Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Недобрые предчувствия Кекина стали сбываться сразу после бала. К Волоцким вдруг зачастил тот самый полковник, что танцевал с графиней полонез. Звали его князем Владимиром Викентьевичем Чураевым. Это был человек приятной наружности, тонкого обращения, умный и ловкий. Он заставил потесниться толпу ее поклонников и почитателей, заняв в ней если не первое, то весьма заметное место. Скоро из всех угодников Наталии Платоновны его стал выделять и сам граф Волоцкий. Полковник вот-вот должен был надеть золотые эполеты генерал-адъютанта с императорским вензелем и был самым успешным в плане личной карьеры из числа потенциальных претендентов на руку и сердце графини. К тому же князь был богат, имел полторы тысячи душ крепостных и владел весьма обширными имениями в Астраханской и Казанской губерниях. Роду полковник также был весьма знатного и древнего, от ногайского мурзы Чуры, после взятия Астрахани крещеного Иваном Грозным, и посему сохранившего княжеский титул и свои владения. После трех-четырех визитов в дом Волоцких князь сделался в нем своим человеком, был с графом накоротке, а несколько дружеских взглядов Натали позволили ему лелеять относительно нее самые смелые надежды. Единственное, что замедляло князю возможность объясниться о своих намерениях с графом и графиней, была ее болезнь.
Однажды, подстрекаемый сильным любопытством и желая видеть графиню в ее необыкновенном положении, в каковом, как ему сказал Волоцкий, она нисколько не теряет своей привлекательности и, напротив, «становится сущим ангелом», князь Чураев напросился поприсутствовать у нее в утренние минуты сна-яви. Сопротивление этому Кекина и доктора Гуфеланда графом во внимание не было принято. Нафанаил догадался, что граф втайне уже выбрал князя в женихи своей дочери и, конечно, был этим обстоятельством крайне раздосадован. К тому же выходило, что ту ласку и нежность, которые в минуты ее удивительного перерождения телесной и душевной красоты Натали обращала на него, отставной поручик был вынужден разделить с этим князем.
Когда Кекин с доктором, Платон Васильевичем и князем вошли в ее покои, казалось, она спала. Веки ее были прикрыты, она ровно и мерно дышала, и на щеках ее лежал обычный в эти минуты тонкий и нежный румянец. Краем глаза Нафанаил Филиппович увидел, что князь открыто любуется графиней, и настроение его упало. А ведь когда-то он почти был счастлив в подобные минуты.
— Что с тобой? — произнесла вдруг Натали ровным голосом.
Все, кроме князя, посмотрели на отставного поручика, зная, что эти слова предназначаются только ему.
— Ничего, — как можно спокойнее ответил Кекин, стараясь поглубже запрятать то, что творилось в его душе. — Как вы себя чувствуете?
— Вы? — вскинула брови Натали. — Отчего ты так холоден со мной сегодня?
— Я не холоден, — промолвил Нафанаил, — просто…
— Просто в моей комнате находится кто-то посторонний?
— Ты, как всегда, права, — согласился Кекин и, не удержавшись, подчеркнуто добавил: — Именно посторонний.
— И он тебе не нравится, — скорее утвердительно, нежели со знаком вопроса сказала Натали.
— Я не задавался таким вопросом, — не сразу ответил Нафанаил. — К тому же какое это имеет значение, нравится мне кто или не нравится…
— В твоих словах я слышу горечь, а в душе вижу боль, — сказала Натали и замолчала. Лицо ее сделалось печальным.
— Через минуту я проснусь, — наконец, произнесла она. — Пусть этот человек подойдет ближе.
Кекин обернулся к князю и кивнул. Чураев на цыпочках подошел к княгине.
— Почему он крадется? — недовольно спросила она.
— Чтобы не беспокоить вас, — галантно ответил князь.
Когда он встал подле графини, она снова замолчала. Так длилось несколько секунд. А потом ее руки и шея покрылось холодными мурашками.
— Боже мой, — воскликнула она с брезгливой гримасой. — Какие грязные мысли.
Она вдруг закашлялась, и по телу ее прошли судороги, как это бывает с человеком, которого вот-вот стошнит.
— Прочь. Уйдите прочь! — с трудом произнесла она, едва удерживая тошноту. — Фаня, уведи этого человека, и чтобы он никогда, слышишь, никогда…
Она закашлялась, и ее стошнило прямо на платье. Чураев, покраснев, как вареный рак, стремглав вышел из комнаты. За ним последовал сконфуженный граф, и до Кекина донеслись обрывки его фраз, обращенных к князю:
— …болезнь… что поделать… надо быть снисходительным.
Доктор поднял от пола печальный взгляд и, взглянув на Нафанаила, тоже вышел из комнаты. Следом за ним, дабы не вызвать неудовольствие вот-вот должной прийти в себя графини лицезрением ее в таком досадном положении, вышел из покоев Натали и Кекин.
События, столь отравляющие жизнь Нафанаила Филипповича, продолжали свое развитие. Князь Чураев, признав Кекина своим соперником, и весьма опасным, решил открыть графу свои желания относительно его дочери и попросил у него ее руки. Волоцкий не имел ничего против, после чего они заключили между собой союз: не допускать к Натали Кекина, кроме тех минут, когда она погружалась в свое магнетическое состояние. Граф стал холоден с Нафанаилом Филипповичем, перестал называть его своим другом и, кажется, начал даже тяготиться его пребыванием в своем доме. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, люди почему-то чаще всего недолюбливают тех, кто оказал им благодеяние, ибо, считая себя обязанными им, теряют частичку собственной свободы.
Через несколько дней граф сообщил дочери о намерениях князя. Та, ничуть не удивившись, удержалась от решительного ответа, сказав, что решение она примет после полного своего выздоровления. Оба, и князь, и граф Волоцкий, приняли сие скорее за согласие, нежели за отказ, и Чураев стал официально считаться женихом графини, всюду сопровождая ее и стараясь всячески угодить ее желаниям. Нафанаил Филиппович сделался в доме графа лишним и впал в уныние, поддерживаемое лишь теми прекрасными минутами, что Натали дарила ему во время своего просветления. Теперь он уже, продолжая желать полного выздоровления графине, не хотел, чтобы оно случилось скоро, ведь тогда он будет вынужден с ней расстаться, и мысли об этом, приносящие невыносимую боль, он старался гнать от себя всеми силами. Несчастие Кекина составляло и то, что теперь, в нечастые встречи его с Натали, когда князя не было в доме графа, она обращалась с ним, как с другом, просила у него советов и даже позволения, когда речь заходила о посещениях ею балов, и была с ним так же кротка, покорна и добродушна, как и в ставшие крайне редкими минуты своего восхитительного просветления. Ведь эта девушка, прекраснейшая на свете, была чужой невестой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Этим летом будет жарко (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" - Короткие любовные романы
- Перерыв в заседании - Лони Ри - Короткие любовные романы / Эротика
- Переводчица для демона (СИ) - Ми Мира - Короткие любовные романы
- Падение лепестков Сакуры - Девятая Ева "Ева9" - Короткие любовные романы
- Ты действительно мертва? - RoMan Разуев - Короткие любовные романы / Русское фэнтези / Ужасы и Мистика
- Твои карие глаза - Валерий Цвет - Короткие любовные романы / Любовно-фантастические романы / Ужасы и Мистика
- Я нашептал моим левкоям об угасющей любви… (СИ) - "Shkodina" - Короткие любовные романы
- А + Д. На повторе (СИ) - Палла Иоланта - Короткие любовные романы
- Пленница Молота (СИ) - Довлатова Полина - Короткие любовные романы
- Снежное солнце - Натали Старк - Короткие любовные романы