— Амели Феллер, по деловому вопросу.
Жаба молча перевела недовольный взгляд на Торадина.
— Он со мной.
Раздался раздраженный «квак», и фамильяр запрыгала дальше по коридору. Дом ведьмы внутри выглядел гораздо больше, чем снаружи. Макушка не упиралась в потолок – и то радовало. Я не знала всего устройства, но видела, что тут минимум три комнаты, а главное – есть подвал. Туда-то нам и надо было, потому что верхний этаж был жилым. Чистенько, сухо, почти как в обычном деревенском домике. Все ужасы происходили внизу…
— Амели, свет солнца в моём болотном царстве! – заголосила маленькая горбатая старушка с длинным крючковатым носом, едва её жаба издала первый «ква». Вообще они с фамильяршей были похожи: сморщенные, маленькие, с бородавочками, однако внутри всё же хорошие бабуськи…
— Здравствуйте, бабушка Бо, – я постаралась улыбнуться, хотя было сложно. У ведьмы ничего не изменилось. Огромный котёл в центре комнаты, куча склянок с самым разным содержимым, которое иногда моргает или облизывается, и прочие радости. А пахло тут всегда сырыми травами… только такое чувство, что ядовитыми.
— А что за этакий красавец? – опираясь на деревянный посох, бабуля подошла ближе и внимательно осмотрела Торадина с головы до пят без тени смущения. – Никак дракон загулял в нашем лесу? Неужто из рода Дорхан. А, молодец?
— Так точно, – он и здесь не терял уверенного обаяния. – Торадин, старший сын дома Дорхан. Приятно познакомиться.
— Чай пришёл Амели в жены пытаться заграбастать? На драконью её кровь позарился?
— Вы очень проницательны.
— Т-се, да чего вам ещё мужикам надо? Пара вещей на уме: куда бы чресла пристроить и как кошель набить… Амели, ты чего его привела, отвадить надобно? Тут дело быстрое – посохом по голове и к дочерям моим в глубины речные…
— Нет, бабуль, – я улыбнулась, видя, что хоть на кого-то обаяние и влияние Тора не подействовали, – с этим я и без магии как-нибудь разберусь. У меня другая беда. Она связана с незваным женихом, но косвенно. В общем, завелся у меня дух родственничка в доме. Обладает магией холода, какой-то чёрный лёд создаёт. Генерал в прошлом. Он дал слово семьи Дорхан когда-то давно, а я расплачивайся…
— У-у-у, – протянула ведьма, покачивая головой, – эти должки семейные… да, с ними ничего не поделаешь.
— Неужели совсем ничего нельзя сделать?
— Только договор уничтожить, но вряд ли чешуйчатый кавалер тебе позволит…
Мы обернулись на Торадина, а тот лишь пожал плечами.
— Дамы, даже если бы я захотел, он хранится у отца, который не очень-то меня жалует. Собственно, именно поэтому я здесь.
— Кхе, мужики, никакого толку, – прокряхтела бабуля. – Ладно, солнцеликая моя, ты не печалься. Мы саму хворь не вылечим, но симптомы напрочь заглушим. И ветерочка в доме лишнего без твоего ведома не подует…
— Правда? – я оживилась.
— Конечно. Иначе не зваться мне ведьмой болотной. Но-о-о за всё надо платить.
— Понимаю, я при деньгах.
Хоть я занималась фамильярами, чтобы помочь духам природы, всё же прибыль питомник приносил хорошую. Да и я почти не тратила, складывала всё в сундук. Как раз для таких дел. К бабушке Бо приходилось заглядывать только в крайних случаях. Например, мы совместно вылечили не одну неизвестную болезнь, которую перенимала душа фамильяра из прошлой жизни. Но, конечно, не за «спасибо»…
— Не-е-е, годы берут своё, и я всё чаще понимаю, что золото – это пустое.
Что-то новенькое… и нехорошее.
— Что же тебе тогда нужно? – настороженность из голоса убрать не получилось.
Бабуля осмотрела зорким взглядом горящих глаз меня, потом Торадина и задорно выдала:
— А вот хоть его!
Я сначала подумала, что она про дракона и почти согласилась. Но палец с длинным когтем указывал чуть выше. А именно на бедного феникса, который вжимался в макушку своей «бати-матери» и не издавал ни звука, ни искорки.
— Рикки?! – тут же возмутился Торадин. – Зачем вам ребенок?
— Ой, дорогуша, знаешь насколько ценные у фениксов перья? Ни одно мощное зелье без них не…
— Исключено, – стальным тоном заявила я.
— Даже не подумаешь? – ведьма покосилась на меня. – Родственничек явно тебя задел, раз ты прибежала ко мне как ужаленная.
В этих переговорах главное не давать слабину…
— Нет. Не обсуждается. Вы меня знаете.
Повисла напряженная тишина. Ведьма смотрела точно в глаза, я же отвечала столь же уверенным, даже дерзким взглядом. Периферийным зрением вдруг заметила, что жидкость в колбах и бутылках начинает побулькивать. Будто пенится от негодования старой затворницы. Я уже хотела развернуться и гордо уйти, однако всё стихло столь же резко, как и началось.
— Да ладно, солнце моё! – старуха звонко расхохоталась. – Чай шуток не понимаешь?
Но я-то знала, что болотная дамочка, вполне вероятно, не шутила, а прощупывала границы. Отношения у нас хоть и были хорошие, но ухо всегда приходилось держать востро. Мало ли… всё же не зря её здесь заперли.
