Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неся поднос к лестнице, Дора услышала сердитый разговор, доносившийся снизу, и поморщилась. Она надеялась, что братья догадаются поспать подольше и не попадаться друг другу на глаза хотя бы в первый день, но мужчины семейства Николлз не отличались ни разумностью, ни сдержанностью. Она ненавидела склоки, но нельзя же стоять и дрожать на лестнице весь день.
По-видимому, Джози отстранилась от всего происходящего. Даже на четвертом месяце ее все еще тошнило по утрам. Дора надеялась, что сердитые голоса не слышны за дверью комнаты хозяина. Джози и так достаточно достается, незачем ей еще разрываться между членами семьи, их симпатиями и антипатиями.
– Не ври, Пэйсон! Хауэрд видел тебя. Власти в Лексингтоне клянутся, что видели тебя в окрестностях. Если ты хочешь развлекаться со своей проклятой любовницей, тогда заплати за нее, как это полагается уважающему себя мужчине. Это же воровство, Пэйсон! Ты вор и лжец и не стал лучше, чем был всегда, несмотря на все твои чудные звания. Господи, да от одного твоего вида меня с души воротит.
Дора замигала в недоумении, услышав громкие голоса. Слова ранят душу так же, как розги тело, и Карлсон Николлз хлестал ими, словно кнутом. В своем не терпящем возражений наступлении он был прав. С точки зрения закона помогать рабам бежать равносильно краже этих рабов, что бы там ни пытались доказать федеральные власти. Лучше бы ей не знать, что это юное существо, эта девчушка, – недавняя любовница Пэйса. От этой мысли на сердце у нее стало еще безотраднее.
– Не желаю стоять здесь и выслушивать ваше вранье. Я больше не беспомощное дитя. Мне от вас ничего не нужно. И я не жду от вас ничего, кроме оскорблений. Я приехал в надежде, что хоть на праздник мы можем заключить перемирие, но сейчас я поднимусь к матери, попрощаюсь с ней и не буду больше репьем у вас в волосах. Вы меня больше не увидите.
– Вот-вот, иди и разбей материнское сердце. Скажи ей, что мы тебя выгнали из дома. Иди и занимайся своими дурацкими делами, вместо того чтобы вести себя как подобает мужчине, но ведь ты трус и на это не способен.
В спор вступил Чарли:
– Подумать только, что он такое говорит. Ты когда последний раз сюда наведывался, чтобы поговорить с матерью?
Пэйс яростно отвечал:
– Да ты ведь не лучше.
Но тут, все еще с подносом в руках, в комнату вошла Дора.
– Вы очень громко разговариваете, – укорила она их, изо всех сил стараясь быть сдержанной. Ей совсем не хотелось встревать в их ссору. И ради себя она ни за что бы не стала этого делать, но девушка думала о других и поэтому у нее не было выбора. – Пэйсон, тебя зовет мать. Она хочет видеть тебя немедленно.
А затем взглянула бесстрастным, ничего не выражающим взглядом на красивого мужчину, опершегося о буфет.
– Не думаю, что Энни позаботилась сегодня утром о твоей жене. Джози должна есть, как следует, если ты хочешь, чтобы она доносила ребенка до конца беременности.
Ее спокойные слова и лицо пригасили яростное пламя гнева, полыхавшее в комнате. Пэйс, высокомерно выпрямившись, печатая шаг, вышел из комнаты, хотя непонятно было, как он вообще сегодня утром встал с постели. А Чарли, заорав от ярости, помчался в кухню в поисках нерадивой горничной. Карлсон Николлз бросил на Дору холодный взгляд и принялся снова за лежавшую на тарелке колбасу.
Выжатая как лимон от усталости, утомленная спором, Дора проплыла на кухню, подальше с линии огня. Папа Джон всегда учил, что непротивление злу насилием покончит со всеми несчастьями мира, и иногда ей казалось, что он был прав. Но остановить одну ссору не значит предотвратить следующую. Войны между отцом и сыновьями было так же трудно избежать, как той, что шла сейчас между штатами. И по тем же причинам мужчины предпочитали злобу и насилие любви и здравому смыслу.
Пэйс встретил ее позднее, когда Дора окончила утренние труды и шла на ферму посмотреть, все ли в порядке с ее животными. Он ехал верхом, и переметные сумы были полны как прежде. Дора заподозрила, что он их даже не успел распаковать. Она не могла постичь, каким образом он вчера ухитрился удержаться в седле или сидеть прямо сейчас с такой раной в боку, но как Дора ни была близка к нему в своих ощущениях, он все еще оставался для нее загадкой.
– Ведь Рождество почти наступило, – печально пробормотала девушка, когда он остановился около нее. – И ты должен быть сейчас с родными и друзьями.
В бледном солнечном свете едва поблескивали пуговицы его синего форменного мундира. Он вежливо снял шляпу, и на солнце его волосы приобрели медный оттенок.
– Да, и я так по глупости своей думал. Моему полку приказано выступить на передовую.
Пэйс не вдавался в объяснения, нужды не было. Дора и так знала, что он хочет сказать. Возможно, это его последняя встреча с родными. Она никогда не была на войне, но знала, как Пэйс может драться. А теперь у него будут ружья, пушки и пули. И Дора не понимала, как можно уцелеть в вооруженном противоборстве. Ей так не хотелось, чтобы это была их последняя встреча. Ей невыносимо было представить Пайса истекающим кровью где-нибудь в чужих краях, вообразить, что его веселые, все замечающие глаза сомкнутся навеки. Она неотрывно смотрела на пыльную дорогу, бегущую вдаль.
– Жаль, что тебе вот так приходится уезжать, – наконец ответила она, – если тебе необходимо идти на войну, то отправляться туда надо по-другому.
Пэйс пустил лошадь шагом, стараясь держаться с Дорой рядом, и ответил не сразу.
– Да и я бы хотел иначе, Дора. Иногда мне кажется, что весь мир сошел с ума. И возможно, без меня всем будет лучше. Уж моей семье – точно.
– Наверное, вчера вечером тебя ранили не в бок, а в голову, – ответила Дора презрительно. – Тебе не идет жалеть себя. Если хочешь остаться – оставайся. Швы можно будет снять, лишь когда рана начнет заживать. Ты потерял много крови, и тебе нужен отдых. Если не можешь оставаться в доме отца, живи в моем. Джексон будет рад твоему обществу.
Пэйс снова надел шляпу и вперил взгляд в горизонт, раздумывая над ее предложением. Пока он внимательно разглядывал крутые холмы, обнаженные деревья, Дора затаила дыхание. Здесь он был дома. И Дора знала, что Пэйс любит эти места, если вообще способен что-нибудь любить. А она утверждала, что любовь – более сильное чувство, чем гнев.
– Но есть еще другие, с кем бы мне хотелось попрощаться, прежде чем я уеду, – ответил он, помолчав. – И вряд ли это хорошо – выставить тебя из собственного дома. А ты им сейчас сама пользуешься?
Дора закрыла глаза и мысленно возблагодарила его за этот вопрос.
– Там женщине было бы небезопасно жить в одиночестве. Я плачу Джексону за то, что он там живет и кормит животных. Он уже почти набрал денег, чтобы выкупиться на волю, и хватило бы, но табак сгорел. Надеемся, что на следующий год нам повезет больше.
- Любимая наложница хана (Венчание с чужим женихом, Гори венчальная свеча, Тайное венчание) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Бумажные розы - Патриция Райс - Исторические любовные романы
- Прикосновение волшебства - Патриция Райс - Исторические любовные романы
- Мой любимый ангел - Джоанна Мэйтленд - Исторические любовные романы
- Ангел в моей постели - Мелоди Томас - Исторические любовные романы
- Горный ангел - Патриция Макаллистер - Исторические любовные романы
- Новобрачная - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Ангелы 2. Оступившийся ангел (СИ) - Шарикова Мария - Исторические любовные романы
- Похититель сердец - Пенелопа Томас - Исторические любовные романы
- В сердце моем - Мелоди Томас - Исторические любовные романы