и в постель. Чего, признаться, до того случая за мной не водилось.
– Продолжай, – попросила я.
– У девочки есть два увлечения, которые беспокоят мать.
– Дай угадаю? Мальчики и оккультные науки? Хотя Дарья, помнится, что-то говорила о книгообмене.
– Великая Отечественная война и пытки.
Таким меня не удивишь. Как минимум одного единомышленника я девочке точно могу представить – в подвале у Бергмана стоит настоящая гильотина, своими глазами видела.
– Первый интерес скорее похвальный, разве нет?
– Ольга считает, что она слишком зациклена на этом. Часто в ущерб учебе. Пожалуй, мальчикам, которых ты упомянула, женщина обрадовалась бы куда больше.
– А что говорит нам их семейная история? Возможно, Ксения хочет узнать о предках. Учитывая, что девочка росла без отца, мне понятно ее желание знать больше о мужчинах в своем роду.
– По словам Ольги, оба ее деда воевали, один погиб под Смоленском, захоронение давно найдено. Второй войну прошел, получив звезду Героя.
– Значит, никаких семейных тайн? Просто интерес к истории? Как, кстати, у нее в школе с этим предметом?
– Не поинтересовался.
– Ну а с пытками что? В каком ключе они ее интересуют?
– Надеюсь, что в историческом, – улыбнулся Клим.
Поняв, что на этом обмен опытом общения с соседями окончен, я поручила напарнику оставаться в особняке и следить за обстановкой. Сама же решила прогуляться до «дома с чертями». Бергман хотел предупредить старика о том, что я собираюсь наведаться в букинистический магазин. Разочаровывать Кузьмича не хотелось. Выложив все вещи из сумки на кровать, я с досадой подумала, что вовсе не для Кузьмича выбираю свитер. Назло себе и здравому смыслу надела самую простую серую водолазку и вскоре уже была на улице.
Когда я оказалась на площади, к «дому с чертями» сразу подходить не стала. Вместо этого потопталась у засыпанной снегом чаши фонтана. Прошла от здания суда к кинотеатру и обратно, всматриваясь в лица прохожих. Тщетно. Если Майя и искала встречи со мной, сегодня у нее точно были другие планы.
Василий Кузьмич был занят общением с клиентами. Пара пенсионного возраста выбирала подарок друзьям, интересующимся восточной философией. У старика, конечно же, было что им предложить и что рассказать.
Я потопталась возле стеллажей, рассматривая потрепанные корешки книг. Затем прошла в закуток, где находилось рабочее место Кузьмича. Повесила куртку на спинку стула и вернулась в основной зал.
На огромном столе по-прежнему лежали альбомы. Я подошла ближе и убедилась, что тот, на котором старик предлагал мне погадать в предыдущий мой визит, отсутствует. Впрочем, и в прошлый раз он хранился отдельно от остальных.
Не знаю, зачем я невольно искала его взглядом. Желала убедиться, что он не краплен, словно карточная колода? Или того хуже – представляет собой сотню одинаковых страниц с гербариями.
Задумавшись, я провела рукой по первому попавшемуся альбому в зеленой бархатной обложке. На ней золотом были вышиты буквы Е и М. По всей видимости, инициалы владелицы.
– Хочешь взглянуть? – обратился ко мне Кузьмич.
Пожилая пара к тому моменту уже покинула магазин.
– Пожалуй, нет, – ответила я. – Еще не успела прошлую загадку разгадать.
– Гадать не обязательно, – улыбнулся Кузьмич и взял в руки увесистый фолиант. – Очень интересный экземпляр. Я ведь тебе говорил, что иногда такие альбомы передавали по наследству от матери к дочери?
– Припоминаю такое.
– Так вот, этот альбом вели три поколения.
– Занятно.
– Очень. Начала вести его Екатерина Ильинична Матвеева в 1883 году в возрасте пятнадцати лет, а спустя тридцать лет передала его своей дочери – Елизавете.
– Удобно, – прокомментировала я. – Инициалы перешивать не пришлось.
– Как и дочери Елизаветы, Елене. Твоей тезке.
– Интересно, как та назвала свою дочь? Евгенией? Или у нее родился сын?
– Возможен и такой вариант.
– Она перестала вести альбом?
– В сорок первом году, так и не передав его по наследству. Хотя не исключено, что передать передала, да ребенку это было не интересно. У детей войны, Леночка, были совсем другие заботы…
Мы замолчали. Я почему-то вспомнила о Ксении и ее интересе к военному времени.
– Как же альбом оказался в магазине?
– Тут тоже очень любопытная история, и я с удовольствием расскажу ее тебе за чашечкой чая.
Я успела лишь улыбнуться, а старик уже скрылся за стеллажом. Не прошло и секунды, как раздался сигнал переговорного устройства, оповещавший о посетителе. Кузьмич нажал кнопку, дверь открылась, и в магазин вошел тучный мужчина с бородой. Раньше я его здесь не видела. Старик поспешил навстречу гостю, бросив на меня виноватый взгляд. Я подняла вверх раскрытую ладонь, давая понять, что все в порядке. И без чая люди могут обойтись.
Хоть посетитель и не задержался в магазине, после его ухода Кузьмич сказал, словно оправдываясь:
– Пора нынче такая, все обеспокоены подарками родным и близким.
– Разумные люди, я обычно откладываю покупки на последний момент.
– Ну что, взглянула на альбом?
– Сначала история, – напомнила я.
– Ах да, занятная вышла ситуация. Хозяин нашел объявление в Интернете, где это чудо выставили фактически за бесценок. Такое редко бывает, но все же случается. Человек, пожелавший продать альбом, оказался не совсем благополучным. Он выиграл альбом в карты.
– Вот как, – хмыкнула я. – Люди до сих пор играют в карты и ставят на кон ценные вещи?
– Разумеется. Только та партия случилась много лет назад, и играл он с заезжим немцем.
– Как к немцу попал альбом? – удивилась я.
– Вот тут у продавца было две версии, их он выдал с разницей в полчаса. Поэтому, какая из них верная, теперь, пожалуй, никто и не знает. По одной из них, немец сам был не дурак перекинуться в картишки, вот и получил альбом от другого незадачливого игрока.
– Он что, показался ему ценным? – удивилась я. – Раз тот согласился играть на него?
– Мало ли что ему наплели.
– И то верно, – согласилась я. – Ну а вторая версия?
– А вторая такова, что приехал он в наш славный город из Германии уже с этим альбомом, вроде как покойный друг просил перед смертью вернуть вещицу владелице. Видать, она не дождалась, так как наш герой проиграл альбом, едва приехав в наш славный город.
– Грустно, – вздохнула я. – Альбом бережно передавали из поколения в поколение, а в итоге кто-то проиграл его в карты. А ведь потомки могли бы сейчас листать его, вспоминая бабушек-прабабушек…
Я осторожно придвинула альбом к себе и раскрыла на первой странице. Здесь была вклеена очень старая фотография, частично утратившая резкость. И тем не менее легко было понять, что со снимка на меня смотрит настоящая красавица. Копна волос уложена по моде того времени: собрана наверх в косы и кудри, украшена лентами и цветами. Глаза светлые, не теряющие лучистости даже на размытой от времени фотокарточке. Почему-то она показалась мне смутно знакомой.
– Я верю, что все не случайно, – лукаво улыбнулся Кузьмич. – И теперь альбом попадет в правильные руки…
Раздался сигнал мобильного, я выудила его из сумки и увидела на экране
