момент со стороны леса доносится нечеловеческий, душераздирающий крик, сверху раздаётся вороний грай, а сзади слышится топот множества ног.
Зажмуриваюсь, зажимаю себе рукой рот, чтобы не завизжать, и упорно иду вперёд. Хотя уверена, что до терема нам не добраться, и уже через минуту мы станем жертвами разбушевавшейся лесной нечисти.
Глава 23
Ноги отказываются держать меня. Если бы не князь, я, наверное, свалилась бы прямо на дороге и лежала так, пока не сожрали волки или другие чудовища, что, судя по всему, идёт по нашему следу.
Но Бранибор умирать явно не планирует и меня отдавать на растерзание тоже не собирается. Тащит вперёд, не позволяя при этом оглядываться.
Да у меня и не получилось бы оглянуться, говоря откровенно. Я и вперёд смотреть не могу, от ужаса всё в глазах потемнело, кровь бешеными толчками бьётся в висках, заглушая внешние звуки. Ещё чуть-чуть и рухну без сознания.
Передвигаюсь скорее автоматически, как кукла, которую дёргают за верёвочки.
И вдруг всё смолкает. Резко, как будто выключили, прекращается вой, не доносится ни хлопанья крыльев, ни карканья. Топота ног или, может, лап, тоже больше не слышно. Тишина, звенящая и колючая, как морозный воздух, обрушивается на нас, обескураживая своей неожиданностью.
Распахиваю глаза и вижу, что мы вошли в селение. Как? Ещё секунду назад домов даже видно не было, лишь бескрайние заснеженные просторы. А теперь по обе стороны высятся ладные деревянные избы, со светящимися в темноте оконцами, с дымком, тянущимся из труб.
– Пришли, душенька. Теперь бояться нечего, – прочистив горло, говорит Бранибор и выпускает меня из сильных рук, позволяя идти дальше самостоятельно.
– Что… Что… это было? Они всё ещё гонятся за нами? – бормочу срывающимся голосом.
– Нет. Не тревожься. Если бы в поле оглянулась, тогда быть беде – накинулась бы нечисть и утащила, а то и на месте растерзала на части. А теперь она уж исчезала, убралась восвояси. Утром даже следов не увидишь. Да их и сейчас, поди, нет. Только проверять не советую.
– Я и не собираюсь… Идём поскорее.
Всю дорогу до княжеского терема меня бьёт озноб. Сжимаю челюсть, потому что стоит расслабиться, как зубы принимаются выбивать бешеную чечётку. А мне не хочется, что Бранибор видел, как сильно я испугалась.
Даже войдя в княжескую светлицу, не могу успокоиться. Пальцы дрожат, отчего никак не получается развязать узел платка и снять верхнюю одежду.
Бранибор же, наоборот, живо скинул меховой плащ, стянул сапоги и поставил к печке, чтобы согрелись. Бросив в мою сторону беглый взгляд, замечает моё состояние. Подходит и помогает раздеться.
– Напугалась, любушка моя? Ну полно, полно… Со мной тебе бояться нечего. Да и терем наш под обережными чарами. Сюда никакой нечисти не добраться, – говорит, успокаивающе сжимая мои озябшие ладони в своих огромных ручищах.
Киваю, но всё равно продолжаю трястись. Бросаю взгляд на красивое мужественное лицо, и в животе огонь начинает разгораться. Хочется забраться к нему на колени, прижаться всем телом, вцепиться как можно крепче и не отпускать, никогда не отпускать.
Что на меня так подействовало? Наш поцелуй? Или может быть страх, что я натерпелась после ритуала? Не знаю, да и знать не желаю!
Бранибор такой большой и при этом ласковый, такой тёплый, восхитительно пахнущий, будоражащий и желанный. Хочу его полностью, прямо сейчас.
Появляется непреодолимое желание сказать об этом князю. Попросить его о том самом, чего боюсь и одновременно жажду всей своей душой.
Страшно, конечно. Стыдно и волнительно. Никогда не делала мужчине подобных предложений. Но я ведь теперь другая, верно же? Значит, смогу.
Поднимаю глаза на Бранибора. Заглядываю ему в лицо снизу вверх и нервно сгладываю. Медлю, вдыхаю носом воздух, ощущаю, как сердце пускается вскачь. И всё же решаюсь.
– К тебе хочу… Чтобы обнял, чтобы целовал… – выдаю, бурно краснея.
Бранибор устремляет мне в лицо пристальный взгляд. Смотрит мучительно долго, как будто не верит в услышанное, ищет подвох.
– Я и сам того хочу, душа моя, голубушка, серденько моё… Вот только отдаёшь ли ты отчёт, что прерваться я уж не сумею? Всю себя отдать готова? Прямо сейчас?
Голос князя низкий, хриплый, срывающийся. Обволакивает меня подобно густой патоке, вызывая мурашки по телу.
Делаю глубокий вдох и киваю.
– Готова. Расплети мне косу, Бранибор…
Он ничего не отвечает. Лишь задерживает дыхание на мгновение, а потом, с шумом выдохнув, подхватывает меня на руки.
Несёт на постель, опускает на меховое покрывало и как есть, в одежде наваливается сверху. Начинает покрывать моё лицо и шею торопливыми поцелуями, обжигающими и колкими, от которых искры бегут по телу. Ручищи жадно сминают грудь, скользят по животу, обхватывают бёдра, притягивая меня ближе к мускулистому телу.
Лежу, молчу, позволяю, охваченная мгновенно вспыхнувшим огнём острого желания. Но при этом не могу не испытывать невольный страх.
Бранибор большой. Огромный. И нет сомнений, что большой он везде. Смогу ли я выдержать его, понравится ли мне? А может, ждёт лишь боль?
Сердце колотится с перебоями. Дыхание из груди вырывается с хрипами. Впиваюсь пальцами в мех покрывала и вытягиваюсь под тяжёлым мужчиной натянутой струной.
Он чувствует, понимает. Ослабляет хватку.
– Я буду ласков, нежная моя, сладкая… Я не доставлю боли, скорее сам умру на месте. Верь мне, любушка, верь…
И я верю. Безоговорочно принимаю как данность, что этот большой парень мне не навредит. Да и есть ли у меня повод в нём сомневаться? Он такой… настоящий! Настоящий мужчина, с которым ничего не страшно, с которым как за каменной стеной.
Обнимаю его за шею, тяну к себе, желая поцеловать, почувствовать вкус его губ, ощутить ласки настойчивого языка. Он понимает меня с полувзгляда и с хриплым стоном впивается в рот. Целует так сладко, что голова идёт кругом.
Отвечаю, ласкаю, как могу, как получается. Облизываю его губы, поглаживаю плечи, зарываюсь в густые волосы пальцами, как давно уже мечтала сделать. Стону, утопая в блаженстве. А князь ловит ртом мои стоны и вторит мне утробным рычанием.
Глава 24
Горю и плавлюсь, как воск от настойчивых ласк, которых вскоре становится недостаточно. Хочется большего, гораздо больше, так чтобы всем телом чувствовать его...
Бранибор понимает, а может быть, сам ощущает то же самое.
– Скинем одежду? Готова ли? Не передумала? – спрашивает, отрывисто дыша.
– Нет... – выдыхаю и сама тянусь к его рубахе, желая поскорее раздеть.
Князь
