Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, пошла-пошла, чего стала, разинувши рот! Твоё бабье дело за порогом. Василий сверкнул стальными глазами на Парашку, и она тотчас удалилась.
– Благослови пищу нашу, – отец Илия размашисто перекрестился на образ в красном углу. Лик Богородицы осветился прозрачным светом, словно ответствуя и благословляя. Пока ели, молчали. Покончив с угощением, отец Илия сотворил молитву и сказал:
– Чую, есть у тебя ко мне разговор.
Василий не стал медлить с ответом:
– Боюсь я, разбойник Емелька Гачёв вознамерился к Рядину продвигаться, пожжёт и разорит всё на пути. Он в Румыше станом стоит. Может, и к тебе вскоре пожалует, так ты его встреть и благослови ради святого дела. Мы же, люди торговые, соединимся и побьём супостата окаянного. И тебя вовек в молитвах своих не забудем и в милостях не оставим.
– Что же ты, хитреца и разбойника обмануть хочешь? Будет мне позволение свыше, сделаю, как ты просишь. Спаси Господь за хлеб-соль, выдвинусь, покуда светло ещё.
Василий проводил отца Илию до ворот, дал ему припасов и велел конюху Степану отвезти батюшку до Горы. В молчании они простились.
Стояла тягостная июльская жара. Рядинский воевода, наслушавшись печальных вестей, решился тайно покинуть город. Ночью, разбудив жену и еле угомонив заплаканных детей, он вместе со своим секретарём спешно покинул опасный город. Узнав про это, торговые и военные люди решили обороняться от неприятеля.
Через три дня Емелька Гачёв послал к Рядину своего ближайшего казака Кувлева с приказом сдаться народному царю. Отвергнув предложение посланца, горожане числом двести душ вступили в сражение. Схватка была яростной, но воодушевлённые горожане шли напролом. Как лев, сражался и Василий. Заметив, что гачёвцы отступают, теряя силы и даже бросив знамя, Василий нанёс решающий удар и отбил слабую атаку, захватив при этом знамя Кувлева. Рядин не сдался и не был сломлен. Вскоре Василий узнал, что отец Илия встречал народного царя Емельку у Спаса на Горе, за что был помилован и оставлен в живых. Гачёв не пошёл на Рядин, а выбрал другой путь. Долго ещё пришлось Василию Сыпкину вместе со товарищами очищать окрестности от отступников и бунтовщиков. По Ея Императорскому повелению Василию Сыпкину, именитому гражданину, был пожалован царский подарок. Поздней ночью купец Василий Сыпкин подъехал к воротам своего дома, Парашка со свечой в руке освещала дорогу, ощупывая шпагу – подарок императрицы. Василий шагнул из темноты в покои.
Сашко Кочергин воспринимал службу как нечто привычное, как дышать, ходить, спать. Он нёс её исправно. Многие его товарищи женились и обзавелись семьями. На красавца засматривались и боярыни, и молодые девки, но он не оказывал никому почтения и не подавал надежд. Лишь одного своего занятия – всё записывать – он не оставлял. Выпало однажды ему ночное стояние на сторожевой башне.
– Ты и там при свете луны писать будешь? – насмешливо поинтересовался Федька Чюпин. Но Сашко относился к ночным стояниям серьёзно, многие поражались его способности не смыкать глаз во всю ночь.
Крепость жила уже размеренной устоявшейся жизнью. Изредка аборигены совершали вылазки, но стрельцы не позволяли им баловать. Ночь была густой и непроглядной, бледная луна пряталась за плотным слоем серых туч, лишь изредка показывая тонкий размытый серпик. Сашко задумался, обернулся в сторону города. Вот оно – новое поселение, его трудами возведённое и его тщением охраняемое. Внезапно он увидел свечение внизу: оно перемещалось и вздрагивало, словно капли воды на солнце. «Опять аборигены балуют. Ишь, стервецы, ночью вышли, пожгут город и труды понапрасну».
– Гей, тревога! – закричал что есть мочи Сашко. На других башнях откликнулись. Сашко подкатил ядро, зарядил пушку и выстрелил. Светящееся пятно внизу зашевелилось, растеклось в разные стороны. Все башни крепости осветились огнём, началась пальба. Конные и пешие стрельцы и дозорные выдвинулись навстречу непрошеным гостям. Забрезжил рассвет, в молочном тумане едва можно было различить раскиданные во все стороны тела. В эпицентре лежало чугунное пушечное ядро, Сашко поднял его. Пелена зарождающегося утра заколыхалась.
Бледные неясные лучи рассветного солнца лежали на сонной равнине. Гигантские металлические стрекозы приобретали чёткие очертания с каждым мгновением. Новый день вступал в свои права. В рассеивающемся тумане можно было различить две мужские фигуры, идущие навстречу друг другу. Что-то непривычное было в облике появившихся мужчин в серебристых комбинезонах. Один нёс чёрный шар, у другого сбоку виднелась шпага.
– Во имя жизни, Дар! – воскликнул Снег.
– А это не преступление, что мы изъяли из прошлого артефакты? – серьёзно спросил Дар.
– Изучим и вернём, это факты общеизвестные, никто оспаривать их наличие не будет, – твёрдо ответил Снег.
«А он изменился, неуловимо, но стал каким-то другим», – подумал Дар, оглядывая мощную фигуру Снега, – и мышцы рельефнее, и взгляд пронзающий, и сам весь, как сжатая пружина».
– Займёмся расшифровкой? – Снег испытывающе посмотрел на Дара.
– Пожалуй.
– Там так красиво. Какая жизнь ожидает Рядин впереди. И люди… смелые, сильные.
Снег снова стал прежним: оптимист, верящий в торжество разума.
– У меня есть донесение воеводы Рядина Пулохина, датированное 1677 годом. В частности он пишет: «…на городе кровля вся развалилась, и башни, и стены, и около города рву и иных никаких крепостей нет. И воровские люди ночною порою через городские стены для воровства лазят. Дворы и хоромы у городовых стен и башен поблизу – по сажени и по две – и от пожарного времени городовым стенам будет поруха».
– Дар, выходит, процесс исчезновения начинается практически сразу? – выдвинул гипотезу Снег.
– Не будем торопиться, исследуем все пласты существования и развития Рядина. Ты забываешь о роли личности в истории. Есть гипотеза, которая основывается на постулате: чем талантливее личности, тем выше вероятность того, что они возвысят город, тем дольше будет его жизнь.
– Зря я строил крепость, всё равно она разрушилась от времени, а люди ничего не сделали, – с сожалением сказал Снег.
– Город стал другим, он разросся, стали развиваться торговля и ремёсла, а его первооснователи стали впоследствии городскими обывателями.
Дар и Снег внесли привезённые из экспедиции сведения, сканы вещественных находок и свои личные впечатления в хроновизор. Потребовалось немного времени для того, чтобы вскоре была получена предварительная демограмма. Дар долго и внимательно изучал все алгоритмы демограммы Рядина. «Да, слабые звенья уже наличествуют. Возможно, последующие экспедиции подтвердят или опровергнут предварительные выводы нашего исследования», – досадно подумал он. Такие проявления чувств не были характерны ни для исследователя времени, ни для человека XXII века. Мировое человечество давно избавилось от эмоций, которые мешали в работе.
Третий год подряд лето было засушливым, река Руса обмелела, озёра в окрестностях Рядина стали похожи на лужицы. Земля растрескалась и высохла, покрывшись сетью мелких морщин. Голодные, измождённые постоянной бескормицей, люди бродили по городу и окрестным деревням в поисках пропитания. Но земля, словно жестокосердная мачеха, отказывала своим детям даже в куске хлеба. Мор и голод царили в те годы.
Купец Алексей Лябеков уже устал подсчитывать ежедневные потери: торговля не шла, мельничные жернова успели проржаветь, запасов едва хватало на прокорм собственного семейства. Каждое утро, едва на востоке робко появлялись бледно-розовые просветы зари, Алексей становился на колени и, с тоской взирая на тёмный лик Спасителя, начинал бить поклоны. Колокольный звон успокаивал измученную душу словно благодатный елей, эти звуки ласкали сердце. В эти редкие минуты Алексей забывал обо всех заботах. Окончив утреннюю молитву, он вышел в кладовую, тщательно закрыл за собой тяжёлую дубовую дверь. Свет, проникающий в маленькое, решетчатое оконце, упал на лицо, рельефно обозначив глубокие складки у чётко очерченного рта. Слегка подёрнутые первыми сединами, пепельно-русые волосы на мгновение блеснули серебром. Уверенной поступью Алексей прошёл к огромных размеров кованому сундуку, снял с шеи латунный ключ и вставил его в скважину гигантского замка, раздался гулкий щелчок. Отомкнув замок, Алексей откинул крышку, на дне лежало несколько холщовых мешочков. Взяв два, Алексей машинально взвесил мешочки и с удовлетворением решил про себя, что содержимого их хватит на свершение задуманного дела. Он запер сундук, тщательно закрыл кладовую, быстрым шагом направился в покои, отдал короткие приказания жене, сотворил молитву и вышел вон из дома. Его путь лежал к церкви. Вскоре переговорив со священником о деле и получив его благословение, он предпринял поездку в Нижгород. Вернувшись, наняв столяров, плотников и рубщиков, дал им поручения. Работа закипела. К месту строительства начали подвозить массивные брёвна и кирпич. Сотни людей работали без устали от зари до зари. Каждый день, едва начинало заниматься утро, Алексей приходил к месту возведения величественного храма. Лишь однажды привычный уклад был нарушен.
- 290 секунд - Роман Бубнов - Русская современная проза
- Бортовой инженер Вселенной - Владимир Жуков - Русская современная проза
- Сын технологий. Роман в пяти годах и тридцати главах. Книга первая - Сергей Березовский - Русская современная проза
- Вечно чёрные растения - Михаил Фишер - Русская современная проза
- Снег в душе. История любви - Ирина Светская - Русская современная проза
- Нелегалка-2-2015. 2014-2015-2016 - Наталья Лазарева - Русская современная проза
- 86400 секунд счастья - Алина Делисс - Русская современная проза
- Женьшень-сказки. Хайшенвей - Ирина Мутовчийская - Русская современная проза
- Пространство опоздания - Владимир Шали - Русская современная проза
- Снег идёт… - Альберт Ворон - Русская современная проза