Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тяжело и весомо стоит Командир у братской могилы. Чеканит наизусть фамилии однополчан. И после горькой паузы заключает:
— Пали смертью храбрых в боях за свободу и независимость нашей Родины, в борьбе с германским фашизмом.
Последние слова относятся к тем партизанам, которые не были гражданами нашей страны.
На одной из перекличек случилось непредвиденное:
— Товарищ Петер Зеттель… — сказал Командир.
И в тишине отозвалось.
— Я!
Звонкое эхо ударилось о лесной массив и разлетелось десятками осколков, а Командир замолчал, будто душой напоролся на это эхо, как на острие штыка. К братской могиле шагнул красивый стройный мужчина лет сорока. Вытянувшись перед Командиром, щелкнул каблуками:
— Нах бештен внесен унд гевиссен, ауф грунд цвингенден рехтс…
Командир механически перевел с немецкого:
— Чистосердечно и по совести, в силу законной необходимости…
Красивый мужчина в безупречно сшитом штатском костюме набрал полные легкие воздуха, снова щелкнул каблуками и выдохнул с заметным акцентом:
— Под-полкофник немецки народный армия Петер Зеттель!
И дрогнуло лицо седого Командира, когда он, вглядевшись, сказал:
— А ведь похож… Ну точно, похож! Сын Петера?
— Никак-с нет. Племьяник.
Передохнув и немного успокоившись, Командир продолжал перекличку:
— Товарищ Марсель Сози…
В траурную тишину выплеснулся ребячий голос:
— Никак нет! Ну совсем — никак нет!
Строевым шагом из толпы промаршировал рыжий мальчишка в форме красного следопыта и, отсалютовав Командиру, доложил:
— Партизан интернациональной группы отряда имени Кутузова бригады «Смерть фашизму» товарищ Марсель Сози живет в Париже! Красные следопыты Смолевичской средней школы получили от товарища Сози вот это письмо!
Командир глянул на подполковника Зеттеля, на рыжего мальчугана в пионерском галстуке и растерянно сказал:
— Да вы что, ребята… Раньше предупредить не удумали?
И вытер слезу.
* * *Марсель Сози
23 Рю Деларивьер-Лефуллю
92800 Пюто Ивану М. Демину
Париж, Франция СССР, Минск, Автозавод
Дорогой Командир!
Когда я был в партизанском отряде, я научил говорить по-русски, только мало и нет всегда литературно. Я помню это время и никогда не забуду. Вечное спасибо. Я узнал, что есть советская дружба и запомнил партизанский пословица: жив командир — жива и доля, и мы не пропадать.
Я гордый, что мог сражаться бок о бок с советскими народными мстителями на стороне свободы и завоевания общей Победа. Прошу оформить вызов для мой приезд в любимая Белоруссия.
Я благодарен красные следопыты за фотографический изображение школы, где Наташа и я сидел вместе в немецкий арест и откуда мне случилось бегать к партизанам. К несчастью, Наташа не мог бегать, это мой неизлечимый горе потерять очень любимый человека и ничего не изведать о ее трагической судьбе. У меня было больше удачи. Прибывая к партизанам, я не знал одно слово русского языка, но все-таки я мог воевать против наших общих врагов и нашел там настоящую дружбу, оставшись измученным судьбой Наташи.
Сердечный братский привет.
Марсель».
Наташа и Марсель, две судьбы в пламени минувшей войны…
Тогда, осенью сорок третьего, допрашивая арестованного солдата вермахта Марселя Сози в занятом под казарму здании Смолевичской средней школы, следователь немецкой военной контрразведки удивленно спросил:
— Вы граф, маркиз или виконт?
— Я сын железнодорожного рабочего, — ответил Марсель.
— Откуда же у вас эти рыцарские понятия о чести? Зачем вы губите себя, пытаясь спасти от возмездия эту красавицу — партизанского агента? Она арестована гестапо, подвергается особому обращению и скажет все, что знает.
— Мадам Наташа невиновна, — настаивал Марсель. — Во всем случившемся повинен только я.
За время допросов следователь ни разу не повысил голоса, был вежлив и зловеще корректен. А как допрашивали в гестапо, Марсель понял, увидев Наташу на очной ставке. Увидел и содрогнулся, захлестнутый волной жалости и горячей самозабвенной любви.
Ученые вычислили пределы сопротивления материалов. Но есть же пределы и человеческому сопротивлению, границы человеческого терпения! В гестапо истязали далеко за этими пределами и границами. Выдерживали истязания — герои, и каждый такой случай был исключительным.
Как выдержала пытки в гестапо Наташа? Что помогло ей выстоять, переступив границы возможного?..
Причиной рыцарского поведения Марселя на допросах была любовь. Она обострила такие понятия, как совесть, самопожертвование, честь. Эту любовь и эти понятия Марсель сохранил и через сорок лет: поседел он — седой стала его любовь, и мучительным оставалось все это время неведение о судьбе Наташи. После той, последней, самой страшной блокады Паликских болот Марсель считал погибшими и Командира, и всех своих партизанских однополчан. Теперь узнав, что они чудом спаслись, Марсель обращался к Командиру, просил его совета и помощи, потому что больше всего на свете доверял ему.
«Марселю Сози
23 Рю Деларивьер-Лефуллю
92800 Пюто
Париж, Франция
Дорогой Марсель!
Спасибо судьбе, что ты жив. Счастлив этой радостью. Вызов оформлен, приезжай — все наши живые партизаны хотят тебя увидеть. Мертвым поклонишься сам.
У меня предвидится служебная командировка в Париж. Дату вылета телеграфирую.
От Валентины, всех однополчан тебе горячий партизанский привет.
До встречи. Крепко обнимаю.
Иван Демин».
* * *Во Францию генеральный директор Демин летел, чтобы посетить автомобильный завод в Венисье, который, как и его производственное объединение «БелавтоМАЗ», выпускает большегрузные автомобили. Предполагались также деловые встречи на предприятиях и с руководителями фирмы «Ситроен».
Полет до Парижа продолжался четыре часа. Бортпроводница с милой улыбкой предложила конфетку, якобы устраняющую покалывание в ушах при спуске, и сообщила, что забастовали служащие международного аэропорта Орли, из-за чего самолет произведет посадку в Ле Бурже.
Плавно коснувшись посадочной полосы, могучий Ил погасил скорость и, подрулив к зданию аэропорта, остановился между изящной французской «каравеллой» и грузным четырехмоторным «боингом».
Ле Бурже — северные воздушные ворота Парижа. В победном сорок пятом здесь восторженно встречали летчиков полка «Нормандия — Неман», возвратившихся на родину после общей Победы, на подаренных советских Яках.
Демина в аэропорту встречали представитель фирмы «Ситроен» и Марсель Сози.
В первые мгновения встречи Демин отметил про себя и благородную седину в густых волосах, и почти прежнюю стройность рослого и статного Марселя, его усталое, но по-прежнему красивое и выразительное лицо, неторопливые, весомые движения уверенного в себе человека.
И Демина как-то сразу насторожила именно неторопливость этих движений. Тогда, на Минщине, в движениях Марселя преобладали энергия, возвышенность, порыв. Что ж, за столько минувших лет характер у него должен был измениться, и он мог стать совсем не тем, каким Демин знал его раньше. Ведь время не только учит, лечит, но порой и калечит…
— Никакой гостиницы! — категорически заявил Марсель представителю фирмы. — Товарищ Демин — мой партизанский командир — будет жить у меня. Когда-то нам было просторно в землянке, не думаю, что нам будет тесно в моей квартире.
Марсель говорил по-русски, но с акцентом; как в давние военные времена, будто орех он перекатывал во рту и гортанно грыз букву «р». На слове «товарищ» Марсель сделал ударение, и тут же недовольно дрогнули губы представителя фирмы. Дождавшись конца фразы, на правильном, даже слишком правильном русском языке, тот спросил:
— Имеет ли условия для приема уважаемого гостя господин… э… э…
Марсель протянул свою визитную карточку, и у представителя фирмы почтительно вскинулись брови:
— О-о! Господин Сози — известный, почитаемый у нас зодчий, но имеет ли он достаточное свободное время, чтобы…
— О-ла-ла! — засмеялся Марсель, молодо сверкнув глазами, и энергично разрубил ладонью невидимую преграду. — Ну, зачем же столько забот и беспокойства? На время приезда товарища Демина… то-ва-ри-ща Демина! — настойчиво и с удовольствием повторил Марсель, — я взял отпуск и готов его сопровождать по любому ад-ресе… Если господин представитель фирмы, конечно, не будет возражать.
«Господин представитель» не возражал: уточнив время завтрашней деловой встречи, он кольнул взглядом Марселя, деревянно улыбнулся «господину Демину», раскланялся и исчез.
Марсель распахнул дверцу своего нарядного «рено», поинтересовался:
- Огненное лето 41-го - Александр Авраменко - О войне
- Летучие собаки - Марсель Байер - О войне
- Исповедь тайного агента - Шон Горн - О войне
- Костры партизанские. Книга 2 - Олег Селянкин - О войне
- Макей и его хлопцы - Александр Кузнецов - О войне
- Случай в лесу - Сергей Мстиславский - О войне
- Летом сорок второго - Михаил Александрович Калашников - О войне / Шпионский детектив
- Холодный туман - Петр Лебеденко - О войне
- Записки разведчика - Василий Пипчук - О войне
- Тася - Сергей Баруздин - О войне