Форма входа
Читем онлайн По методу профессора Лозанова - Иван Менджерицкий
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— Склонность у вас идти напролом. Я чувствую, что вы хорошо подготовились. Вопрос вне сомнения изучили досконально. Хотя в отчете с заседания Политбюро ЦК КПСС, на который вы ссылаетесь, речь шла и о необходимости разоблачения зажимщиков критики. Разве у нас перевелись начальники, которые в ответ на критику тебя со свету сживут? А ведь это тоже порождает анонимки.
— Берите, берите их под защиту.
— Да не беру я их под защиту. Хотя бы в силу профессии я обязан быть объективен. Почему вы считаете, что милиция, другие правоохранительные органы слепо должны вставать на чью-то сторону? Надо же сначала материалы изучить.
— Вот и изучайте!
— Не по адресу вы пришли, Алексей Алексеевич, — проговорил Крымов.
— Видимо, такого адреса вообще не существует?
— Существует. Где ваш покойный друг трудился?
— Он был начальником крупного строительного треста, который вел свои работы и у нас в стране, и за рубежом.
— Я имею в виду адрес его места работы.
— Вишневская улица.
— Ясно. Вам следует обратиться к прокурору того района, где расположен трест. — Крымов на мгновение задумался, достал с полки какой-то справочник, полистал. — Ну, вот — прокурор там Марат Николаевич Смирнов. — Александр Иванович что-то быстро писал на листке бумаги. — Вот вам его адрес и телефон.
— Вы его знаете?
— Да. Я когда-то работал под его началом. В прокуратуре.
— Я могу сослаться на вас?
Ох, как не любил этого Крымов. Сказал сухо, без всякого энтузиазма:
— В этом нет необходимости. Но если вам так проще, то сошлитесь.
— А что будет дальше?
— Прокурор тоже не сразу возбудит дело. Но он может истребовать материалы, еще раз все проверит. Только после этого и будет решать ваш вопрос.
— И вы все это считаете правильным?
— Меня, Алексей Алексеевич, по общественной линии иногда просят выступить на каком-нибудь предприятии. А там довольно часто спрашивают: веду ли я расследование по совести или по закону?
— Непростой вопрос, верно?
— Очень простой. По закону. Потому что закон и есть моя совесть. Закон, Алексей Алексеевич, основан и на теории и на огромной практике.
— Понятно, понятно.
— Судя по выражению вашего лица, не очень.
— Но ведь, заметьте, закон порой пересматривают, даже отменяют.
— А это как раз и доказывает, что наш закон все время проверяется практикой, реальностями жизни.
— У вас на все есть ответы, — вздохнул Федин, поднялся со стула, чуть склонил голову в знак прощания и тяжело, опираясь на палку, пошел к двери.
«Не складно все получилось, — с раздражением думал Крымов. — Остановить его, что ли? А что ему сказать? Что дела о клевете практически в судах не рассматриваются? Что до анонимщиков руки не доходят? Что все считают анонимки делом грязным, но ведь реагируют, рассматривают. Выходит — верят в них изначально. Ну, может, не целиком, так частично».
Тем временем Федин дошел до двери, остановился, обернулся. Смотрел по-прежнему, не мигая, оценивающе. Сказал:
— Я к вам один пришел, потому что Антон Михайлович Звягинцев — наш общий друг с Мельниковым — после похорон Володи занемог. Давление, сердце. Но он очень просил, чтобы я уговорил вас к нему придти.
Можно было сказать Алексею Алексеевичу, что на следующей неделе ему, Крымову, надо завершать предварительное следствие по очень серьезному и трудоемкому делу. Что еще два других в производстве. Но все это вроде будет тоже выглядеть отговорками. И Александр Иванович ограничился малоубедительным аргументом:
— Да не положено это.
Федин с готовностью закивал — мол, ничего другого он услышать и не ожидал. И задал довольно неожиданный вопрос:
— А сколько вам лет, Александр Иванович?
— Я 39-го.
— А отец ваш воевал?
— Да. Под Сталинградом получил тяжелое ранение, после чего был списан подчистую.
— Видите, как получается, — оживился Федин, все еще стоя около двери, — и Володя Мельников, и Тоша Звягинцев тоже под Сталинградом сражались. Может с вашим отцом в одной роте, в одном батальоне. Выходит, вы однополчанам своего отца отказываете.
Крымов знал многих оставшихся в живых однополчан отца. Ни Мельникова, ни Звягинцева среди них не было. Но они могли сражаться в другом полку, в другой дивизии, и не в 62-й армии, а в 64-й. Все равно были однополчанами. В общем, железная логика у старика Федина, ничего не скажешь.
Они несколько секунд молча смотрели друг на друга. Наконец, Крымов придвинул к себе листок бумаги, сказал:
— Давайте адрес Звягинцева.
Но не любил Александр Иванович, когда последнее слово остается не за ним и добавил:
— Вам бы проявить такую настойчивость, когда Мельников был жив… Ну, ладно, ладно. А с заявлением вам все равно нужно обратиться к прокурору…
Звягинцев жил недалеко от Чистых прудов, в одном из переулков, в старом доме. Вход со двора.
Просторный двор с разросшимися тополями, вымахавшими до высоты шестого этажа, с клумбой посередине, с обязательными лавочками не только у подъездов, но и под деревьями, напоминал Крымову двор его детства в переулке Садовских. Только там была волейбольная площадка, а здесь — бортики хоккейного поля. Другие времена, другие игры.
Когда Александр Иванович вспоминал ту пору, родителей, сердце его всегда сжималось от сладкой грусти. Вот как сейчас. Он подумал, что в год смерти — в 59-м — отцу было только 46. Моложе был сегодняшнего Крымова на два года.
Как жаль, что нет уже ни того дома, ни двора. Выселили всех жильцов из переулка Садовских. Теперь там сплошь иностранные фирмы. Дом, правда, перестроили весь. Только коробка осталась, да эркеры. А вот полисадники срыли. А там росли огромные золотые шары. Красота. А теперь на этом месте пасутся автомобили. Тоже красивые. «Волво» разные, «мерседесы». Другие времена, другие понятия о красоте, а вернее о нужности тех или иных вещей. Оказывается, нужно то, что удобно. Не опасное ли заблуждение? А если примерить это на людей? Нужны те, кто удобны? А они ведь действительно нужны. Ну, не всем, так многим. Хорошо — некоторым.
Ах, Крымов, не гордись, что ты не такой уж удобный. Тебя ведь тоже можно подвинуть. Может быть трудно это сделать, и далеко не подвинешь. Но немного, чуть-чуть — бывало?
Бывало. Но до низости не доходило, до подлости — тоже, до фальсификации — никогда.
Из открытых окон бельэтажа, выходивших на подъезд, сладковатый голос пел старое танго: «Мне бесконечно жаль твоих несбывшихся мечтаний, и только боль воспоминаний гнетет меня». И слегка заглушая звуки песни, немолодой мужской голос выкликивал:
— Дунька… барабанные палочки… туда-сюда… лебеди…
Подумать только — еще кто-то на белом свете играет в лото.
— Топорики… сикось-накось… отличники…
Крымов вошел в подъезд…
Он оказался в квартире, из окон которой как раз и звучала мелодия старого танго.
Антон Михайлович Звягинцев, смущенно улыбаясь, убирал в мешочек бочоночки лото, приговаривая:
— Иногда с Анютой играем вечерком. Стариковские забавы. — И чуть понизив голос. — Она ужасно расстраивается, когда проигрывает.
Комната была чистой, уютной и на редкость старомодной — большой абажур над столом, диван с валиками, плетеное кресло у окна. А широкий раструб граммофона с надписью: «Братья Киссельман» и вовсе уводил к началу века. Да над тахтой еще была полочка — хотите верьте, хотите — нет — со слониками. Должно быть и герань где-то тулилась на подоконнике, заклейменная когда-то, как символ мещанства. А почему? Цветок красивый, сильный, неприхотливый. Говорят, что моль его не любит. Выходит, польза от него. Да и слоники, валики, пуфики, салфеточки — велик ли грех?
Пластинка кончилась.
— А звук какой! — с гордостью произнес Звягинцев.
— Чудесный! — отозвался, улыбаясь, Крымов.
— А я ведь коллекционер, — рассказывал Антон Михайлович. — Филофонист. Собираю пластинки. Начало века, двадцатые и тридцатые годы. Узкая специализация, так сказать. И пока Анюта будет на стол накрывать…
— Спасибо, я уже ужинал.
— Ну хоть чашечку чая. Я вам пока что-нибудь заведу. Ладно?
Он хотел продемонстрировать что-то из своей коллекции, и отказать ему Крымов в этом не мог:
— Конечно, с удовольствием послушаю.
Он видел, как Антон Михайлович с любовью, нежно перебирал пластинки.
В комнату вошла хозяйка — Анна Николаевна, Анюта, как называл ее Антон Михайлович. В руках у нее были тарелки, чайник. Спросила мужа:
— Алексея Алексеевича подождем?
Антон Михайлович бросил быстрый взгляд на Крымова:
— Не очень торопитесь? Дела не поджимают?
— Да уж какие сейчас дела, — проговорил Александр Иванович, глядя на стенные часы-ходики.
— Вот! — торжественно проговорил Звягинцев, доставая пластинку и водружая ее на граммофонный диск.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу По методу профессора Лозанова - Иван Менджерицкий бесплатно.
Похожие на По методу профессора Лозанова - Иван Менджерицкий книги
- Удачное воскресенье - Агата Кристи - Классический детектив
- Девушка в поезде - Агата Кристи - Классический детектив
- Что будет дальше… - lilichkasky - Классический детектив / Короткие любовные романы / Любовно-фантастические романы
- Дело врача - Грант Аллен - Классический детектив
- Убийство арабских ночей - Джон Карр - Классический детектив
- Английский язык с Шерлоком Холмсом. Знак четырех - Arthur Conan Doyle - Классический детектив
- Восемь мечей - Джон Карр - Классический детектив
- Все мужчины любят это - Анна Литвинова - Классический детектив
- Коттедж «Филомела» - Агата Кристи - Классический детектив
- Дело о туфельке магазинной воровки - Эрл Гарднер - Классический детектив
