Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот ты его так и назови! — весело сказала мать, — такого имени пи у одного верблюда в ауле нет.
— Назову! Назову! — в восторге повторяла Хашима. — Она будет большая, сильная, моя Белая Звездочка, самая лучшая в ауле красавица.
А «лучшая в ауле красавица» бессильно опустила голову и закрыла большие темные глаза. Маленькие верблюжата нежны и беспомощны, почти как маленькие дети.
Теперь Хашиме было некогда скучать. Целые дни она проводила около Белой Звездочки, не уставала ласкать ее, заворачивать в кошму и поить теплым молоком.
А тем временем жгучие зимние бураны сменились теплым весенним ветром, и скоро маленькая Ак-Юлдуз заковыляла на слабых ножках около своей великанши-матери.
Алимджан, отец Хашимы, хотел, чтобы верблюжонок вырос здоровым и крепким. Поэтому Нар-Беби не отпускали далеко в зацветающую степь, а держали около юрты. Верблюжонка поили молоком несколько раз в день и еще позволяли матери покормить его остатками невыдоенного молока.
Хашиме и правда казалось, что ее Ак-Юлдуз красивее всех верблюжат на свете и все у нее особенное, не такое, как у других.
— Ножки-то какие длинные, — восхищалась она. — Побежит — никто за ней не угонится. А горбики какие красивые, ну точно у настоящего верблюда, правда, Атамкул? <— Глупости ты болтаешь, — солидно отвечал Атамкул. — Не видала ты верблюжат, что ли? Все одинаковые.
— Не все, не все! — спорила Хашима и чуть не плакала от обиды. — Вот, белая звездочка на головке так и светится.
Но Атамкул презрительно пожимал плечами: он уже взрослый, в Дальверзин дна раза ездил, что ему с девчонкой над верблюжонком ахать…
Вот еще невидаль! — небрежно отвечал он. — Паровоз, это тебе не верблюд, целый город сразу везет, не устанет. Я еще немножко вырасту и железную дорогу строить буду, вот что.
Ничего строить не будешь, — сердилась Хашима, — не позволят. Слышал, что отец сказал? «Как отцы жили, так и нам жить надо». Вот.
Ну и живи! — огрызался Атамкул. — По-старому и продадут, как корову. Так тебе и надо. А я убегу!
Но чаще дети не ссорились, а дружно, сидя на уступе скалы, следили за стадом овец, за красавицей Нар-Беби, за Белой Звездочкой. Разговоров хватало. Атамкул не уставал рассказывать, что видел и слышал в Дальверзине.
— Сам видел — школа новая, окна большие и в окна видно:-дети сидят и слушают, а учитель им все что-то рассказывает.
— И я тоже хочу с тобой, — повторила Хашима. —
Девочки-казашки тоже там учатся? Ладно, пусть только отец не позволит — вместе убежим!
Аул у подножия Могол-Тау был полукочевым. Казахи весной пахали землю и сеяли ячмень, а когда степь выгорала, уходили на лето со стадами выше, на горные луга, и возвращались оттуда только собирать урожай. В этом году весна была ранняя, дождливая и теплая, сев подходил к концу, вскоре надо было собираться на летние места.
Дети очень этому радовались.
Хорошо в горах, — говорил Атамкул, — я там сусликов ловить буду. Может быть, лисицу в капкан поймаю.
А я буду каждый день плести венки из разных цветов и украшать мою Ак-Юлдуз, — говорила Хашима и бежала с криком: — Ак-Юлдуз, Ак-Юлдуз, поди сюда!
Верблюжонок доверчиво поворачивал к ней горбоносую мордочку, он хорошо знал: у девочки всегда найдется что-нибудь вкусное.
Нар-Беби первые дни не сводила с малыша тревожных глаз — не причинили бы ему дети какого вреда. Но скоро успокоилась и теперь мирно щипала траву, не обращая на них внимания.
Настали жаркие дни, трава внизу пожелтела и посохла, пора было уходить на горные прохладные пастбища, где трава не выгорает и кормит скот до самой зимы.
И вот начались хлопоты и сборы к переселению.
Все имущество уложили в корзины и повесили их на бока крупного и сильного верблюда, Решетчатые стенки юрты свернули и прикрепили там же. А посередине на седло села мать с маленьким Юсупом на руках. Этого верблюда, переднего, вел за повод сам отец.
На другого верблюда посадили бабушку Джамаль и Хашиму. Атамкул гордо ехал на маленьком ослике позади отары овец, чтобы не давать им разбредаться в стороны.
По бокам отары бежали похожие на волков собаки. Они зорко следили за. порядком, сами подгоняли отстающих овец и совсем не нуждались в помощи Атамкула. Но мальчику казалось, что без него все разладится. Его звонкий голос так и раздавался в ущелье:
— Айнек, сюда! Смотри вон на того барана! Эй, Тасбаха, опять отстаешь?
Тасбаха (черепаха), так звали рыжую собаку, ленивую и неуклюжую. Айнек (зеркало) был еще совсем молодой, весь белый, как снег, с карими глазами. Он кидался за овцами всех усерднее, но и всех бестолковее.
Впереди навьюченной Нар-Беби весело бежал и смешно подпрыгивал верблюжонок цвета спелой пшеницы, с белой звездочкой на лбу. Хашима следила за ним сияющими глазами.
— Самый лучший, самый красивый! — пела она звонким, чистым голосом, — мой маленький, любимый верблюжонок Ак-Юлдуз.
— Замолчи, сумасшедшая! — сердито заворчала бабушка Джамаль и дернула ее за косичку. — В мое время Девчонки при старших пикнуть не смели, а ты раскричалась так, что у меня уши болят.
— Значит, теперь жить лучше, — смело ответила Хашима, но, поймав укоризненный взгляд матери, смутилась и замолчала. Однако в следующую минуту она, ловко уцепившись за край корзины, спрыгнула на тропинку, не останавливая верблюда: ей не терпелось поскорее нарвать цветов для своей любимицы.
Началась новая жизнь на — цветущих горных лугах. Атамкул гонял и сторожил овец, ему помогали собаки. А Хашима, повозившись немного с матерью по хозяйству, убегала и лазила по скалам. Она бесстрашно ходила по узким тропинкам над глубокими расселинами. А за ней, Как клубок снега, носился мохнатый Айнек. Он слушался каждого ее слова, даже терпел, когда она надевала венок из цветов на лохматую белую шею и только недовольно па него косился и мотал головой.
— Балуется девчонка, — сердито ворчала бабушка Джамаль. — Где это видано, чтобы собаку от отары отбить и по горам с ней бегать! Пускай дома сидит, шерсть щиплет, а собака пускай овец сторожит.
Но мать махала рукой: — Пусть побегает, ей всего одиннадцать лет. Прежде бы скоро замуж выдали, а сейчас пусть хоть она радуется своей молодости. Ей не придется терпеть того, что терпели мы.
И потихоньку вздыхала, сгибаясь над ступой для проса. Она-то знала, каково живется замужней женщине, даже при таком хорошем муже, как Алимджан.
Но сегодня выдался неудачный день. Во-первых, Хашима споткнулась и разлила воду, которую несла из далекого горного ключа. Во-вторых, рассыпала пшено для каши, и бабушка Джамаль больно дернула ее за косы. И наконец самое ужасное: исчезла Нар-Беби с Ак-Юлдуз. Она любила взбираться высоко в горы, под самые ледники, за горным луком и лазила так усердно по щебнистым россыпям, что даже повредила себе мозолистые подошвы. Мать сшила ей мягкие башмаки из кошмы, чтобы ноги скорее зажили.
- И только лошади летают вдохновенно - Екатерина Кастрицкая - Биографии и Мемуары / Домашние животные / Природа и животные
- Рассказы о животных - Виталий Валентинович Бианки - Прочая детская литература / Природа и животные / Детская проза
- Хозяева джунглей. Рассказы о тиграх и слонах - А. Хублон - Природа и животные
- У каменных столбов Чарына - Виктор Владимирович Мосолов - Природа и животные
- Неожиданные встречи - Павел Мариковский - Природа и животные
- Кто есть кто в мире животных - Галина Шалаева - Природа и животные
- Томек на Черном континенте - Альфред Шклярский - Прочие приключения / Детские приключения / Природа и животные / Путешествия и география
- Боевые животные: Секретное оружие всех времен и народов - В. Пономарев - Природа и животные
- Щенок - Ольга Алексеевна Мариничева - Прочая детская литература / Домашние животные / Природа и животные
- Мои друзья - Борис Рябинин - Природа и животные