Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тщательно вымыв руки и тазик — она не так глупа, чтобы оставлять улики, — малолетняя злоумышленница высыпала обрывки пакетиков на горящие в камине уголья. Украсив банку лентой и запиской с пожеланием всех благ новобрачным, написанной не ее каракулями, а красивыми буквами с завитушками, которые, по ее мнению, пристали какой-нибудь пустоголовой леди из общества, она старательно завернула «подарок» в оберточную бумагу и снова спрятала на дне корзинки.
Остается только днем отослать зелье по почте. Посылка прибудет менее чем через сутки, а потом мистер Портер съест имбирь и умрет.
Атти улыбнулась. Она не волновалась за старшую сестру, потому что та ненавидела засахаренный имбирь.
Калли принесла в свою спальню поднос с кувшинами горячей и холодной воды, солью с травами и с тарелкой с толстыми ломтями говядины и желтоватого сыра. Она полюбила этот сыр, должно быть, изделие местного сыровара, потому что раньше ничего подобного не пробовала. Возможно, ей будет не хватать его, когда она уедет.
Сегодня огонь в камине был зажжен — днем она принесла полное ведерко угля, после того как наполнила ящик для угля в кабинете мистера Портера. Калли готова была сделать то же самое и в его спальне, если бы знала, в какой из десятка неубранных грязных комнат он обитает.
«Что же, пусть спит в своем проклятом кабинете!»
Она помедлила, перед тем как расстелить на коврике перед камином вытряхнутый чехол для мебели. А если он захочет спать здесь, с ней?
Калли медленно сняла платье и сорочку. Прежде чем повесить одежду, она вынула из кармана жемчужину за сегодняшнюю ванну.
Она подошла к туалетному столику и положила жемчужину в маленькую чашу-раковину рядом с первой. Два шарика сияли в слабом свете, источаемом свечой на другом конце комнаты.
«На это уйдет целая вечность».
Мысль эта, похоже, не так сильно расстраивала ее, как накануне.
Взяв кое-что со столика, она опустилась на колени, на расстеленную перед камином парусину. Прежде всего собрала волосы на затылке, решив расчесать их, когда вся пыль, собравшаяся после нелегкого дня, будет смыта.
Волосы были довольно обычного цвета: светло-каштановые, не такие красивые, как блестящие пшеничные Электры или темно-рыжие локоны Аталанты. А эти… не кудрявые, не прямые… словом, ни то ни се.
Да, она самая некрасивая из дочерей четы Уортингтон, и что из этого? Она слишком занята, чтобы завидовать или сравнивать, и, кроме того, по-своему счастлива. И уж, конечно, не считала себя уродиной. Просто середнячком.
«И все же именно у меня — большой красивый дом, к которому прилагается на редкость странный муж».
Она намочила тряпочку в теплой воде с солью и травами и стала удалять с кожи все следы кошмарного приключения. Она не глупый ребенок, чтобы обижаться на судьбу только потому, что ее жизнь не похожа на волшебную сказку. Она слишком практична, чтобы предаваться фантазиям о вечной любви и прочей подобной чепухе, а таинственный мистер Портер мало походил на идеального мужа.
С другой стороны, он ничуть не жесток. Да, ругал ее за чертову лестницу, и все же она не была испугана его нотациями. Рен, конечно, расстроился. Будь она замужем дольше двух дней, могла бы подумать даже, будто он волнуется за нее.
Водя тряпочкой по рукам и телу, наслаждаясь теплом, идущим от камина, Калли вздохнула и покачала головой. Мистер Портер наверняка отнесся бы так к любому, едва не погибшему человеку. Она принялась мыть шею, но на секунду замерла. Разве сам этот факт не говорит о том, что он хороший человек?
Рен также потратил время на подготовку. Он ничего не мог сделать с изуродованным лицом и изувеченным телом, но нет никаких причин предстать перед новобрачной этаким немытым чудовищем.
Как бы там ни было, а нужно немного привести себя в порядок.
«Да, стать смазливым чудовищем — вдруг это поможет?»
Как бы он хотел не думать о Калли! Весь день она не шла из головы. Он снова и снова в мыслях заключал ее в объятия, спасая из лап смерти. Тогда сердце колотилось от предчувствия беды… и еще чего-то, пока непонятного.
Он словно очнулся в тот момент. По-настоящему очнулся, чтобы ощущать нежность ее кожи, тяжесть грудей, сладость дыхания.
Он был немного не в себе, словно пытался спрятать что-то глубоко в душе, забыть, а оно вырвалось на волю, будто голодный дикий зверь.
Тем больше причин для самоконтроля, для осторожности. Он не смел открыть перед ней лицо и свою истинную сущность. От того, кто когда-то был человеком, осталась лишь телесная оболочка. Пустота, не заполненная чувствами. Увидев это рожденное болью существо, Калли наверняка сбежит при первой возможности. Но она все равно уедет, рано или поздно. Даже уже полученные жемчужины принесут ей целое состояние. Поэтому нет никакой уверенности в том, что она проведет с Реном весь год.
«Повезет, если получишь ее на одну ночь. Каждый момент обладания ею — это куда больше того, чего имеешь право ожидать».
Оказавшись в своей последней по счету спальне, Рен надел свободную рубашку, лет десять как вышедшую из моды, и взглянул в зеркало, висевшее над умывальником. А он думал, что поснимал все.
Подойдя ближе, внимательно присмотрелся к своему отражению.
«Да, вглядись получше. Вот что она увидела и в ужасе закричала. Вот что увидит снова, если посмеет открыть глаза».
Он рукой прикрыл изуродованную часть лица. И увидел себя прежнего, каким был первые двадцать пять лет жизни. У Рена возникло ощущение, будто встретился с человеком, которого когда-то хорошо знал. С постаревшим, осунувшимся, изуродованным… На лбу краснел шрам полумесяцем размером с гинею. Седина густо припорошила его бороду, но этот человек все же был ему знаком.
Прежде его считали красавцем. Во всяком случае он без труда привлекал взгляды девушек улыбками и комплиментами. Он гордо шествовал по этому опасному миру, уверенный в собственном превосходстве и бессмертии. Он был частью этого мира, такой же неотъемлемой, как мисс Каллиопа Уортингтон… Портер — частью своей смехотворной семейки.
Братство, дружба, ощущение принадлежности чему-то большему и важному — вот она, его награда. Так он думал тогда.
До тех пор, пока один из собратьев не предал его врагу, продал, как норовистую лошадь, — барышнику с дурной репутацией, не заботясь о последствиях. Он верил в эту безумную шайку патриотов-неудачников, и его вера покоилась на том же фундаменте, что и преданность им.
Рен отнял руку, чтобы посмотреть на прикрытую часть лица.
«Последствия».
Самый страшный шрам спускался ото лба к внешнему углу глаза, вниз по щеке до самой челюсти. И оттягивал веко вниз, словно его плоть, расплавясь, стянула губы в ужасную гримасу. Были и другие шрамы, бороздившие скулы, исчезавшие в волосах и заканчивавшиеся в месте удара камнем. Последний акт милосердия, долженствовавший отправить его на тот свет.
- Маскарад в лунном свете - Кейси Майклз - Исторические любовные романы
- Тайна его сердца - Джулия Куин - Исторические любовные романы
- Лавина чувств - Элизабет Чедвик - Исторические любовные романы
- Одна ночь - Шелли Брэдли - Исторические любовные романы
- Золотой вихрь - Айрис Джоансен - Исторические любовные романы
- Волшебная река - Марта Хикс - Исторические любовные романы
- Лукреция Борджиа. Грешная праведница - Наталья Павлищева - Исторические любовные романы
- Святочный сон - Ольга Тартынская - Исторические любовные романы
- Тяжкий грех - Кэтрин Каски - Исторические любовные романы
- Во власти обольстителя - Анна Бартон - Исторические любовные романы