пиарит? Значит, ты точно знаешь, как получить следующий уровень!
— Знаю. Но после сегодняшнего дня прошлый способ… изменился. Стал сложнее. Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Что вы успели испробовать?
— Скажи, что за способ был, и я поделюсь тем, что знаю.
Спорить я не стал, выложив то, что знал о привязке, связи между медиумом и духом и почему сейчас так повторить нельзя.
— Вот оно что, — протянул мужик. — Значит, в принципе я в правильном направлении шел.
После этого он рассказал о своих «опытах». То, что обычное убийство результата не дает, он понял сразу. Попытка сделать духа при убийстве члена своей фракции тоже ни к чему не привела. Убийца даже энергии с этого не получил, а убитый просто исчез. Попытка подстроить жертве «несчастный случай» дала тот же результат.
— То есть, только боги могут дать духа, — пришел мужик к тому же выводу, что и я недавно. — Вот твари! И как провернули-то! Как власть свою увеличили! А я еще думал, почему это бога-покровителя у меня и парней нет, а в пантеон я вхожу. Да вот для этого! Чтобы я вынужден был к ним на поклон идти! И души они по любому себе забирают. На небеса, или где они там живут.
Бригадир замысловато выматерился. И в этом мате была не столько злость, сколько восхищение чужим коварством и навязыванием своей воли. Стало понятно, что он бы поступил также, если бы мог.
Я кстати после его слов о пантеоне, решил проверить, а смогу ли отказаться от пантеона, как могу от бога? Оказалось — нет. Только сменить пантеон и все. Правда, тут же дал знать о себе параметр Вера, который мигнул, привлекая внимание. Ну да. В нем же есть строчка про «позволяет менять окружение по себя». Наверное, чтобы отказаться от пантеона или создать свой, нужно самому стать богом. Логично, че.
— Что с ним будете делать? — спросил я Охримцева, когда понял, что говорить с Бригадиром дальше не о чем.
— Пока в кутузку. Но знаешь… — майор задумчиво посмотрел на меня. — Мне кажется, долго он там не пробудет.
— Только там или вообще… — я неопределенно махнул рукой по воздуху.
— Вообще, — жестко усмехнулся бугай.
Вот о чем я и подумал. Старые законы сейчас если и будут работать, то со скрипом и только, если выгодны тем, за кем сила. До тех пор, пока не установится новая вертикаль власти.
Стоило маме переступить порог квартиры, как отец тут же крепко прижал ее к себе и зарылся лицом в ее волосы. Мама обняла его в ответ. Я увидел, как из ее глаз беззвучно потекли слезы. Стало почему-то неловко. Они простояли так наверное минут пять, пока отец наконец не заметил меня. Тут же нахмурился и зло процедил:
— И ты здесь? Чего приперся? Пошел вон! Это из-за тебя и твоих богов Маришу похитили!
Меня как под дых ударили. Да что с ним такое-то? Что ему наплели, что с такой ненавистью воспринимает меня?
— Сергей! — зазвенел в негодовании голос мамы. — Как ты смеешь такое говорить нашему сыну? Да если бы не он, то я бы уже в лучшем случае была мертва! А если бы не твоя упертость, мы бы поехали вместе с ним в безопасное место и я вообще бы не пережила… — тут она видимо вспомнила, как ее домогался один из бандитов, и губы ее задрожали.
— Марин, любимая, успокойся, — засуетился отец. — Все хорошо, ты дома, я тебя защищу. Ну чего ты? Все в порядке.
— Олег меня спас. Не ты, — тихо сказала мама, когда смогла взять себя в руки.
Отца как будто пыльным мешком ударили. Он растерянно отстранился и неверяще посмотрел в лицо мамы. Что-то увидел там и перевел взгляд на меня. Растерянность уступила место злости.
— Да если бы не его боги, — выплюнул он последнее слово, — то кошмара, что творится вокруг, не было бы! И никому даже в голову не пришло тебя похищать! Так что он просто исправил то, в чем сам оказался виновен!
— Сергей, — снова повторила мама папино имя полностью, когда хотела заострить внимание на своих словах. — Чтобы не сделали боги, Олег здесь не причем. Обвинять его в их поступках, это все равно, что тебя в том, что творят наши власти.
Последнее сравнение очень не понравилось отцу. Уж очень он недолюбливал как парламент, так и президента, что бы те не делали.
— Поэтому потрудись извиниться перед сыном. Он спас меня, а ты вместо того, чтобы поблагодарить, кидаешься обвинениями!
Отец заиграл желваками. Посмотрел на маму, что отстранилась от него на шаг и чуть наклонила голову вперед, скрестив руки на груди.
— Извини, — выдавил он из себя. — Спасибо, что спас Марину.
Мама тут же облегченно выдохнула и снова обняла отца.
— Но в то место, куда ты нас зовешь, мы все равно не поедем! — уперто заявил он.
— Хорошо, — спорить я не видел смысла. Да и Дажьевы уже показали свое отношение. — Но эти люди, — махнул я в сторону лестничной площадки, куда вышли подчиненные Михаила Романовича, — будут вас охранять. К богам они отношения не имеют.
Вслух папа соглашаться не стал, но и отказа я не услышал. Думаю, когда я уйду, его мама дожмет. Попрощавшись с ними и попросив маму всегда быть на связи, а при первой опасности звонить, я покинул квартиру. Теперь осталось поговорить с Попрыгайло, чтобы «расплатиться» с ним за помощь, после чего двинусь к Дажьевым. С Риткой нужно встретиться — убедиться, что у нее все хорошо и рассказать о произошедшем.
— Значит, без богов не обойтись? — голос Михаила Романовича был мрачен. — Мы теперь от них в полной зависимости?
— У меня есть предположение, что бог может выйти из пантеона и основать свой. Ну, или несколько богов. Все же пантеон из одного бога не состоит. Это не решит полностью проблему, но если бог будет «собственный»…
— Я услышал тебя, — после моей многозначительной паузы ответил порученец президента.
— Как там кстати с Калининградом и НАТО?
— Притихли. Им не до нас. Да и нам тоже. Тут бы хаоса в стране не допустить, куда уж воевать.
— Все так плохо?
— Да уж не хорошо, — хмыкнул в трубку мужчина. — Как ни странно, но там, где есть светлые боги, ситуация более-менее стабильна. Даже наши законы еще соблюдаются. По большей степени. А вот города, за которыми «присматривали» темные, погружаются в анархию. Там чуть ли не на улицах людей режут.
— Это какие?
— Магнитогорск, Якутск, Кемерово,
