Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Колонна машин стоит, в небе проносятся несколько немецких самолетов, откуда-то из-за холма по ним открывают огонь зенитки. Впереди слышатся несколько мощных взрывов.
— Вот еще зараза! Не хватало перед концом всю обедню испортить! — озабоченно говорит майор.
Из головы колонны возвращаются старший техник-лейтенант с разведчиком, который на ходу говорит:
— Слезай, приехали! Впереди мост взорван.
— Вот те и раз! — говорит майор, привставая в кузове.— Давай куда в объезд. В пешем строе, сам знаешь, я не ходок. А ну, поищите, где объезд!
Все вглядываются в окрестности и видят, как впереди несколько машин сворачивают на боковую дорогу.
— А вот давай дуй за ними! — говорит Ананьев.— По проселочку.
— Куда там за ними? — не соглашается озабоченный старший техник-лейтенант. Он старший машины, остальные, кроме шофера в кабине, тут лишь пассажиры.
— Давай, давай! — понукает его майор.— Раз те едут, значит, знают куда. Не один же мост на реке. Верно?
Старший техник-лейтенант молча садится в кабину, разведчик вскакивает в кузов, и машина, пробравшись обочиной, съезжает на боковую дорогу.
— Давай шпарь смелее! — говорит Ананьев.— Куда-нибудь выедем. Не стоять же, когда война вот-вот кончится.
По ровному, обсаженному деревьями проселку машина проезжает мимо аккуратной деревни с черепичными крышами, пересекает сосновую, посаженную ровными рядами рощу. Дальше дорога идет вдоль неширокой, но полноводной реки. Моста, однако, нигде не видать, и машина удаляется километров на пять от шоссе. Наконец пассажиры из ее кузова видят, что прежде их уехавшие машины перебираются через речку вброд. Две машины уже на том берегу, третья, натужно ревя, выбирается из воды.
— Ну вот и переедем! Обязательно мост? Вброд переедем, подумаешь! — говорит майор.
Полуторка осторожно спускается по скосу к воде. На противоположном берегу реки у самой почти воды среди старых деревьев приютилась какая-то усадьба — двухэтажный под черепицей особняк, несколько хозяйственных построек. Укатанная дорога от брода поднимается к этой усадьбе.
Машина заходит в воду, погрузившись до крыльев. На подножке, раскрыв кабину, стоит старший техник-лейтенант.
— Воробей, вправо, вправо давай! — командует он шоферу, молодому парнишке в гимнастерке без карманов.— Вправо, Воробей!
— Куда вправо, влево давай! — кричит из кузова Ананьев. Воробей туда-сюда поворачивает руль, вдруг машина наклоняется и, видно, попав в подводную яму, сильно оседает правым бортом. Старший техник-лейтенант до коленей оказывается в воде.
— Воробей! Газ! Газ, Воробей!
Воробей дает газ, машина дергается и наклоняется еще больше, мотор чихает и глохнет. Наступает тишина.
— Ну вот, въехали! Черт бы тебя подрал, Воробей! — ругает шофера его начальник.— Я тебе командовал влево!
— Я и брал влево! — слабо оправдывается водитель.
— А ну заводи! Заводи, говорю!
Воробей пытается завести, по машина не заводится.
— Что пыкаться! Толкнуть надо,— говорит разведчик и, ступив на колесо, слезает в воду. Воды здесь по колено.
— Надо толкать,— соглашается майор.— Васюков!
Васюков слезает, слезает Ананьев, за ним пытается слезть Зина, но майор прикрикивает на нее:
— А ты куда? Сиди, без тебя управимся.
— Не лезьте глубоко, товарищ майор! — говорит Зина.— Вам нельзя колено мочить.
— Да ладно!
Заметно хромая, майор заходит с заднего борта. Вместе с техником-лейтенаитом все принимаются толкать машину. Ананьев командует:
— А ну! Раз-два — взяли!
Воробей, наконец, заводит, машина дергается, дымит, но только глубже погружается передними колесами в воду.
— Ой, ой! Вы меня не утопите? — пугается Зина.
— Не бойсь! До самой смерти жива будешь! — ободряет майор.— А ну, взяли!..
— Не лезь глубоко, Петя, смотри не намочи колено! — говорит из кузова Зина.
Минуту спустя, устав и намокнув, все распрямляются, старший техник-лейтенант вытирает рукавом лоб.
— Буксир надо. Может, еще кто подъедет. Студер, может, подъедет.
— Вот где совсем мелко,— говорит Васюков, отойдя чуть в сторону.— Надо было сюда. Тут брод. Можно перейти.
— Перейти-то можно. А машина? — недовольно говорит старший техник-лейтенант.
— Ладно! Пусть ждет твоя машина,— говорит майор.— Мы вброд. Зина, слазь!
— Петя, нога! Смотри ногу, товарищ майор!
— Что смотреть. Уже мокрая.
— Ну вот.
Зина по колесу спускается в воду, и небольшая группа идет вброд. Впереди, щупая ногами дно, пробирается Васюков с разведчиком. Старший техник-лейтенант оставляет с машиной шофера и присоединяется к идущим.
Минуту спустя все благополучно одолевают брод и вылезают на берег. Тем временем день кончается, за леском опускается солнце. Становится прохладно. Все изрядно намокли, и как только оказались на берегу, принялись выливать воду из сапог и перевертывать мокрые портянки. Зина сухим бинтом перевязывает Ананьеву колено. Тот блаженно откинулся на траве.
— Все мокро! Все мокро! Нельзя же мочить, я же предупреждала,— обеспокоенно говорит Зина.
— Ничего! Ерунда! Заживет, как на собаке. Шесть ран зажило, заживет и седьмая. Вот только как мне дойти?..
— Если машину не вытащат, придется заночевать,— говорит техник-лейтенант.— Куда же без машины.
— Васюков, а ну глянь, что там в этой хоромине?
Васюков, натянув на мокрую портянку мокрый сапог, поднимается с берега.
— На, автомат возьми,— говорит разведчик.— На всякий случай. Мало чего...
Васюков приближается к парку и по усыпанной толченым кирпичом дорожке подходит к вилле. Серые, отделанные под гранит стены, узкие окна, две темные ели у входа. На углу второго этажа встроенный внутрь балкон, большое окно мансарды. Аккуратная дверь с медным кольцом закрыта, нигде никого не видно.
Васюков поднимается на невысокое гранитное крылечко и стучит в дверь.
— Эй! Есть кто живой?
За дверью слышатся шаги, брякают запоры, и дверь открывается.
— Здравствуйте, товарищ!
На пороге стоит старый человек в вельветовой куртке и шлепанцах на босую ногу. На гладко выбритом дряблом лице тревога и угодливость, руки, придерживающие дверь, заметно дрожат.
— Немцев нету? Военных здесь нету? — поправился Васюков.
— Милитар? Нету, нету.
— Сейчас зайдем к вам! — громко, как глухому, говорит Васюков.— Переночевать надо, понимаешь? Шляуфен.
— А, шляуфен! Я, я. Понимаю...
Васюков бегом вернулся на берег, с которого уже поднимались его товарищи. Ананьева пыталась поддержать Зина, но он отстранил ее. На том берегу возле машины остался сиротливо сидеть Воробей.
— Отличный дом там. И какой-то старик. Говорит, можно переночевать.
Пятеро, не спеша, чтобы не обгонять майора, поднялись с берега к деревьям парка, прошли по дорожке к парадному. Старик-немец уже дожидался
- Собрание сочинений. Т. 22. Истина - Эмиль Золя - Классическая проза
- Том 2. Тайна семьи Фронтенак. Дорога в никуда. Фарисейка - Франсуа Шарль Мориак - Классическая проза
- Жизнь Клима Самгина (Сорок лет). Повесть. Часть вторая - Максим Горький - Классическая проза
- Его батальон - Василий Быков - Классическая проза
- Бен-Гур - Льюис Уоллес - Классическая проза
- Агнец - Франсуа Мориак - Классическая проза
- Агнец - Франсуа Мориак - Классическая проза
- Фарисейка - Франсуа Мориак - Классическая проза
- Галигай - Франсуа Мориак - Классическая проза
- Тереза Дескейру - Франсуа Мориак - Классическая проза