Пять минут спустя пришел начальник штаба и сказал, что связь с Минском не работает. Что ж, на учениях и так бывает. Проверяют, что будет делать командир при отсутствии связи… Решил позвонить командиру корпуса полковнику Скрипко и спросить, как у него идут дела…»

Тут надо пояснить: полк Голованова был центрального подчинения, а корпус полковника Скрипко — авиасоединение ЗапОВО. По логике вещей, ему должны были сообщить больше, чем «москвичу» Голованову. Тем не менее…

По голосу Скрипко я понял, что разбудил его, и ни о каких тревогах он ничего не знает. И только в этот момент у меня мелькнула мысль, что дежурный из Минска мне говорил правду!

Я сказал Скрипко о разговоре с дежурным по округу, о том, что привел полк в боевую готовность, и что связи с Минском у меня нет. Скрипко по корпусным каналам связи обещал связаться с Минском или Москвой. Шли томительные минуты ожидания… Лишь во второй половине дня мы узнали о войне, и то по радио, из обращения В. М. Молотова к населению»[42].

Обратим внимание еще раз: полк Голованова — центрального подчинения. Если ему не было известно о том, что вот-вот начнется война, из Минска — то почему не сообщили о том же из Москвы? Да и связь с округом куда делась? Это ведь не пограничная полоса, это тыл…

Полк Голованова был расквартирован далеко от границы, так что его командир мог позволить себе пребывать в раздумье. Приграничным авиачастям так не повезло.

Любопытные вещи рассказывал уже в наше время генерал-лейтенант Долгушин, бывший во время войны летчиком-истребителем. Их полк стоял в ЗапОВО, аэродром находился, считай, на самой границе — в пяти километрах от нее. В пятницу, 20 июня, к ним прилетели Павлов, командующий авиацией округа Копец и их собственный комдив. Летчики доложили о результатах разведки — они заметили, что аэродромы на немецкой стороне буквально забиты бомбардировщиками. А теперь смотрите, что произошло на следующий день. Известный на военно-исторических форумах Василий Бардов на сайте «Авиафорум» выложил записи собственных бесед с Долгушиным[43], где тот рассказывает:

«Закончили мы полеты примерно в 18 часов. Часов в 19 нас разоружили — поступила команда “снять с самолетов оружие и боеприпасы и разместить их в каптерках” — дощатых и фанерных сарайчиках за хвостом самолетов…

И мы спросили: «Почему сняли оружие?! Кто такой идиотский приказ издал»?! Даже к командиру полка Емельяненко обратился и говорит: “Ну почему”?! А командир полка разъяснил командирам эскадрилий: “Приказ командующего”, а командиры эскадрилий нам»[44].

Василий Бардов считает, что речь тут идет о Павлове, но это вовсе не обязательно. Приказы авиаполкам должен был отдавать командующий ВВС округа. Но продолжим…

«Многое и до этого дня делалось будто “по заказу”: был начат ремонт базового аэродрома в г. Лида, не были подготовлены запасные площадки, было уменьшено число мотористов и оружейников до одного на звено…

Бардов. А как было до этого?

Долгушин. А раньше было: техник (это был офицер, как правило, техник-лейтенант), механик, моторист и оружейник. А тут посчитали, что артиллерист свою пушку драит, пехота свою винтовку драит — а почему летчикам не драить?! И отняли у нас! А потом, сразу же в первые месяцы войны все ввели! Сразу же ввели: почувствовали, что идиотство натворили!

И летчики таскали пушки. А пушку вставить в крыло… Оно же не широкое! И вот туда пушку вставить… А там центроплан прикрыт дюралью и люк, куда пушку совать — он тоже дюралевый и все на шпильках — все руки обдерешь!»

Тревогу в полку объявили в 2.30, еще до нападения немцев. Но летчики, вместо того, чтобы разбежаться по самолетам, принялись таскать ящики с боеприпасами и вставлять обратно пушки. В результате полк начал подниматься в воздух примерно в 6.30 — 7 часов.

Есть и еще свидетельства подобного рода. Вот, например, интервью летчика Анатолия Короля. Перед войной его полк был перебазирован на аэродром Высоко-Мазовецк в Западной Белоруссии, в 30 километрах от границы.

«На 21 или 22 июня командир полка назначил учения и приказал снять с самолетов вооружение. На учениях должен был присутствовать командующий Белорусским военным округом. В субботу, 21-го, он не смог приехать, учений не было. А 22-го рано утром, в начале пятого, прозвучала боевая тревога»[45].

В 13-м скоростном бомбардировочном авиаполку было несколько по-другому — но с тем же результатом:

«…На воскресенье 22 июня в 13-м авиаполку объявили выходной. Все обрадовались: три месяца не отдыхали! Особенно напряженными были последние два дня, когда по приказу из авиадивизии полк занимался двухсотчасовыми регламентными работами, то есть, проще говоря, летчики и техники разбирали самолеты на составные части, чистили, регулировали их, смазывали и снова собирали. Трудились от зари до зари.

Вечером в субботу, оставив за старшего начальника оператора штаба капитана Власова, командование авиаполка, многие летчики и техники уехали к семьям в Россь, а оставшиеся в лагере с наступлением темноты отправились на площадку импровизированного клуба смотреть новый звуковой художественный фильм “Музыкальная история”. Весь авиагарнизон остался на попечении внутренней службы, которую возглавил дежурный по лагерному сбору младший лейтенант Усенко»[46].

В 10-й спецавиадивизии 21 июня во второй половине дня получили приказ округа об отмене боевой готовности и разрешении отпусков. Правда, там командование, чуть-чуть подумав, все же решило перестраховаться и приказ выполнять не стало.

Это все примеры откровенной измены. Было еще и немало деяний на грани раздолбайства и саботажа. Например, незадолго до войны стали завозить на приграничные аэродромы новые самолеты, но не прислали инструкторов. На местах пытались организовать обучение своими силами, «по инструкциям» — однако ничего не вышло. И большинство этих современных, последних моделей самолетов либо были уничтожены, либо достались немцам.

Или, например, предсмертное деяние командующего ВВС ЗапОВО Копеца. В 9.30 утра 22 июня он передал 9-ю, 10-ю и 11-ю смешанные авиадивизии в оперативное подчинение командующим 3-й, 4-й и 10-й армий. В результате летчики провалились в управленческую дыру: штаб округа ими не управлял, командармам же было не до них (а командующему погибающей в Бресте 4-й армии Коробкову вообще ни до чего). Летчики были фактически предоставлены самим себе — без информации, без управления.

А вот как погиб полк, в котором служил Долгушин.

«Смеркается, и нам команда — «перелететь в Лиду». Наш полк первым взлетает. А в Лиде от аэродрома лишь половина осталась[47]… Прилетели, сели. Горючего нет, боеприпасов нет… Летчики по 3–4 вылета сделали, не жравши, температура высокая, все грязные, потные… Горючее в цистерне, под землей. Чем доставать? Даже ведер нет — а у нас баки почти пустые. Техсостав нас еще догоняет. В общем, перелетели. Поужинали и легли спать. Устроились в гостинице, в подвале. Это трехэтажное здание было. Только заснули, — тревога… Поднялись и к самолетам, — а баки пустые. Что делать? Никто ничего не знает. Чем заправлять машины? Нечем… Только мы в подвал зашли: одна за другой пошли шестерки, восьмерки Ме-110 — и оба полка разбомбили совершенно. А мы ничего сделать не можем! Исправных самолетов было очень много, но без горючего, без оружия… Никто не стал этим интересоваться… Просто поступила команда — уезжать»[48].

Как просто — горючее есть, а заправлять нечем. Помните, штаб ПрибОВО особо беспокоился о воронках и ведрах? В данном случае отсутствие ведер послужило причиной гибели двух авиаполков. А всего, согласно «Википедии», 22 июня было потеряно 738 самолетов, в том числе 528 самолетов уничтожены на аэродромах или брошены при отступлении.

Такое проходило не в одном ЗапОВО. В годовом отчете о боевой деятельности ВВС Северо-Западного фронта за период с 22.06.41 по 1.07.42 черным по белому сказано:

«Не считаясь с тем, что 19.6.41 г. в связи с создавшейся неблагоприятной обстановкой частям был отдан приказ о переходе в боевую готовность и рассредоточении материальной части с базовых аэродромов на оперативные, о выходе штабов ПрибВО на КП в район Паневежис, командованию и авиационным частям конкретных указаний не давалось, а наоборот, в ночь с 20 на 21 и с 21 на 22.6.41 г. авиационным частям было приказано производить ночные тренировочные полеты. Вследствие чего большинство бомбардировочных полков подверглись бомбардировочным налетам противника в момент послеполетного осмотра материальной части и дозаправки ее горючим. Летный состав был только что распущен на отдых после ночной работы…»[49]

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 49

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Великая Отечественная: был ли разгром? - Марк Солонин бесплатно.

Похожие на Великая Отечественная: был ли разгром? - Марк Солонин книги

23 июня: «день М» - Марк Солонин - История
Разгром 1941 - Марк Солонин - История
22 июня. Анатомия катастрофы - Марк Солонин - История
Великая Отечественная альтернатива - Алексей Валерьевич Исаев - Военная документалистика / История
22 июня: Никакой «внезапности» не было! Как Сталин пропустил удар - Андрей Мелехов - История
Весна Победы. Забытое преступление Сталина. - Марк Солонин - История
Мифы и факты русской истории. От лихолетья Смуты до империи Петра - Кирилл Резников - История
1941. Пропущенный удар. Почему Красную Армию застали врасплох? - Руслан Иринархов - История
Антисоветская блокада и ее крушение - Валерий Александрович Шишкин - История
Год 1942 - «учебный». Издание второе - Владимир Бешанов - История

Оставить комментарий