что с ним делать? Нет! А я знаю! И ты мне будешь здесь только мешать! Второе правило работника Скорой – не мешать человеку, взявшему клиента в работу.
Идите, пожалуйста… найдите, где жить, и подождите меня.
– Ты долго? – решилась спросить Анфиса.
– Не знаю. Не быстро! Я сообщу, когда можно будет меня забрать. Сообщи жене его, что я здесь, и скажи, что я психолог, чтобы она не прибила меня, увидев здесь, и не вызвала полицию…
Викентий подчинился спокойствию Серафимы, почувствовав в ее уверенности, что она знает, что делает…
– Как зовут его? – выглянув за вышедшими в коридор, спросила Серафима.
– Ибрагим, – отозвалась Анфиса.
– Анфиса! – вскрикнула Серафима.
– Что? – в испуге остановилась Анфиса.
– Ты серьезно? – в шоке простонала Серафима.
– Что не так? – испугалась Анфиса.
Викентий оттолкнул Серафиму и вбежал к больному.
– Ты из Скорой?
Ибрагим злорадно оскалился.
– Я не оставлю тебя с ним один на один! – решительно произнес Викентий, снимая куртку. – Какой план? Что ты решила?
– Считывай сам, я не скажу ни слова вслух. Анфиса, уходи отсюда. Тебе здесь не место! Жену предупреди, что мы не воры.
– Он уже знает весь твой план, – Викентия охватил озноб, и он в изнеможении от мощного столкновения с инфополем Ибрагима опустился на стул.
Серафима мгновенно четко осознала, почему после нарушения единственного табу Скорая забирает лицензию на работу. Программа клиента, сталкиваясь с программой самоуничтожения в самом спасателе, начинает работать, уничтожая его самого.
Серафима подошла к напарнику и села к нему на колени лицом к лицу и нежно поцеловав в шею, прошептала:
– А теперь, счастье мое, ты встаешь, берешь свою куртку, одеваешь ее и выметаешься из этой избушки! Он тебя утащит с собой. Не для того я тебя подобрала на мусорке, чтобы сейчас отдать этому убогому.
Викентий помотал головой.
Серафима прикоснулась на мгновение к его губам своими губами и шепотом произнесла:
– Ты никогда больше не узнаешь моего поцелуя, если не уберешься отсюда. Он тебя заберет с собой. Я знаю, что я делаю. Доверься мне! Ты мне спас жизнь однажды, а долги надо отдавать. Иди, счастье мое, иди! Спасай себя!
Викентий вышел, шатаясь, и грузно завалился в машину к Анфисе.
– Что происходит?
– Он включил во мне программу самоуничтожения, которую я подхватил у спортсмена. Он ненавидит жизнь и все, что умеет жить. Он считал план Серафимы, потому что обладает, как бывший работник Скорой, всеми нашими способностями. Ты реально не знала, что он один из нас?
– Когда я его видела последний раз, я о Скорой ничего и не знала. А потом уже и не была никогда в этом доме. Знаю все новости только со слов мамы.
– Ясно. Знали бы мы заранее, можно было бы подстраховаться.
– Как? – удивилась Анфиса.
– Это несложно! Мысли можно путать. Вспоминаешь какое-нибудь очень яркое событие из жизни или любимый фильм во всех подробностях и думаешь одномоментно, как бы находясь в том фильме. И считывающий инфу не может отделить твои мысли от действий героя фильма. Это самая простая и самая распространенная техника. Есть и сложнее, и изощреннее. Не знаю, какой владеет Серафима, но этой с ее опытом точно должна.
– Ей можно там одной? Может, мне стоит пойти? – волнуясь за подругу, спросила Анфиса.
– Она реально знает, что делает! Может, сменит тактику. Она справится. Не стоит ей мешать. Статистику только грохнет себе!
– То есть? – не поняла Анфиса. – Он не останется жить?
– Ты же просила, чтобы все закончилось. Она и закончит сейчас.
– Она что, убьет его? – испугалась Анфиса.
– Нет. Там другая история. Стой! Это жена его? – глядя на подходящую к дому женщину, спросил Викентий.
– Да!
– Предупреди скорее!
Анфиса выскочила из машины и постаралась на ходу объяснить всё родственнице.
Наталья влетела в дом со словами: «Нам не нужен никакой психолог!»
Анфиса вбежала за ней, не зная, нужна ли помощь и как исправить ситуацию с истеричной женщиной, матерившей ее мгновение назад на чем свет стоит.
– Иди, Анфис, я справлюсь. Иди!
Анфиса ретировалась.
Серафима ухмыльнулась и, протянув руку, представилась:
– Глафира!
– Она представилась Глафирой – прокомментировал в машине для Анфисы Викентий.
– Что это значит? – не поняла Анфиса.
– Дело туго – это значит. Она думает, что обычная оболочка Глафиры надежнее, чем Серафимы.
– Что значит надежнее?
– Глафира отбила столько атак, и в ее ауре столько переработанной информации, что пробиться сквозь эту защиту хилому Ибрагиму не смочь! А Серафима самостоятельно еще никого не вытащила на свет Божий, только рядом со мной.
И у нее теперь очень мало времени. Мы добрались сюда за 40 минут. Пока ее запеленгуют, пока снарядят команду, у нее не больше полутора часов, пока сюда прибудет Безопасность… Вытащить двоих за час с лишним нереально!
– Почему двоих? – выпучила глаза Анфиса.
– Жена его давно уже в одной команде с ним…
– Тоже не хочет жить?
– Да. Только не так явно и с хитрецой!
– Даже так бывает? И чем она хитрит?
– А сейчас все и узнаем… Подключись к подруге и слушай!
– Наталья! Ваш мудак, то есть муж, простите, – Глафира невольно рассмеялась своей оговорке. Смотря прямо в глаза клиентке, Глафира изучала медленно меняющееся выражение лица хозяйки дома. В глазах, полных гнева от такой наглости психолога, вдруг промелькнули искры удивления, а затем сдерживаемая изо всех сил улыбка озарила еще не старое лицо. Наталья прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться.
Женщины поняли друг друга без дальнейших слов!
– А теперь присаживайтесь, я вам расскажу, каков полный расклад, – случайно и невольно расположив к себе женщину, Глафира первая села за стол, Наталья последовала ее примеру.
– Этот человек, который лежит там много лет, профессиональный манипулятор, устроивший себе безбедное существование на долгие годы. Смотрите, вам что-то около пятидесяти, как и мне, да?
Наталья кивнула в ответ.
– Сегодня меня поцеловал человек, которого я знаю всего несколько дней. Я ему понравилась, а еще неделю назад я была глубоко замужней женщиной за таким же моральным уродом. Я развелась, и метаморфозы не заставили себя ждать. Поверьте, не только мужикам дано право строить новые отношения после пятидесяти.
Так вот! Этому мудаку на
