Форма входа
Читем онлайн День Шакала - Фредерик Форсайт
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Уже направляясь к выходу, он заметил лоток, заваленный старыми медалями, и купил целую коллекцию, вкупе с буклетом, подробно описывающим, за какие сражения или подвиги полагается та или иная награда. Перекусив в «Куини» на улице Руаяль, Шакал вернулся в отель, расплатился по счету и собрал вещи. Новые покупки легли на дно двух роскошных чемоданов. Из коллекции медалей он, с помощью буклета, отобрал Военную медаль «За храбрость в бою», медаль Освобождения, а также пять медалей, которыми награждались те, кто воевал в рядах «Свободной Франции» во Второй мировой войне: за участие в сражениях при Бир Хакейме, в Тунисе, Ливии, за высадку в Нормандии и марш на Париж Второй бронетанковой дивизии Филипа Леклерка.
Остальные медали, а также буклет он по отдельности выбросил в мусорные урны на бульваре Малешерб. Портье уведомил его, что очень удобный экспресс «Северная звезда» до Брюсселя отходит от Северного вокзала в четверть шестого. На нем Шакал и уехал, отлично пообедал в вагоне-ресторане и прибыл в Брюссель в последние часы июля.
Глава 6
Письмо для Виктора Ковальски прибыло в Рим на следующее утро. Здоровяк капрал шел по фойе отеля, вернувшись после ежедневного посещения почты, когда его позвал один из коридорных.
– Signer, per favore!.[8]
Ковальски повернулся. Итальянца он не узнал, но не нашел в этом ничего исключительного. Он их просто не замечал, и все они были для него на одно лицо. Темноглазый юноша подал ему письмо.
– Euna letlera, signer. Per un Signer Kowalski… non cognosco questo signor… E forse un fransese…[9]
Ковальски не понял ни слова, но ему хватило ума разобрать собственную фамилию, хотя и в исковерканном виде. Он выхватил письмо из руки незнакомца и уставился на написанные корявым почерком адрес и фамилию. В отеле он зарегистрировался под вымышленным именем. Читать Ковальски не любил и, естественно, не мог знать о том, что пятью днями раньше одна парижская газета сообщила на первой полосе о том, что три главаря ОАС окопались на верхнем этаже отеля в Риме.
Поэтому он полагал, что никто не мог знать о его местопребывании. Однако письмо заинтриговало его. Он их получал редко, и, как для большинства простого люда, прибытие письма являлось важным событием. Теперь он понял, что итальянец, смотревший на него преданными глазами спаниеля, словно он, Ковальски, мог разрешить его проблему, обратился к портье и ему сказали, что в этом отеле Ковальски не проживает.
Ковальски взглянул на посланца.
– Bon. Je vais demander.[10]
Итальянец по-прежнему не отрывал от него глаз.
– Demander, demander,[11] – повторил Ковальски, указав вверх.
Итальянец просиял:
– Ah, si. Domandare. Prego, Signor. Tante grazie….[12]
Ковальски уже двинулся к лифту, а итальянец все продолжал благодарить его. Когда двери раскрылись на восьмом этаже, на Ковальски глянуло дуло автоматического пистолета. Охранник осмотрел кабину, убедился, что Ковальски один, поставил пистолет на предохранитель и убрал в карман. Подниматься на восьмой этаж имел право лишь Ковальски. По заведенному порядку охранник доставал пистолет, если сигнальные огоньки над дверью указывали, что лифт не остановился на седьмом этаже.
Второй охранник стоял в конце коридора, у запасного выхода, третий – у лестницы. И внутренняя, и пожарная лестницы были заминированы, хотя администрация отеля об этом не знала. Электрическая цепь, ведущая к детонаторам, прерывалась рубильником, установленным на столе в коридоре.
Четвертый охранник дневной смены дежурил на крыше над девятым этажом, где жили главари ОАС. В случае внезапного нападения им на помощь пришли бы еще три человека, отстоявшие ночную вахту и днем отсыпающиеся в своих комнатах на восьмом этаже. Для того, чтобы перейти от сна к делу, им хватило бы нескольких секунд. Сигналом общей тревоги являлся подъем лифта на девятый этаж. Такое и произошло однажды, совершенно случайно, когда коридорный с подносом напитков в руках нажал кнопку «9». Его быстро отучили от подобных ошибок.
Охранник позвонил наверх, чтобы сообщить о прибытии почты, затем указал Ковальски на лестницу. Бывший капрал засунул письмо, адресованное ему, в карман. Корреспонденция для Родина и его коллег находилась в стальном ящичке, прикованном к левой руке Ковальски. Ключи от наручника и от ящика Родин держал при себе. Три минуты спустя подполковник отомкнул оба замка, и Ковальски спустился в свою комнату. Он мог спать до полудня, когда начиналась его смена у лифта.
В комнате он наконец-то прочел письмо, начав с подписи. К его удивлению, оно пришло от Ковача, которого он не видел с год. И если Ковальски читал с трудом, то Ковач писал, как курица лапой. Ковальски пришлось чуть ли не расшифровывать письмо. К счастью, оно было коротким.
Ковач начал с того, что приятель прочел ему вслух газетную статью о Родине, Монклере и Кассоне, живущих под охраной в этом римском отеле. Он предположил, что с ними будет и его давний друг Ковальски, поэтому он и направляет туда свое письмо.
Далее речь шла о теперешней жизни во Франции, частых проверках документов, поступающих приказах о нападениях на банки и ювелирные магазины. Ковач написал, что участвовал в четырех налетах, жаловался, что чуть ли не всю добычу приходится отдавать.
В последнем абзаце говорилось о том, что несколькими неделями раньше Ковач встретил Мишеля, а тот говорил с Жожо, который сказал, что у маленькой Сильвии какая-то болезнь, кажется люка, что-то такое с кровью, но он, Ковач, надеется, что она скоро выздоровеет и Виктор может не волноваться.
Но Виктор волновался. Его очень встревожила болезнь маленькой Сильвии. За тридцать шесть прожитых лет сердце Виктора превратилось едва ли не в камень и крайне редко отзывалось на чью-то боль. Ему было двенадцать, когда немцы захватили Польшу. Еще через год его родителей увезли в черном фургоне. Он был уже достаточно взрослым, чтобы понимать, чем занимается его сестра в большом отеле за кафедральным собором, куда часто наведывались немецкие офицеры. Родители пытались протестовать, обратились в военную комендатуру, и больше их не видели. Ковальски ушел в партизаны. Первого немца он убил в пятнадцать лет. В семнадцать пришли русские, но Виктор счел за благо покинуть Польшу. Через Чехословакию он добрался до Австрии и попал в лагерь для перемещенных лиц, высокий, худой, говоривший только по-польски и ослабевший от голода. Его приняли за обычного беженца, которого война занесла на чужбину. На американской еде он быстро окреп. Весной 1946 года, вместе с другим поляком, знавшим французский, Виктор удрал из лагеря. Они двинулись на юг, сначала в Италию, потом во Францию. В Марселе он ограбил магазин, убил хозяина, заставшего его на месте преступления, и снова ударился в бега. Его спутник расстался с ним, указав, что теперь Виктору осталась одна дорога – в Иностранный легион. Ковальски вступил в Легион на следующее утро и оказался в Сиди-Бель-Аббес до начала полицейского расследования. Разрушенный войной Марсель по-прежнему служил перевалочной базой для поступающего из Америки продовольствия, и грабежи магазинов, торгующих заморскими товарами, случались часто. Через неделю полиция закрыла дело, не утруждая себя особыми розысками. Ковальски узнал об этом, уже будучи легионером.
Ему было девятнадцать, и поначалу бывалые солдаты называли его petit bonhomme.[13] Потом он показал им, что умеет убивать, и его стали звать Ковальски.
Шесть лет в Индокитае лишили его последних человеческих чувств, а затем Ковальски послали в Алжир. Он постоянно воевал, лишь однажды его направили на учебную базу близ Марселя для прохождения шестимесячного курса специальной подготовки. Там он встретил Жюли, миниатюрную, порочную подавальщицу из портового бара, у которой возникла ссора с ее сутенером. От удара Ковальски тот пролетел шесть метров и потом оставался без сознания десять часов. Сломанная челюсть в конце концов срослась, но он уже не мог выговаривать многих букв.
Жюли понравился здоровяк легионер, и на несколько месяцев он стал ее защитником, по вечерам провожая девушку домой, в чердачную каморку во Вью Пор. Страсти в их отношениях, особенно с ее стороны, было много, любви – чуть, и стало еще меньше, когда она поняла, что беременна. Ребенок, заявила она Ковальски, его, и он поверил, потому что хотел поверить. Она также сказала, что ей ребенок не нужен и она знает старуху, которая поможет избавиться от него. Ковальски поколотил ее и пригрозил, что убьет, если она это сделает. Через три месяца он должен был вернуться в Алжир. За это время он подружился с другим поляком, экс-легионером Джозефом Гржибовски, все звали его Жожо. Тот потерял ногу в Индокитае и, вернувшись во Францию, сошелся с веселой вдовой. У нее был лоток на колесиках, который она возила вдоль платформы, предлагая пассажирам прибывающих поездов пирожки и бутерброды. После их свадьбы в 1953 году они работали вдвоем. Жожо брал деньги и отсчитывал сдачу, его жена раздавала бутерброды и пирожки. Свободные вечера Жожо проводил в барах, где собирались легионеры из близлежащих казарм. Большей частью новобранцы, вступившие в Легион после того, как его отправили во Францию, но однажды он наткнулся на Ковальски.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу День Шакала - Фредерик Форсайт бесплатно.
Похожие на День Шакала - Фредерик Форсайт книги
- Обманщик - Фредерик Форсайт - Политический детектив
- Неучтённый фактор - Олег Маркеев - Политический детектив
- Кто хочет стать президентом? - Михаил Попов - Политический детектив
- Агент «Никто»: из истории «Смерш» - Евгений Толстых - Политический детектив
- Первая Кровь - Дэвид Моррелл - Политический детектив
- Убийца нужен… - Пьер Дэкс - Политический детектив
- Прицельная дальность - Ян Валетов - Политический детектив
- Возвращение Матарезе - Роберт Ладлэм - Политический детектив
- Человек-пистолет, или Ком - Сергей Магомет - Политический детектив
- «Роза» Исфахана - Михель Гавен - Политический детектив
