудом переставляя свою ношу со ступеньки на ступеньку, Корнюшон стал подниматься. Карабкаться наверх было и тяжело, и страшно одновременно. У лестницы имелись перильца, за которые он цеплялся, но были они до того шаткие и неустойчивые, что мальчик старался сильно на них не налегать. Иногда он поглядывал вниз и, видя, на какую высоту забрался, сразу подавался назад и в испуге прижимался к тёплой шершавой коре клёна.
Дом тёти Рылейки располагался на самом верху. Корнюшон остановился на крылечке, поставил чемодан и прислушался. За дверью что-то падало, грохотало, слышался топот ног.
– Быстро на место! – кричал высокий женский голос. – Не-мед-лен-но!
– Ну нет! – отвечал на это кто-то гундосый. – Надоело мне на одном месте сидеть! На волю хочу, в пампа́сы!
– В какие пампасы? Весь дом из-за тебя залило! Быстро на место!
– Нет и нет! – не сдавался гундосый.
– В металлолом сдам! Так и знай!
Корнюшон постоял немного, грохот не стихал. Тогда он набрался храбрости и постучал. Но сделал это так тихо и неуверенно, что едва услышал сам себя. Беготня за дверью продолжалась. Тогда он несколько раз стукнул изо всех сил. Получилось так громко, что он даже испугался. В доме стало тихо. Через мгновение дверь распахнулась, и перед Корнюшоном появилась высокая подвижная женщина с острым носиком и ярко-рыжими, как у лисы, волосами. Одежда её была насквозь мокрой, а из-за пояса торчал гаечный ключ. С рукавов рубашки и штанин джинсов капала вода. Из кухни летели сверкающие на солнце брызги и текли весёлые ручейки, заливая понемногу весь пол. Тётя Рылейка внимательно посмотрела на своего гостя.
– Так-так-так! – сказала она.
Корнюшон сглотнул комочек в горле и произнёс:
– Вот…
– Ага! – сказала та, словно ей вдруг всё стало понятно.
– Я приехал.
– Ты похож на мою сестру, из чего я делаю вывод, что ты мой племянник Корнюшон. Верно?
– Верно.
– Пусти меня! – раздался вдруг откуда-то снизу гнусавый голос. – Я тоже хочу посмотреть на твоего племянника.
И из-за ног тёти, протискиваясь, вылез кран. Обычный водопроводный никелированный кран. Корнюшон так и застыл с открытым ртом. Он никогда раньше не видел, чтобы предметы разговаривали. Вообще-то он, конечно, догадывался, что все вещи живые и у каждой даже есть свой характер.
Например, он был уверен, что его шариковые ручки специально дожидаются диктантов, чтобы перестать писать. Просто так, из вредности. Или вот стул, на котором он делал дома уроки. Когда Корнюшон садился за домашние задания, стул скрипел тихо и печально, словно сочувствовал ему. А вот когда уроки были сделаны, он уже не скрипел, а взвизгивал от радости, как игривый щенок. Но об этих своих догадках Корнюшон никогда не говорил, поскольку думал, что это будет никому не интересно: ни маме, ни папе, ни одноклассникам в школе. И сейчас вдруг оказалось, что то, о чём он втайне догадывался, – правда. «Не может быть!» – испуганно и радостно подумал он.
– Мелкий какой-то… – взглянув на мальчика, разочарованно протянул кран.
– А ну брысь! – рявкнула на него тётя так, что у племянника заложило уши. – Ты заходи, не стесняйся, – пригласила она Корнюшона внутрь и отодвинула любопытный кран ногой.
– Я на платформе ждал. Вы не пришли, вот я сам и пришёл.
– Аучше называй меня на «ты», – заметила она. – Так-так-так. А почему это я должна была прийти на платформу?
– Мама телеграмму давала, – робко сказал он.
– Да? Очень интересно. Не получала, – пожала она плечами.
За открытым настежь окном раздалось звонкое чириканье, и в комнату просунулась голова стрижа-почтальона. В клюве у него что-то белело.
– Телеграмма, – прочитала тётя, бодро перешагивая через ручьи и лужи. – «Корнюшон приезжает завтра в девять утра. Аюблю. Целую. Иррра». Так-так-так, – повторила она. – Аучше поздно, чем никогда. Верно?
Корнюшон кивнул и улыбнулся. С тётей было легко и просто.
Рылейка вдруг нагнулась и проворно схватила кран, который, словно кот, тёрся о её ноги и что-то тихонько напевал.
– Э, э! – закричал тот. – Мы так не договаривались.
– Мы с тобой вообще никак не договаривались, – заметила тётя и потащила его на кухню.
Корнюшон осторожно последовал за ней. На кухне из трубы возле раковины бил фонтан. Рылейка вытащила из-за пояса гаечный ключ и, ловко орудуя им, прикрутила сопротивляющийся кран на место. Фонтан исчез. Тётя озабоченно огляделась. Всё вокруг было мокрым. По стенам сбегали потоки, крупные капли свисали с потолка и звонко, как в дождь, шлёпались в большие лужи на полу. Тарелки и чашки, стоящие на столе, были полны до краёв. Рылейка взяла одну из чашек и протянула мальчику.
– Хочешь? Кленовый сок. Самый вкусный в округе.
Корнюшон попробовал.
– Вот это да! – сказал он. – По трубам течёт кленовый сок?
– Да, – пожала она плечами, словно речь шла о чём-то совершенно обычном. – Я же на клёне живу. Только вот некоторые, – она указала пальцем на кран, который обиженно отвернулся в сторону, – не понимают, что клён – живой и что сок ему самому нужен. А это значит, что тратить его нужно аккуратно и не устраивать тут фонтаны и потопы.
Кран повертел гибкой шеей.
– Я не нарочно. Так получилось… – буркнул он.
– Он себя, видишь ли, конём возомнил! – ядовито сообщила Корнюшону Рылейка. – На волю захотел, в пампасы. Буцефа́л!
– А что такое пампасы и Буцефал? – спросил он у тёти.
Рылейка открыла было рот, чтобы ответить, но кран опередил её.
– О, пампасы! – завыл он, вытягивая шею. – О, свобода и счастье! Всё равно я туда убегу! К моим братьям коням. Они, наверное, уже ждут меня, а я тут, с тобой, злая тётка Рылейка…
– Но-но! Полегче! – оборвала его тётя. – В общем, пампасы – это степи в Америке. Очень большие. А Буцефал – конь Александра Македо́нского, был такой древний завоеватель.
Кран обиженно умолк.
– Всё равно убегу, – буркнул он, упрямо качая шеей.
Все замолчали, разглядывая следы наводнения.
– А можно мне ещё сока? – спросил мальчик, немного смущаясь.
– Конечно, – кивнула Рылейка и подала ему новый стакан.
Корнюшон думал, что уборка дома займёт несколько часов.
Ведь сначала нужно было собрать с пола весь кленовый сок, которого на кухне было чуть не по щиколотку, затем вытереть насухо стены, пол, потолок, выжать и высушить всё, что намокло. «Похоже, на это весь день уйдёт», – решил он про себя.
Рылейка меж тем пошарила в ящике стола и вытащила оттуда большой штопор. Корнюшон ещё не успел удивиться, зачем он ей, как она наклонилась и стала вкручивать его прямо в пол. Потом разогнулась и вытащила из пола что-то вроде пробки. Сделала несколько шагов, вытащила ещё одну. Вскоре по всему дому в полу образовались аккуратные круглые дырочки, в которые с журчанием стал убегать кленовый сок.
– Не в первый раз уже эта история повторяется, – пояснила она изумлённому племяннику. – Вот я и придумала такой фокус. Здо́рово?
Корнюшон согласился. Рылейка открыла настежь все окна, и вскоре по дому гуляли тёплые летние ветры. Сквозняки трепали шторы, шелестели страницами книг, раскачивали блестящие зелёные листья фикуса, стоявшего на подоконнике.
– О! Совсем забыла: фикус помыть надо, – сказала Рылейка и стала приводить в порядок растение.
Корнюшон присел на краешек стула и смог наконец-то спокойно осмотреться. Мебели у тёти было немного: стол, несколько стульев, пара шкафов да широкие лавки вдоль стен. Но зато чего только на этих столах, шкафах и лавках не было! И диковинные морские раковины, и веера из перьев, и страшные маски первобытных племён, и рога каких-то животных, огромные, как деревья. Повсюду были раскиданы подзорные трубы, глобусы, странные музыкальные инструменты, каких Корнюшон никогда прежде не видел, – ярко раскрашенные барабаны, причудливо изогнутые трубы, тарелки, расписанные драконами и цветами, гитары со множеством струн, а также россыпь маленьких флейт, свисточков и дудочек. На стенах висели шпаги, сабли, боевые топоры, щиты, копья, луки и арбале́ты.
- Корнюшон и Рылейка. Под парусами - Игорь Малышев - Сказка
- Сказки про Мика. Часть 1 - Сергей Засядкин - Сказка
- Земляничный дождик и другие сказки маленького Лисенка - Игорь Фарбаржевич - Сказка
- Дом - Игорь Малышев - Сказка
- Сплошное волшебство - Елена Зинченко - Сказка
- Таня Гроттер и ботинки кентавра - Емец Дмитрий Александрович - Сказка
- Седьмая принцесса (сборник) - Элинор Фарджон - Сказка
- Кто главный в огороде? - Николай Наволочкин - Сказка
- Золотая книга сказок - Галина Шалаева - Сказка
- Волшебный котел - Марченко С. В. - Сказка