оно навредить Свете уже не сможет. Так она сама возьмет бразды правления. Нормально будет.
— Машину вызови, — сказал он секретарше, — у меня еще дела.
* * *
Школу и класс Валентин знал, а вот как малолеток урезонить — нет. Если он, здоровый лоб, будет их сейчас метелить, то Света останется без начальника вовсе, а значит, работу потеряет.
— Дядь, денег дай! — обратился к Валентину рослый школьник, хулиганистого вида.
Валентин рефлекторно достал бумажник и удивился толстой стопочке пятитысячных купюр.
— А хочешь нормально заработать? — спроси Валентин.
— Грузчиком не пойду, — ответил парень.
— Ты Аню Скворцову из этого класса знаешь? — спросил Валентин, игнорируя замечание парня.
— Ну, знаю. Нормальная девчонка, симпатичная. Зашуганная только. Гнобят ее почем зря. А так-то она ровная.
— А звать тебя как?
— Дима.
— Послушай меня, Дима. Я смотрю, ты тут в авторитетах ходишь.
— Ну, есть такое дело, — он криво улыбнулся.
— Я тебе дам пачку денег, — Валентин выгреб наличность из кошелька, — а ты за нее впишешься и под опеку возьмешь. А если на нее наезд будет, то ты со своими ребятами там все порешаешь.
— Оно, конечно, нормально, — Дима оценил пачку бумажек, — а если кину?
Нелли обучила Валентина одному фокусу для пущей убедительности. Валентин посмотрел на Диму, а в глазах его играли языки пламени:
— Тогда с тобой разговор будет совсем в другом месте!
— Начальник, все будет в лучшем виде, — Дима забрал деньги и по-хозяйски вошел в класс, где разворачивалась очередная серия травли над Аней. — А ну, все ша!
Через минуты выскочила Аня с удивлением на лице, а в классе началась гвалт, сопровождающийся криками Димы и визгом всех остальных.
* * *
Дело сделано. Валентин вышел на улицу.
— Давайте ваше наказание! — сказал он, подняв лицо к небу.
Нелли появилась рядом с ним и тявкнула, привлекая внимание:
— Звяняй, накладочка вышла, — сказала она, водя лапкой по земле, — в качестве наказания тебя оставили в этом теле, пока оно не прекратит свое существование.
— А что мне теперь делать? — опешил Валентин.
— Живи, — просто ответила Нелли. — Кто-то сверху тебе благоволит. Можешь рассказать им, жене и дочке, что случилось и кто ты есть. Думаю, тебе и это простят.
— А как? — спросил Валентин.
— А это уже сам! — Нелли растаяла в воздухе, а ее хихиканье еще какое-то время звучало в ушах Валентина.
Наказана, но не сломлена
— За систематическое нарушение законов мироздания, за неисполнение предписаний и рекомендаций, за ненадлежащее следование букве процедуры…
Глашатай был прерван самым наглым образом:
— За то, что на свет родилась, куска не доедала, глотка не допивала, солнца не видала, — язвила Нелли.
— … За недопустимое бескультурье в общении с контингентом…
— У вас эту штуку, — она указала на угловатую статую глашатая, — заело, вроде…
Из облачных переливов сбоку выступило Великое Страшное начальство:
— Угомонись хоть на минуту! — шикнуло оно в сторону Нелли.
— И ты, Брут? Э-э… В смысле, брат! Брат! А тебя тоже судят? Да? — Нелли изобразила интерес на мордочке. — А за что?
— Тихо ты! — Великое и Страшное пригрозило пальцем. — Я из наблюдательного совета!
— Ты наблюдаешь, какой тут происходит беспредел? Откровенно, судебный произвол! Меня судят! За что? Я не сделала ничего плохого!
— Тебе битый час объясняют, где ты была не права! — прошипело Великое начальство, кивая в сторону Глашатая.
— Да его с тремя толмачами не разберешь, — отмахнулась Нелли, — мя-бя, через два слова третье еле поймешь.
— За излишнюю самоуверенность и свободную трактовку прилагаемых рекомендаций Подсудимая Нелли приговаривается, — последовала многозначительная пауза.
Только боя барабанного не хватало.
— Давай-давай! — выкрикнула Нелли, вырывая клок шерсти у себя на груди. — Стреляй, вертухай! Но помни! На мое место придет другой!
И она повалилась на спину, подставив для обозрения розовый животик.
— Нелли, — устало проговорило Великое Страшное начальство, — прекрати этот спектакль. Расстреливать тебя никто не собирается. Просто наказать, чтобы наперед знала. А как наказать, если тебе, конечно, интересно, сейчас услышишь, если перестанешь валяться по полу!
— Ссылкой на подведомственную территорию в резервный биологический организм на шесть месяцев местного времени без права посещения астрала и эксплуатации сверхъестественных сил! Приговор привести в исполнение незамедлительно! Обжалованию и оспариванию не подлежит!
— Э-Э!!! — закричала Нелли. — Вы там все с ума посходили? Какая к ёжикам ссылка? Расстрел, так расстрел, это я еще как-нибудь переживу! А полгода тусоваться в мясе без полетов и активной работы, я загнусь, как березка на картине Васнецова!
— ДА БУДЕТ ТАК! — прогремело откуда-то сверху, и наступила темнота.
* * *
Выкинули Нелли не в чисто поле, конечно, но и во дворцах ей место не нашлось. Резервным телом оказалось тело молодой девушки, которая по легенде жила отшельницей в частном доме в черте крупного города.
Без использования, тело жило по своей программе стандартного бездуховного существа. Что-то делало, куда-то ходило. В большинстве случаев сидело в доме перед телевизором.
А для функционирования, нельзя ЭТО назвать жизнью, от какого-то фонда ей ежемесячно капало содержание — пенсия геройски погибших родителей.
Легенда — так себе, но никому не было дела.
Теперь в теле этой девушки поселилась…
— Временно!
… Нелли. И понятия не имела, что ей делать дальше.
* * *
— Сколько можно скулить? — спросила Нелли у девушки на соседней скамейке.
— Извините, я не хотела вам мешать, — вытирая слезы, ответила девушка.
— Нет, ты мне не мешаешь, — Нелли махнула рукой, — я из академического интереса любопытствую. Ты сидишь уже час. Час! И все время ноешь! Мне бы минут за пятнадцать надоело это глупое занятие, а у тебя, прямо, титаническая зацикленность. Тебе делать нечего?
— Меня парень не любит, — проговорила девушка и снова начала плакать.
— И что?
— А я его люблю!
— И в чем проблема?
— Я хочу с ним быть, а он не хочет!
— Признайся честно, я никому не скажу, ты прибабахнутая? — с надеждой спросила Нелли.
— Я нормальная! — с вызовом ответила девушка.
— И чего ты тогда ревешь? Пойди и завоюй своего рыцаря в ржавых доспехах! Тоже мне проблему нашла, мужика захомутать!
Нелли демонстративно отвернулась:
— Понапридумывают себе проблем, потом огорчаются, что они появились, потом горюют. А потом — «Спасите! Помогите!» Или хуже того: «Прощай, белый свет! Мы не поняли друг друга!»
— Простите, — девушка подсела к Нелли, — вы так рассуждаете, будто знаете ответы на все вопросы. Вы, наверное, такая умная…
— Я умная? — Нелли повернулась к девушке, округлив глаза от удивления. — Как ты смеешь меня так оскорблять?! Я мудрая! Прекрасная! Незаменимая! Самая знающая и понимающая! И все вот это надо говорить шепотом и с раболепием!
— А я просто Лиза, — ошалев
