В результате кандидатуру А. сняли без обсуждения. И больше на выборные позиции его не выдвигали, и наградами (не считая ордена Отечественной войны 2-й степени, полученного к 20-летию Победы) почти всегда обносили, и серьезные критики о нем не писали. Но похоже, что А. это не смущало.

Уже в предвоенные годы он был допущен к секретной информации о деятельности западных разведок, «видел, — по его собственным словам, — пойманных шпионов и диверсантов, имел даже возможность присутствовать на их допросах и говорить с ними». Материалы, напрямую полученные от компетентных органов, как раз и легли в дальнейшем в основу самых заметных произведений А. — от написанных в 1960-е годы романов про борьбу советских разведчиков с абвером и провал миссии Савинкова до позднего уже романа «Туристская поездка в Англию» (1985), рассказывавшего о горестной судьбе людей, остающихся на Западе во время зарубежных поездок.

Литературная критика все эти книги, повторимся, не замечала. Зато массовая публика, знать ничего не знающая ни о репутации А., ни об источниках его информированности, приняла на ура и их, и, в особенности, снятые по сюжетам А. кино- и телефильмы «Путь в Сатурн» и «Конец Сатурна» (оба в 1967), «Крах» (1968), «Я — 11–17» (1970), «Бой после победы» (1972), «Совесть» (1974), «Синдикат–2» (1980), иные всякие. И заказчики, если под заказчиками понимать компетентные органы, тоже были довольны — писателя наградили премией КГБ СССР и золотой медалью имени Николая Кузнецова, а фильм «Синдикат–2», был отмечен Государственной премией РСФСР имени братьев Васильевых.

Эти фильмы и сейчас смотрят, а книги, судя по переизданиям, читают. Хотя есть, конечно, и те, кто приключенческим жанром на патриотической подкладке не воодушевлен и если об А. вспоминает, то исключительно как о пресловутом Пине.

Соч.: «Я — 11–17…»: Ленинградская зима. М.: Вече, 2007; Ответная операция. М.: Вече, 2007; «Грант» вызывает Москву. М.: Вече, 2008; Путь в «Сатурн». М.: Вече, 2013; Возмездие. М.: Вече, 2013; Конец «Сатурна». М.: Вече, 2015.

Аронзон Леонид Львович (1939–1970)

Упоминания в печати он при жизни удостоился лишь один раз — в фельетоне «Окололитературный трутень», посвященном И. Бродскому и его стихам, мельком сказано, что «некий Леонид Аронзон перепечатывает их на своей пишущей машинке» (Вечерний Ленинград, 29 ноября 1963 года). И собственное стихотворение А. удалось опубликовать только одно — почему-то в газете «Комсомолец Узбекистана» (1962).

А между тем, — вспоминает В. Кривулин, — уже в 1960-е годы «его считали, бесспорно, гениальным, его боялись, перед ним преклонялись»[192]. Где считали, где преклонялись? В одной из предельно узких — всего несколько человек — компаний, на которые была тогда в Питере разбита неофициальная литературная среда. При жизни, — подтверждает О. Юрьев, —

Аронзон был центром своего рода небольшой «секты» (не в прямом смысле, ни в коем случае! но иногда было очень похоже на своего рода хлыстовский корабль с Ритой — «богородицей»[193] и Аронзоном — верховным жрецом), вход в его круг был достаточно ограничен (по многим причинам и многими способами). Для людей извне это все выглядело закрыто, театрализовано и часто не очень серьезно[194].

Незачем обсуждать, отчего слава И. Бродского почти сразу же вышла за пределы «секты» его поклонников, тогда как А. публичного, хоть бы даже и скандального, успеха так и не увидел. Жил как живется: закончил заочно филфак Герценовского пединститута, какое-то время преподавал в вечерней школе, на каникулах подрабатывал в геологоразведочных экспедициях и пляжным фотографом в Крыму, пока сценарии научно-популярных фильмов не стали в последние годы для него достаточно надежным способом заработка. Что еще надо знать о биографии А.? Что он, переболев еще в 1960 году остеомиелитом ноги, остался инвалидом, что был подвержен тяжелым депрессиям. И — это главное, конечно, — что писал стихи.

В твердой уверенности, как это сказано в одной из его записных книжек: «Все, что пишу, — под диктовку Бога. Придется записывать за Богом, раз это не делают другие»[195]. И со все более и более ясным осознанием того, что его стихи не получают отклика — ни у статусных поэтов его времени[196], ни в самиздатском распространении, ни у возможных публикаторов. «Помню», — рассказывает В. Эрль, —

еще в 65 году он мне сказал: «Володя, ведь понятно, что нам впереди ничего не светит. Пока все это делается (имея в виду советскую систему), нам все равно не удастся ни напечататься, ни жить по-человечески. Давай напишем коллективное письмо: пускай нас расстреляют к чертовой матери. Все равно мы будем внутренними врагами до конца своих дней»[197].

Его не расстреляли. Его — и может ли что-то быть ужаснее для поэтов такого самомнения[198] и такого склада? — просто не замечали. Вплоть до ночи на 13 октября 1970 года, когда А. в горах под Ташкентом выстрелил себе в живот из охотничьего ружья. Было ли это самоубийством, как решили вдова поэта и его близкие («О суициде, — вспоминает В. Эрль, — он говорил всегда, с первого момента нашего знакомства»)[199], или несчастным случаем, учитывая, что А. в этот момент был пьян, теперь уже не узнать. Да это и не так важно.

Гораздо важнее, что и Р. Пуришинская, и те еще в ту пору немногие, кто искренне считал А. великим поэтом или, как минимум, «одним из ведущих отечественных поэтов второй половины XX века»[200], сохранили и привели в порядок его архив — не сомневаясь, что этим стихам, этим записям настанет свой черед.

И он настал. 18 октября 1975 года, выступая на вечере памяти А. в Ленинградском политехническом институте, В. Кривулин заявил: «<…> Мне кажется, что то, что писал Аронзон, гораздо продуктивнее, гораздо ближе развитию будущей поэзии, нежели, допустим, то, что делал Бродский»[201]. В 1979 году Е. Шварц составила сборник стихов А., который был издан приложением к самиздатскому журналу «Часы», а позднее с дополнениями и исправлениями перепечатан в Иерусалиме (1985) и Санкт-Петербурге (1994). Пошли и другие — все еще малотиражные, но знатоками уже замеченные — книги; стихи А. стали читать с эстрады и театральных подмостков, издавать в переводах на английский, немецкий, иные европейские языки; пока наконец, — говорит О. Юрьев, — «выходом лимбаховского двухтомника» не завершился «тридцатипятилетний процесс „подземной“, „незримой“ канонизации Леонида Аронзона»[202].

Так усилиями все разраставшегося числа энтузиастов была восстановлена литературная справедливость. Место А. в истории русской поэзии теперь никем не ставится под сомнение, и можно лишь сожалеть о том, что его по-прежнему то сопоставляют,

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 438

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Оттепель. Действующие лица - Сергей Иванович Чупринин бесплатно.

Похожие на Оттепель. Действующие лица - Сергей Иванович Чупринин книги

Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. - Юрий Аксютин - История
Поколение оттепели - Людмила Алексеева - Биографии и Мемуары
Мир Формулы-1 изнутри - Деймон Хилл - Биографии и Мемуары
Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей - Федор Раззаков - Биографии и Мемуары
Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
Дневники полярного капитана - Роберт Фалкон Скотт - Биографии и Мемуары
Есенин и Москва кабацкая - Алексей Елисеевич Крученых - Биографии и Мемуары
Фрегат «Паллада» - Гончаров Александрович - Биографии и Мемуары
Лубянка, ВЧК-ОГПУ-КВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ 1917-1960, Справочник - А. Кокурин - История
Мятеж Реформации. Москва – ветхозаветный Иерусалим. Кто такой царь Соломон? - Анатолий Фоменко - История

Оставить комментарий