Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Думаю, что, когда люди перестают считать свои поступки правильными, у них возникает потребность в наказании. Во всяком случае, я мечтал о том, чтобы меня наказали: бичевали, мучили, унижали. Что угодно, лишь бы я снова смог обрести себя. Но наказывать меня никто не собирался. А так как я официально был трезвым, меня не могли даже выкинуть с работы. Напротив, шеф публично меня отметил как сотрудника, серьезно раненного при исполнении. И я решил наказать себя сам. Вынес самый суровый приговор: жить дальше и бросить пить.
В бар стали приходить люди. Биргитта жестом показала им, что скоро освободится.
– А потом?
– Снова встал на ноги, вышел на работу. Работал допоздна – дольше всех остальных. Ходил на тренировки и в длительные походы. Читал книги. Немного – изучал юриспруденцию. Перестал знаться с плохой компанией. Впрочем, и с хорошей тоже. Со всеми, с кем свел знакомство, когда пил. Не знаю почему – это было что-то вроде генеральной уборки. Все, что случилось в моей жизни раньше, должно было уйти, – и плохое, и хорошее. Как-то раз я сел за телефон и обзвонил всех своих прежних приятелей. Говорил: «Привет, приятно было проводить с вами время, но больше мы встречаться не можем». Большинство согласились со мной. Некоторые даже обрадовались. Кое-кто сказал, что я так отгораживаюсь от мира. Возможно, они были правы. В последние три года я больше общался с сестрой, чем с кем-нибудь другим.
– А женщины?
Харри окинул взглядом стойку. Некоторые посетители начинали терять терпение.
– Это уже другая, тоже долгая история. Старая история. После аварии у меня никого не было. Я стал эдаким одиноким волком. Кто знает, может, я привлекателен, только когда выпью? – Харри задумчиво налил в кофе еще молока.
– А почему тебя направили сюда, в Австралию?
– Кое-кто из руководства, наверное, решил, что это как раз для меня. Вроде проверки. Я так понял, что, если не завалю все дело, передо мной откроются кое-какие перспективы в Норвегии.
– Думаешь, это так важно?
Харри пожал плечами.
– Немногое на свете действительно важно. – Он кивнул на другой конец стойки. – По крайней мере не важнее, чем выпивка для того парня.
Биргитта ушла, а Харри остался сидеть и смотреть в кружку. Над полками со спиртным висел телевизор. Показывали новости. Харри понял, что рассказывают о группе аборигенов, которые требуют прав на какой-то участок земли.
– …в соответствии с новым Законом о титуле собственности для коренных народов, – сказал диктор.
– Значит, справедливость торжествует, – услышал Харри голос за спиной.
Обернувшись, он сначала не узнал длинноногую напудренную женщину с грубыми чертами лица и в огромном светлом парике. Но потом вспомнил, где уже видел этот нос картошкой и широкий промежуток между передними зубами.
– The clown![31] —воскликнул Харри. – Отто…
– Отто Рехтнагель собственной высочайшей персоной, красавчик. Ах, эти высокие каблуки такие неудобные. Я предпочитаю, когда мои мужчины выше меня. May I?[32] – Он сел рядом с Харри.
– Что будешь пить? – спросил Харри, пытаясь привлечь внимание Биргитты.
– Расслабься. Она знает, – сказал Отто.
Харри предложил ему сигарету. Тот взял ее, не поблагодарив, и жеманно сунул в розовые губы. Харри достал спичку, и Отто, не отрывая от него глаз, глубоко затянулся.
Платье было коротким, и Харри видел тощие ляжки Отто, обтянутые чулками. Следовало признать, что его одеяние – своего рода шедевр, и в Отто больше женственности, чем в большинстве женщин, которых встречал Харри.
– Что ты имел в виду, когда сказал: справедливость торжествует? – спросил Харри, кивая на телеэкран.
– Ты что, не слышал про terra nullius? И про Эдди Мабо?
Харри покачал головой.
– Terra nullius – очень забавная штука. Когда англичане приехали в Австралию, то заметили, что местные жители не очень-то возделывают землю. Аборигены вели полукочевой образ жизни, охотились, рыбачили и питались дарами природы. И только потому, что они не горбатились полдня на картофельном поле, англичане решили, что народ находится на низкой ступени развития. Они думали, что земледелие – обязательное звено в развитии любой цивилизации, но забыли, что первые европейцы, пытавшиеся возделывать скупую землю Австралии, гибли от голода. А аборигены знали природу как свои пять пальцев и постоянно откочевывали в те места, где в разное время года можно найти пищу. Капитан Кук говорил, что счастливее людей он не встречал. Им попросту не нужно было копать огороды. Но из-за того, что они не были оседлыми, англичане решили, будто земля ничейная. По-латыни terra nullius. И значит, англичане могут раздавать права на владение землей поселенцам, не спрашивая разрешения у аборигенов. Ведь земля им не принадлежала.
Биргитта поставила перед Отто большой бокал «Маргариты».
– А несколько лет назад появился некий Эдди Мабо, парень с островов в Торресовом проливе, который бросил вызов существующему порядку, оспорив принцип «terra nullius». Он заявил, что в те времена земля была незаконно украдена у аборигенов. И в 92-м Верховный суд поддержал Эдди Мабо и признал, что раньше Австралия принадлежала аборигенам. Суд постановил, что аборигены могут потребовать возвращения исконных территорий проживания или промысла. Естественно, поднялся жуткий шум: белые испугались, что теперь потеряют свою землю.
– А что происходит сейчас?
Отто сделал глубокий глоток из подсоленного бокала, скорчил недовольную физиономию, будто выпил уксусу, и осторожно вытер губы салфеткой.
– Ну, суд пока не снесли. Закон о титуле собственности для коренных народов приняли. Но применять его на практике не получается. Все-таки бедный крестьянин не захочет ни с того ни с сего расстаться со своей собственностью. Так что паника мало-помалу улеглась.
«Вот я сижу в баре, – подумал Харри, – и слушаю, как педераст рассуждает об австралийской политике». Он даже было сравнил себя с Харрисоном Фордом из «Звездных войн», сидящим в космическом баре.
Выпуск новостей прервался рекламой, в которой улыбающиеся австралийцы во фланелевых рубашках и кожаных шляпах на все лады расхваливали пиво, все достоинства которого, очевидно, сводились к тому, что оно – «proudly Australian»[33].
– Выпьем за terra nullius, – предложил Харри.
– Выпьем, красавчик. Ах, совсем вылетело из головы. На следующей неделе мы показываем новую программу в театре Сент-Джордж на Бонди-Бич. Я просто требую, чтобы вы с Эндрю пришли. Возьмите с собой еще кого-нибудь. Приберегите аплодисменты для моих номеров.
Харри глубоко поклонился и поблагодарил Отто за три билета, которые тот протянул, изящно оттопырив мизинец.
Пересекая Грин-парк по пути от «Олбери» до Кингз-Кросс, Харри почему-то искал глазами того седого аборигена. Но в этот вечер в тусклом свете парковых фонарей на скамейках можно было увидеть пару белых алкоголиков. Облака, застилавшие небо, рассеялись, и теперь оно было высоким и усеянным звездами. Харри миновал двух ссорящихся мужчин. Они стояли по разные стороны тротуара, и ему пришлось проходить между ними.
– Ты не сказал, что уйдешь на всю ночь! – крикнул один из них тонким голосом, задыхаясь от слез.
Прислонившись к стене вьетнамского ресторана, курил официант. Вид у него был уже измученный. По улице Дарлингхерст-роуд в районе Кингз-Кросс медленно текли потоки машин и людей.
На углу Бейсуотер-роуд стоял Эндрю и жевал хот-дог.
– А вот и ты, – сказал он. – Минута в минуту. Как истинный германец.
– Вообще-то Германия…
– В Германии живут тевтоны. А ты принадлежишь к северогерманскому народу. Это у тебя прямо на лице написано. Или ты отказываешься от собственной расы, приятель?
Харри захотелось задать ему тот же вопрос, но он сдержался.
Настроение у Эндрю было превосходное.
– Для начала я покажу тебе пару моих знакомых, – сказал он.
Иголку в стоге сена решили искать в самой гуще стога. А именно – среди шлюх на Дарлингхерст-роуд. Найти их было немудрено, а с некоторыми Харри уже был знаком.
– МопдаЫ, ту man, how’s business?[34] – Эндрю остановился и по-приятельски поздоровался с темнокожим парнем в облегающем костюме с изобилием блестящих побрякушек.
Тот улыбнулся, и Харри заметил золотой зуб.
– Тука, похотливый жеребец! Да уж не жалуюсь!
«Если не сутенер, то очень на него похож», – подумал Харри.
– Харри, поприветствуй Тедди Монгаби, самого крутого сутенера в Сиднее. Он начал лет двадцать назад, но по-прежнему выходит на улицу со своими девушками. А как же годы, Тедди?
Тедди развел руками и широко улыбнулся:
- Кровавая луна - Ю. Несбё - Детектив
- Белые мыши - Николас Блинкоу - Детектив
- Богатые тоже платят - Светлана Алешина - Детектив
- Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры - Герт Нюгордсхауг - Детектив
- Дар ведьмы - Кирстен Миллер - Детектив / Триллер / Ужасы и Мистика
- Анатомия призраков - Эндрю Тейлор - Детектив
- Мерцание во тьме - Стейси Уиллингхэм - Детектив
- Паспорт в порядке - Лауренс Блок - Детектив
- Високосный убийца - Изабелла Мальдонадо - Детектив / Полицейский детектив / Триллер
- Майтрейя. Слияние проявленного и непроявленного Maitreya. The Connection of the Visible and the Invisible - Elah - Детектив / Научная Фантастика / Триллер