На аэродроме доктор и его спутник застали большую толпу, собравшуюся для встречи эфиромобиля. На этот раз главное внимание присутствующих было обращено на железную клетку, в которой сидело какое-то внушительных размеров ракообразное, несколько напоминавшее японского краба. Животное медленно передвигалось по клетке и по временам угрожающе хваталось за железные прутья своими уродливыми клешнями.

— Это, друзья, марсовый человек, — сказал стоявший у клетки натуралист, только что прибывший с Марса. Слова его были обращены к доктору Алоэсу и химику Оппелю, которых он заметил в толпе.

Присутствовавшие недоверчиво косились на клетку с чудовищем.

— Ну, уж и человек! — послышался чей-то иронический возглас. — Это просто краб.

— И притом, кажется, сухопутный. Иначе, как бы он мог вынести путешествие без воды?

— Это — высшая форма живого существа на Марсе, — продолжал натуралист. — Следовательно, этот краб является, так сказать, человеком Марса.

— Да ведь он, наверное, глупее курицы! — сказала, смеясь, какая-то девушка.

— И злее скорпиона, — отозвалась ее подруга.

В этот момент крабообразный марсианин издал оглушительный протяжный свист. Публика в страхе шарахнулась от клетки.

— Если научить его свистать во-время, — заметил Оппель, — то можно использовать его в качестве какого-нибудь сигнального гудка. Ведь такой свисток слышен по крайней мере за десять километров.

— Это — марсовый человек, — сказал стоявший у клетки натуралист зрителям.

Когда клетку с курьезным крабом увезли, публика начала постепенно расходиться. Доктор погрузился в свои размышления и почти не заметил, как Оппель, простившись с ним, исчез с пристани.

Несмотря на то, что прошло уже два года со дня первого полета на Марс и пять лет со времени «открытия» Луны, и межпланетные путешествия стали обыденным явлением, доктор не переставал изумляться этому новому достижению человеческого гения и любил по-мальчишески глазеть на «небесный» корабль.

Кальтос, нашедший способ добывать энергию для технических целей путем взрыва атома[4], несомненно, величайший гений человечества. Во сколько раз увеличилась мощь человека с тех пор, как он научился извлекать из одного кубического сантиметра вещества силу, достаточную для того, чтобы провести вокруг земли десять груженых поездов! Проникновение в тайны строения вещества дало человеку такую власть над природой, о которой ранее он мог только грезить.

Изумительный двигатель, в котором сила взрыва одного кубического миллиметра вещества способна бросить ядро на луну, дал возможность наладить правильные междупланетные рейсы. Так некогда прототип «атомного» мотора, двигатель, действующий энергией горючих жидкостей, дал человеку власть над атмосферой. Позже воздушные корабли, летающие по принципу ракеты, превратились в мощные уранокорабли, рассчитанные на космические скорости.

Лучезарная цепь, каждое звено которой — новая победа над пространством!

IV. Эфиромобиль «Уранолит» отходит на Марс в 8 ч. 15 м.

Доктор Алоэс взглянул на часы. Осталось ровно полчаса до отлета. На корабль, опять собравший вокруг себя большую толпу зевак, спешно догружали разные предметы, отправляемые марсианам. Пока люки корабля были не заперты, публика свободно расхаживала взад и вперед, осматривая внутренность космического судна.

Не слишком просторные каюты были рассчитаны на непродолжительный полет, который от Земли до Марса около времени противостояния[5] длится не более четырех суток, т.-е. на трое суток дольше кругосветного полета на современных аэропланах спортивного типа. Если бы при межпланетном полете пришлось преодолевать сопротивление воздуха, то продолжительность полета на Марс на космическом судне возросла бы до десяти месяцев!

Пассажиры эфирокорабля могут не бояться, что воздух в каютах испортится. Необходимое количество воздуха вырабатывается специальным аппаратом на корабле, а на стене каюты даже висят скафандры[6] с «дыхательным» аппаратом. Эти скафандры необходимы, например, при посещении Луны и могут пригодиться в случае исчезновения воздуха из каюты.

— Доктор, надолго едете на Марс?

С этим вопросом к Алоэсу обратился вошедший в каюту инженер Горн. Доктор заметно обрадовался такому спутнику.

— Селенит! — произнес доктор, пожимая руку Горну. — Ведь, вы, кажется, только вчера прилетели с Луны, а сегодня уже пускаетесь на Марс. Однако, и носит же вас!

— Я сам едва верю, что это так, — сказал инженер. — Ведь, мне чуть не пришлось улечься трупом на лунную почву.

— Что же там случилось?

— Попали под дождь уранолитов. Славный был дождичек! Камни весом в несколько килограммов с полчаса барабанили почву вокруг нас. В силу простой случайности ни в нас, ни в наше судно не попала ни одна пуля из небесного пулемета. Один камешек, с кулак величиной, стукнулся у моих ног, и, будь на Луне воздух, я получил бы смертельную контузию!

— И какого чорта вам нужно на этой мертвой планете, к тому же подверженной таким бомардировкам?

— Вы же знаете, сколько на Луне драгоценного для нашей техники металла, дюр-селения. Ради этого металла мы уже имеем там солидное кладбище погибших судов и людей. Да, приходится жалеть, что Луна не защищена атмосферной кольчугой от метеорной пальбы. Сносного времени для посещения Луны наберется всего с пяток дней в году.

— Нет, я никогда не поеду на безвоздушную планету, — сказал доктор Алоэс. — Во-первых, уже ходить в этих дурацких кислородных колпаках — чего стоит! А еще эти глупые камни…

— Попасть под шальной аэролит вы рискуете и на Марсе, — сказал инженер. — Там атмосферная оболочка меньшей плотности и высоты, чем у нас, и небесные камни долетают до поверхности планеты гораздо чаще, чем на Земле. Среди переселенцев уже есть убитые.

— Вот как, — заметил доктор. — Гм, я уже начинаю раскаиваться, что еду на Марс, а не на Венеру. На Венере, кажется, воздуха еще больше, чем у нас.

— Однако, вы дорожите своей жизнью, — засмеялся инженер.

— Я предпочитаю умереть от любой заразной болезни, работая около больных. А быть убитым камнем, как собака, — извините, это мне не улыбается.

В восемь часов были заперты и завинчены все люки, и внутренность «Уранолита» была разобщена с внешним миром. А через пятнадцать минут до слуха пассажиров, разместившихся в каютах, донеслось низкое гудение…

Доктор Алоэс взглянул в иллюминатор — земля поплыла вниз. Находившиеся в эфиромобиле превратились в странников мирового пространства.

V. В каюте пассажиров.

«„У себя дома я не тот, что на городской площади, а на площади иной, чем на палубе морского парохода“. — Отметивший эту способность личности человека изменяться в зависимости от окружающей обстановки — совершенно прав», — подумал доктор Алоэс и тотчас же сообщил свои мысли инженеру Горну.

— У межпланетного путешественника своеобразная психология, — сказал инженер. — Отпадают многие масштабы земных суждений, ощущается какой-то странный порадокс времени: очевидно, пройденные тысячи миль в минуту не могут не отразиться на нашем восприятии этой минуты. Да, только находясь в межпланетном пространстве, я очень реально ощущаю сущность теории Брамбона и его предшественников.

— Возможно, что эти мыслители наделены в большей степени космическими ощущениями, чем остальные люди, оттого у них и появились эти теории.

— К этой же группе людей относятся математики Пуанкаре, Лобачевский и современный Астагов, с зачатками иного мировосприятия. Проблемы неэвклидовой геометрии и загадка четвертого измерения, я думаю, будут постигнуты до конца только на практике — в путешествиях по мировому пространству…

Появление звезд на небе означало, что эфирокорабль покидал пределы земной атмосферы. Площадь окон была сужена, и в каюте стало полутемно; но не успел доктор выразить своего неудовольствия, как круглый шар с потолка каюты заблестел и равномерно осветил всю каюту белым светом. Новое электричество, добываемое путем расщепления атома триодонита, уже почти везде вытеснило старое электрическое освещение.

Пассажиры облеклись в особые плащи, прикрепленные к сиденьям, чтобы прочнее чувствовать себя на своих местах при ослаблении тяготения к ближайшей планете.

Мелодичные звуки радиоконцерта, получаемые с Земли, и последние радионовости с Земли, Марса и Венеры значительно разнообразили времяпрепровождение пассажиров.

VI. Среди небесных рифов.

В передней части капитанской рубки, у аппарата, заведующего системой управления кораблем, и сигнализатора, сообщающегося с машинным отделением, помещался испытанный урано-пилот, капитан Эвр, со своим помощником. На возвышении, ближе к верхней части рубки, сидел телескопист, наблюдавший путь в зрительные трубы разной мощности и сообщавший о своих наблюдениях математику Гаспару: этот последний все время делал вычисления, пользуясь специальными таблицами и поминутно справляясь с хронометром. Капитан вел небесный корабль в строгом соответствии с указаниями математика.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 32

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Всемирный следопыт, 1926 № 09 - И. Окстон бесплатно.

Похожие на Всемирный следопыт, 1926 № 09 - И. Окстон книги

Всемирный следопыт, 1926 № 06 - Александр Беляев - Публицистика
Всемирный следопыт, 1926 № 12 - Андрей Платонов - Публицистика
Всемирный следопыт, 1928 № 03 - Венедикт Март - Публицистика
Пир на краю вселенной - Валентин Долматов - Публицистика
Внимание! Западня! - В. Чернявский - Публицистика
Троянская война в средневековье. Разбор откликов на наши исследования - Анатолий Фоменко - Публицистика
О мысли в произведениях изящной словесности - Павел Анненков - Публицистика
Путешествие в Россию - Йозеф Рот - Публицистика
В этой сказке… Сборник статей - Александр Александрович Шевцов - Культурология / Публицистика / Языкознание
Монархия погибла, а антисемитизм остался (Документы Информационного отдела ОГПУ 1920-х гг.) - Николай Тепцов - Публицистика

Оставить комментарий