Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И ей открылся плод Его страдания: искупленные этой дорогой ценой, мы принадлежим Ему. Более того: "Мы являемся Его наградой, честью и венцом Его. Это является предметом столь великой радости для Иисуса, что Он ни во что вменяет Свое тяжкое страдание, жестокую и позорную смерть. И в этих словах: "Если бы Я только мог претерпеть больше. Я бы больше претерпел", - я поистине увидела, что, если бы пришлось Ему каждый раз умирать за каждого человека, имеющего быть спасенным, как Он однажды умер за всех, то любовь не дала бы Ему покоя, покуда Он не совершил бы сие. И когда Он совершил бы сие. Он вменил бы сие в ничто ради любви. Ибо все кажется Ему лишь малым в сравнении с Его любовью.
И это Он мне явственно показал, сказав сие слово: "Если бы только возможно было Мне пострадать больше". Он не сказал: "Если бы нужно было страдать больше", но: "Если бы только возможно было страдать больше". Ибо если бы и не было нужно, но только возможно было бы пострадать больше, Он бы пострадал больше" (глава XII).
"С радостью и веселием взглянул наш Господь на Свой пронзенный бок и увидел (язву его) и сказал сие слово: "Взгляни, как Я возлюбил тебя!"
Ибо Бог открывается нам прежде всего и действеннее всего как Любовь. "Хотя свойства Божественной Троицы и равны все по достоинству, но Любовь была более всего показана мне, ибо она всего ближе к нам... Господу угодно, чтобы изо всех свойств Благословенной Троицы мы больше всего уверенности имели в Любви. Ибо Любовь склоняет к нам и Божественное Всемогущество и Премудрость. Впрочем, люди большей частью слепы и не знают, что "Он - Все-Любовь" (All-Love) (глава XIII). Любовь же сия во всей беспредельности Своей открылась в Иисусе.
В последней (86-ой) главе своей книжки Юлиания приводит к единству все то, что открыл ей Господь. 15-20 лет она усиленно обдумывала и молитвенно созерцала все то, что было ей показано Господом, окинув взором и страдание и грех. "И 15 лет спустя, или более, я получила ответ во внутреннем уме своем, и он гласил так: "Желала ли бы ты знать, что имел в виду, что разумел Господь твой в сем откровении? Знай же сие твердо: Он разумел любовь. Кто показал тебе сие? — Тот, Кто — сама Любовь. Что показал Он тебе? — Любовь. Ради чего Он сие показал тебе? - Ради любви". "Итак, держись сего, и ты все больше будешь познавать и все больше проникать в сие. И никогда ничего другого ты не увидишь здесь, во веки". Таким образом я познала, что Господь наш разумел любовь, Смысл откровения Его — любовь: "I learned that Love was out Lord's meaning" Эти слова очень близки по духу к 1-ом Посл. Иоанна и касаются основной Тайны мироздания (предносившейся, напр., и Достоевскому среди ужасов жизни, которые он так беспощадно изображал): снисхождение Божественной Любви.
Откуда ни взглянем, вся та же безмерность снисхождения. Восточная Православная Церковь так рисует это в одном из песнопений Страстной седмицы: "На землю снисшел еси, да спасешй Адама, и на земли не обрет сего, даже до ада снисшел еси ищай".
Глава седьмая
Образ страждущего Христа в религиозных переживаниях Средних Веков
1
Центром религиозной жизни, правда, иногда как бы затемненным, остается и для средневекового христианства, как и для раннего, личность Богочеловека, близкого, полного любви, состраждущего и спасающего, умирающего за мир на Голгофе. Особенно ярко этот человеческий, смиренный образ Христа, близкий, понятный, захватывающий душу, выступает с средневековой религиозности по мере ее углубления и эмоционализации, т.е. преимущественно с 12-го века,[65] хотя корни этих переживаний уходят, конечно, далеко вглубь - к самым истокам христианской традиции и христианского чувства, никогда не замиравшего вполне.[66] И в Средние Века сохраняли для христианского сознания свою силу прощальные слова — обетования Иисуса Своим последователям: "Се Аз с вами во вся дни до скончания века". Эта близость ощущалась в благодатной жизни Церкви (особенно реально в Таинстве Евхаристии), а для просветленного взора - всегда и повсюду.
Ubique daemon! - "Дьявол повсюду!" восклицает с ужасом Сальвиан, марсельский священник 5-го века. Эти слова его глубоко характерны и для настроений последующих веков. И вместе с тем, тот же самый Сальвиан живо ощущает повсюду — и в истории, и в окружающей жизни — близость Божию.[67] Точно также много веков спустя - в 12-ом веке, малоизвестный монах Клервоской обители, которому, как повествует нам собрание Клервоских сказаний, дважды во время молитвы являлся Господь Иисус, ощущает повсюду божественную близость — felici ductus experimento, credidit ubique divinam esse praesentiam.[68]
Так и Франциск повсюду, во всем мире, в красоте всей твари, чувствует присутствие Возлюбленного своей души;[69] а вдохновенный его духом, вышедший из францисканской среды трактат Scala divini amoris (Лестница божественной любви) "во всей красоте, что есть в твари", видит "сияющий образ Иисуса Христа, что сияет и улыбается нам в красоте творений".[70]
2
Еще более явственно и ощутительно реально раскрывается близость Христа — уничиженного и страждущего — в творении дел милосердия. "Алкал Я", — так скажет, согласно словам Иисуса, Царь Правды, Сын Человеческий, к милостивым в день суда, — "и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня. Был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне "...Ибо "истинно говорю вам: так как вы сделали сие одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне".[71]
Эти слова Иисуса нашли могучий отзвук в сердцах христианства, в частности в Средние Века. Средние Века восприняли эти слова с детски верующим, ярким, подчас наивным, реализмом. Не нищий только, убогий или больной принимает нашу милостыню, наше служение любви, а собственно Сам Христос в образе бедного и больного. Христос здесь, Он близко, Он предстоит нам на каждом шагу в образе "одного из братьев Своих меньших", в образе страждущего, и ждет, просит, требует от нас сострадания, дела любви, вызывает нас, приглашает на то, чтобы любовно послужить Ему и ощутить Его духовную близость.[72] А иногда Его мистическое присутствие раскрывается при этом ярким и чудесным образом. Известна легенда о св. Христофоре, который перенес на своих плечах через бурную и стремительную реку под видом мальчика Самого Христа.[73] Или вот, напр., благочестивый монах Альквирин из Клервоского монастыря, обладавший искусством врачевания; с особой любовью посвящал он себя уходу за бедными и неимущими. "И не только лечил он их болезни или ушибы, но и гниющую плоть страждущих, и гной источающие их члены он перевязывал собственными руками с такой заботой и вниманием, как будто бы он обслуживал раны Христа. И по истине так оно и было. Ибо все он делал ради Христа, "все сие Христос относил к Себе", и однажды Он открылся ему в чудесном видении.[74]
Предметом наибольшего физического отвращения и ужаса для общества,[75] отщепенцами от прочего мира были весьма распространенные в Средние Века в Западной Европе прокаженные, носители этого страшного и заразительного, занесенного с Востока недуга, заживо разъедавшего их плоть, покрывавшего их тело зловонными струпьями. Они жили вне городов и селений, изолированно от прочего мира, и издали просили милостыню на дорогах; проявление активного милосердия к ним, было не только делом любви, но и актом мужества. И вот, особенно часто Христос чудесно раскрывается Своим избранным в образе прокаженных. Так прокаженный, которому Франциск Ассизский, уже на пороге своей новой возрожденной жизни, подает милостыню, одновременно лобызая его, вдруг чудесно исчезает. И Франциск исполняется изумлением и радостью духовной.[76] Сходно происходит и с блаженным Джиованни Коломбини из Сьены (в 14-ом веке), как повествует нам его биограф: он ввел прокаженного к себе в дом, положил его на лучшую постель, обмыл его раны и с любовью служил ему; через некоторое время прокаженный чудесным образом исчезает из запертой комнаты, и вся горница исполняется дивным благоуханием.[77] А вот, что рассказывает Цезарий Гейстарбахский в своем Dialogus miraculorum (13-го века) про графа Тибо Шампанского: "Граф обладал столь великим смирением, что нередко лично посещал хижины прокаженных... Перед одним из замков его жил как раз некий прокаженный. Каждый раз, что графу приходилось проезжать мимо его хижины, граф слезал с коня и, взойдя к прокаженному, он обмывал ему ноги, подавал ему милостыню и затем уже ехал дальше. По прошествии некоторого времени прокаженный этот умер и был похоронен; но это не дошло до сведения графа. И вот однажды, проезжая опять по этой дороге, граф, как только поравнялся с знакомой ему хижиной, соскочил опять с коня говоря: "Следует мне навестить отца моего". И, войдя внутрь, увидел он не прокаженного, но в образе прокаженного и в его одежде - Господа. Совершив по отношению к нему свое обычное дело милосердия — он радостно вышел. И вот, когда он говорил своим приближенным: "Я рад, что видел моего прокаженного", ему ответили: "Господин, знайте за вполне достоверное, что он давно уже умер и погребен в таком-то месте". Услыхав это, благочестивый граф возрадовался духом, что удостоился он узреть и личным служением почтить Того, Кому он уже долгое время служил в лице Его собратьев — членов Его тела".[78]
- Апология I представленная в пользу христиан Антонину Благочестивому - Мученик Иустин Философ - Религия
- Послание к Филиппийцам - Дж. Мотиер - Религия
- КАК ОТНОСИТЬСЯ К ИСЛАМУ ПОСЛЕ БЕСЛАНА? - Андрей Кураев - Религия
- Грихастха-ашрам. Семейная духовная жизнь - Александр Хакимов - Религия
- Во что я верю - Франсуа Мориак - Религия
- Чудесное обращение ко Христу еврейского раввина Исаака - Николай Амврази - Религия
- Кто такие верующие? - Дмитрий Савельев - Религия
- Вопросы священнику - Сергей Шуляк - Религия
- «Пастырь» - Герма (Ерм) - Религия
- Дни арабов. Пора казней египетских - Юрий Успенский - Религия