Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Семёнов сидел за ноутбуком и штудировал биографии новых украинских чиновников, имевших отношение к рынку энергоносителей. Он создавал на каждого папку, в которую заносил информацию из всех возможных источников, даже если она, на первый взгляд, казалась бесполезной. Компьютер пиликнул, оповестив, что в «скайпе» появилась Эльвира. Он связался с ней, и они условились пересечься вечером в привычном месте.
Сергей прихватил с собой шикарный букет роз, дорогие конфеты. Он был страстен, щедр на нежности и комплименты, а ещё рисовал картинки загадочной и красивой будущей жизни в других странах и реалиях. Увлёкшись, он уже и сам был готов поверить своим фантазиям.
Свидание близилось к завершению.
– Ой, как же это я забыл?! – физиономия Семёнова приняла страдальчески-трагическое выражение, как вдруг его осенило, и он с надеждой взглянул на Эльвиру взглядом, исполненным мольбы. – Кстати, может быть, ты меня спасёшь? Можешь мне скинуть цифры потерь на транспортировку по Украине за прошлый месяц? У меня они на рабочем компе остались, а я хотел ночью дома поработать.
– Да без проблем, флешку давай, – Кутовая, быстрым и чётким движением застегнув юбку, уже доставала свой навороченный белый планшетник.
Глава 7. Запах мышеловки
Черепанов подъехал к зданию ГУВД точно в назначенное время. Несмотря на то, что в руководстве этой структуры у него было много знакомых и даже друзей, и чувствовал он себя здесь довольно уверенно, давящая атмосфера стандартной пятиэтажки, с низкими потолками, узкими коридорами, маленькими кабинетами с зарешёченными окнами, видимо, производила гнетущее впечатление на каждого непривычного к данным стенам посетителя.
Самое интересное, что те, кто тут работали, этого практически не замечали – привыкли. Кто не привык – уволился. Черепанов вспомнил своего однокашника Стёпу, ныне заведующего городским моргом. Понятно, что на каждой встрече после нескольких рюмок друзья начинали одолевать Степана вопросами, к которым у него давно выработался иммунитет: про запахи, жмуриков и прочую жуть. Как ни парадоксально, но Степан, несмотря на свою работу, оставался человеком тонкой душевной организации, любил поэзию, нянчился с детьми и пуделем по имени Джульетта, а на вопросы снисходительно улыбался: мол, всё не так, но шутите, раз вам нравится…
Ивану припомнилось посещение полицейского участка во время поездки на стажировку в Штаты. Они увидели стеклянный холл – просторный круглый. Когда полицейские доставляют сюда задержанного, тот обходит по кругу сотрудников разных служб, среди которых и врач, интересующийся его болезнями и особенностями здоровья, и адвокат, и кто-то из общественности, и специальная кабинка с телефоном – для звонка родне или адвокату. Всё фиксируется на камеры. Кстати, такими камерами, как самолёты чёрными ящиками, оборудованы все полицейские автомобили. Нет, в Америке не всё идеально, но открытость, прозрачность системы создаёт чувство защищённости и справедливости. И полицейские, как правило, корректны, опрятны, дорожат своей работой. Почему у нас нельзя сделать всё по-людски, как принято в мире? Сколько ни задавал Черепанов этот вопрос местному милицейскому начальству, оно ссылалось на то, что это не в их компетенции – все процедуры утверждают в столице.
«Ничего, вот дорастёт кто-то из наших до министра, я ему об этом напомню», – отметил про себя Иван и вспомнил изречение своего первого наставника на телевидении: «Когда человек попадает во власть, она либо делает его подлюкой, либо выплёвывает. Поэтому у власти всегда негодяи, так пусть будут хотя бы свои, знакомые, негодяи».
– Вы к кому? – стандартно суровый голос дежурного вернул его к реалиям.
– К подполковнику Сердюкову, – Черепанов сунул в отверстие в стеклянной перегородке журналистское удостоверение. Худощавый старлей буквально на секунду поднял уставшие, налитые кровью глаза, контрастирующие с нездоровой бледностью его лица, нажал кнопку и пропустил визитёра через турникет. «Всё-таки не у всех милиционеров физиономии красные», – отметил про себя Черепанов, которому почему-то стало жаль явно нездорового старлея.
Кабинет начальника управления по борьбе с оргпреступностью, одновременно исполняющего обязанности заместителя начальника городской милиции, располагался на втором этаже и окнами выходил во двор. Геннадий Андреевич не любил городской суеты. Особенно его раздражал новомодный ярко-жёлтый свет уличного освещения, нещадно бивший в окна, отчего бледно-жёлтым становился весь кабинет. То ли дело внутренний дворик – тихо, спокойно. Глядя из окна, можно безошибочно определить по наличию автомобилей, кто из подчинённых на месте, а кто в отлучке.
Постучавшись, дабы соблюсти правила приличия, Черепанов приоткрыл дверь.
– Проходи, Иван Сергеевич, располагайся. Есть что тебе рассказать, да и вопросы тоже появились, – произнёс Сердюков, лишь на мгновение оторвав взгляд от документов. – Да, кофе будешь?
– Не откажусь, – Иван подошёл к кофеварке. – Жива ещё, старушка, работает.
– Да, удачный аппаратец попался, несмотря на нагрузки, трудится исправно. Спасибо тебе, незаменимый подарок, особенно выручает по ночам, когда глаза слипаются. Готовь кофеёк себе да и мне заодно.
В дверь постучали.
– Разрешите, товарищ подполковник? – Евстифеев знал, что его ждут, поэтому вопрос задал скорее из соображений приличия.
– Проходи, капитан, докладывай.
Георгий присел и разложил свои конспекты.
– Я проанализировал круг общения подозреваемого. Как мы знаем, вечером семнадцатого Царьков отключил телефон и больше нигде не появлялся. В этот день последний звонок он сделал Полине Куртаковой. Это сотрудница СФТ-банка, работала в юридическом отделе. Птица невысокого полёта, как специалист весьма средненькая, устроилась в банк семь месяцев назад. Что интересно, на следующий день после исчезновения Царькова она пишет заявление об увольнении по собственному желанию и, что также любопытно, сразу же устраивается на работу в банк «Гамма».
– А в чём интерес? – Сердюков озадаченно посмотрел в сторону подчинённого.
– Среди входящих звонков на номер Царькова был и звонок из банка «Гамма». Я ещё раз посетил его маму Ольгу Александровну и попросил припомнить, не имел ли сын проблем с финансовыми учреждениями. Долго раскручивать её не пришлось. Расплакалась и рассказала, что несколько месяцев назад Антон уговорил её подписать у нотариуса бумаги, по которым квартира уходила в залог за кредит. Якобы он эти деньги хотел потратить на покупку отдельного жилья. Она согласилась. И вот незадолго до нашего события стали приходить из банка письма с требованием полного возврата суммы займа либо залога, причём с пометкой: «Повторно». Там в эквиваленте более восьмидесяти тысяч долларов.
– Я закурю? – заметно осунувшийся за последнюю неделю Черепанов начал нервничать, хотя чего ещё он мог ожидать от результатов расследования? Что деньги аккуратно сложены в тумбочке и ждут, пока умные дяденьки их отыщут и вернут на место? Конечно, нет.
Сердюков тоже достал сигареты и молча протянул Ивану зажигалку.
Жора Евстифеев продолжил:
– Я попросил Ольгу Александровну порыться в бумагах, и она нашла кредитный договор с банком «Гамма». Вот его копия, – капитан протянул Сердюкову стандартный бумажный лист, покрытый с обеих сторон печатным текстом. Подполковник, продолжая думать о чём-то своём, передал бумагу Черепанову.
– Проценты прямо какие-то смешные, копеечные, буквально льготный кредит, – Иван внимательно вчитывался в мелкий шрифт договора. – А в чём же выгода банку в таком случае? Ах да… Вот оно: «Банк имеет право истребовать возврат оставшейся к выплате суммы займа досрочно, в любой момент действия кредитного договора, о чём обязан уведомить заёмщика не позже, чем за десять дней до указанного в требовании срока погашения. Проценты по настоящему договору подлежат немедленному погашению вместе с телом кредита. В случае невыполнения заёмщиком указанного пункта настоящего договора штрафные санкции составляют…». Ого! Вот это аппетиты! Нормальный человек в здравом рассудке такую бумагу ни за что не подпишет – это же настоящий капкан!
– Вот именно, Иван Сергеевич! А Куртакова, используя своё влияние на влюблённого в неё Царькова, принимала непосредственное участие в установке этого самого капкана. И ещё одно: судя по всему, квартиру Царьков купил-таки, но оформил не на себя, а на Полину.
– Жора, я тебе поражаюсь, – слово взял подполковник, – сплошная цепь событий, и ты так уверенно всё излагаешь, как будто сам при этом присутствовал, а ведь ты ездил только к нему домой и два дня телефоны перебирал, ты хоть эту Полину в глаза видел?
– Видел, товарищ подполковник. К личному делу прилагается фото. Довольно симпатичная барышня.
– Жора, у тебя слова опережают мысли. Картина рваная – квартиры, договоры, ты выстроил цепь событий?
- Украинский легион - Сергей Чуев - О войне
- Присутствие духа - Марк Бременер - О войне
- Алгоритм - Алекс Антонов - Научная Фантастика / О войне / Периодические издания
- Какой простор! Книга вторая: Бытие - Сергей Александрович Борзенко - О войне / Советская классическая проза
- Раненый город - Иван Днестрянский - О войне
- В списках спасенных нет - Александр Пак - О войне
- Тася - Сергей Баруздин - О войне
- Скаутский галстук - Олег Верещагин - О войне
- «Максим» не выходит на связь - Овидий Горчаков - О войне
- Генерал Мальцев.История Военно-Воздушных Сил Русского Освободительного Движения в годы Второй Мировой Войны (1942–1945) - Борис Плющов - О войне