Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Их зрела и святая Русь
Певцов и смелых и священных,
Пророков истин возвышенных!
О край отчизны - я горжусь!
Отец великих, Ломоносов,
Огонь средь холода и льдин.
Полночных стран роскошный сын!
Но ты - единственный философ,
Державин, дивный исполин,
Ты пройдешь мглу веков несметных,
В народах будешь жить несчетных
И твой питомец. Славянин,
Петром, Суворовым, тобою
Великий в храме бытия,
С своей бессмертною судьбою,
С делами громкими ея
Тебя похитит у забвенья!
О Дельвиг! Дельвиг! что гоненья?
Бессмертие равно удел
И смелых, вдохновенных дел,
И сладостного песнопенья!
Так! не умрет и наш союз,
Свободный, радостный и гордый,
И в счастьи и в несчастьи твердый,
Союз любимцев вечных муз!
О вы, мой Дельвиг, мой Евгений!
С рассвета ваших тихих дней
Вас полюбил небесный Гений!
И ты - наш юный Корифей
Певец любви, певец Руслана!
Что для тебя шипенье змей.
Что крик и Филина и Врана?
Лети и вырвись из тумана,
Из тьмы завистливых времен.
О други! песнь простого чувства
Дойдет до будущих племен
Весь век наш будет посвящен
Труду и радостям искусства;
И что ж? пусть презрит нас толпа:
Она безумна и слепа!
1820
НА РЕЙНЕ
Мир над спящею пучиной,
Мир над долом и горой;
Рейн гладкою равниной
Разостлался предо мной.
Легкий челн меня лелеет,
Твердь небесная ясна,
С светлых вод прохлада веет:
В душу льется тишина!
Здесь, над вечными струями,
В сей давно желанный час,
Други, я в мечтаньях с вами;
Братия, я вижу вас!
Вам сей кубок, отягченный
Влагой чистой и златой:
Пью за наш союз священный!
Пью за русский край родной!
Но волна бежит и плещет
В безответную ладью:
Что же грудь моя трепещет?
Что же душу тьмит мою?
Встала в небе великаны,
Отражает их река:
Солнце то прорвет туманы.
То уйдет за облака!
Слышу птицу предвещаний:
Дик ее унылый стон;
Светлую толпу мечтаний
И надежду гоннт он.
О! скажи, жилец дубравы.
Томный, жалобный пророк,
Иль меня на поле славы
Ждет неотразимый рок?
Или радостных объятий
К милым мне не простирать?
И к груди дрожащих братии
При свиданьи не прижать?
Да паду же за свободу.
За любовь души моей,
Жертва славному народу,
Гордость плачущих друзей!
1820 или 1821
К РУМЬЮ!
Века шагают к славной цели;
Я вижу их: они идут!
Уставы власти устарели;
Проснулись, смотрят и встают
Доселе спавшие народы.
О радость! грянул час, веселый час Свободы!
Друзья! нас ждут сыны Эллады:
Кто даст нам крылья? полетим!
Сокройтесь горы, реки, грады!
Они нас ждут: скорее к ним!
Судьба, услышь мои молитвы.
Пошли, пошли и мне минуту первой битвы!
И пусть я, первою стрелою
Сражен, всю кровь свою пролью:
Счастлив, кто с жизнью молодою
Простился в пламенном бою,
Кто убежал от уз и скуки
И славу мог купить за миг короткой -муки!
Ничто, ничто не утопает
В реке катящихся веков:
Душа героев вылетает
Из позабытых их гробов
И наполняет бардов струны
И на тиранов шлет народные перувы!
1821
ЕРМОЛОВУ
О! сколь презрителен певец,
Ласкатель гнусный самовластья!
Ермолов, нет другого счастья
Для гордых, пламенных сердец,
Как жить в столетьях отдаленных
И славой ослепить потомков изумленных!
И кто же славу раздает,
Как не любимец Аполлона?
В поэтов верует народ;
Мгновенный обладатель трона,
Царь не поставлен выше их:
В потомстве Нерона клеймит бесстрашный стих!
Но мил и свят союз прекрасный
Прямых героев и певцов
Поет Гомер, к Ахиллу страстный:
Из глубины седых веков
Вселенну песнь его пленила
И не умрет душа великого Ахилла!
Так пел, в Суворова влюблен,
Бард дивный, исполин Державин;
Не только бранью Сципион,
Он TinvMcftofi песнопевца славен:
Единый лавр на их главах,
Героя и певца равно бессмертен прах!
Да смолкнет же передо мною
Толпа завистливых глупцов,
Когда я своему герою,
Врагу трепещущих льстецов.
Свою настрою громко лиру
И расскажу об нем внимающему миру!
Он гордо презрел клевету.
Он возвратил меня отчизне:
Ему я все мгновенья жизни
В восторге сладком посвящу;
Погибнет с шумом вероломство,
И чист предстану я пред грозное потомство!
1821
К ПУШКИНУ
Мой образ, друг минувших лет,
Да оживет перед тобою!
Тебя приветствую, Поэт!
Одной постигнуты судьбою,
Мы оба бросили тот свет,
Где мы равно терзались оба,
Где клевета, любовь и злоба
Размучили обоих нас!
И не далек, быть может, час,
Когда при черном входе гроба
Иссякнет нашей жизни ключ;
Когда погаснет свет денницы,
Крылатый, бледный блеск зарницы,
В осеннем небе хладный луч!
Но се - в душе моей унылой
Твой чудный Пленник повторил
Всю жизнь мою волшебной силой
И скорбь немую пробудил!
Увы! как он, я был изгнанник.
Изринут из страны родной
И рано, безотрадный странник,
Вкушать был должен хлеб чужой!
Куда, преследован врагами,
Куда, обманут от друзей,
Я не носил главы своей,
И где веселыми очами
Я зрел светило ясных дней?
Вотще в пучинах тихоструйных
Я в ночь, безмолвен и уныл,
С убийцей-гондольером плыл 1),
Вотще на поединках бурных
Я вызывал слепой свинец:
Он мимо горестных сердец
Разит сердца одних счастливых!
Кавказский конь топтал меня,
И жив в скалах тех молчаливых
Я встал из-под копыт коня!
Воскрес на новые страданья,
Стал снова верить в упованье,
И снова дикая любовь
Огнем свирепым сладострастья
Зажгла в увядших жилах кровь
И чашу мне дала несчастья!
На рейнских пышных берегах,
В Лютеции, в столице мира,
В Гесперских радостных садах,
На смежных небесам горах,
О коих сладостная лира
Поет в златых твоих стихах.
Близ древних рубежей Персиды,
Средь томных северных степей
Я был добычей Немезиды,
Я был игралищем страстей!
Но не ропщу на провиденье:
Пусть кроюсь ранней сединой,
Я молод пламенной душой;
Во мне не гаснет вдохновенье,
И по нему, товарищ мой,
Когда, средь бурь мятежной жизни,
В святой мы встретимся отчизне,
Пусть буду узнан я тобой.
1) Отправляясь из Виллафранки в Ниццу морем, в глухую ночь, я подвергся было опасности быть брошенным в воды.
1822
ПРОРОЧЕСТВО
Глагол господень был ко мне
За цепью гор на бреге Кира:
"Ты дни влачишь в мертвящем сне;
В объятьях леностного мира:
На то ль тебе я пламень дал
И силу воздвигать народы?
Восстань, певец, пророк Свободы!
Вспрянь, возвести, что я вещал!
Никто - но я воззвал Элладу;
Железный разломил ярем:
Душа ее не дастся аду;
Она очистится мечем,
И, искушенная в горниле,
Она воскреснет предо мной:
Ее подымет смертный бой;
Она возблещет в новой силе!"
Беснуясь, варвары текут;
Огня и крови льются реки;
На страшный и священный труд
Помчались радостные греки;
Младенец обнажает меч,
С мужами жены ополчились,
И мужи в львов преобразились
Среди пожаров, казней, сеч!
Костьми усеялося море,
Судов могущий сонм исчез:
Главу вздымая до небес.
Грядет на Византию горе!
Приспели грозные часы:
Подернет грады запустенье;
Не примет трупов погребенье,
И брань за них подымут псы!
Напрасны будут все крамолы;
Святая сила победит!
Бог зыблет и громит престолы;
Он правых, он свободных щит!
Меня не он ли наполняет
И проясняет тусклый взор?
Се предо мной мгновенно тает
Утесов ряд твердынь и гор!
Блестит кровавая денница;
В полях волнуется туман:
Лежит в осаде Триполицца
И бодр, не дремлет верный стан!
Священный пастырь к богу брани
Воздел трепещущие длани;
В живых молитвах и слезах
Кругом вся рать простерлась в прах.
С бойниц неверный ям смеется,
Злодей подъемлет их на смех:
Но Кара в облаках несется;
Отяжелел Османов грех!
Воспрянул старец вдохновенный,
Булат в деснице, в шуйце крест:
Он вмиг взлетел на вражьи стены;
- Стихотворения - Семен Надсон - Поэзия
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия
- Стихи - Станислав Куняев - Поэзия
- Стихи и поэмы - Константин Фофанов - Поэзия
- Том 1. Стихотворения 1813-1820 - Александр Пушкин - Поэзия
- «Тревожимые внутренним огнем…»: Избранные стихотворения разных лет - Юрий Терапиано - Поэзия
- Полное собрание стихотворений под ред. Фридмана - Константин Батюшков - Поэзия
- Крылья. Сборник русской духовной и патриотической поэзии. Современные поэты Подмосковья. Выпуск первый - Ирина Рубашкина - Поэзия
- Стихотворения - Николай Тряпкин - Поэзия
- Евгений Онегин (с комментариями Ю. М. Лотмана) - Александр Сергеевич Пушкин - Поэзия / Русская классическая проза