ничего не потеряю. Правда, нового покровителя все же придется искать, — вынужденно признал он.
— Как-то сложно и запутано все, — покачал я головой.
Пока мы говорили, я добавил в полученную рану немного своей божественной силы, накопившейся за последние минуты, что ускорило ее заживление и убавило болезненных ощущений.
— Это только кажется, — вздохнул старик Шеин. — Но я не об этом. Я хочу, чтобы ты понял — став младшим богом, я теряю очень большую долю власти, взамен становясь почти рабом у предков рода.
— Почему-то другие темные очень охотно стремились стать этими «почти рабами», — покачал я недоверчиво головой.
— Вопрос длины ветви, — пожал плечами старик. — Одно дело, когда тебя от главы стихии отделяет два-три предка, ставших богами, и другое — с десяток.
— Но разве богом не может стать «посторонний», кто не является потомком кого-то из родов медиумов?
— Ты сейчас про себя, да? — усмехнулся старик. Я кивнул. — Может. Ты тому подтверждение. НО! У тебя ведь тоже был бог-покровитель? — я кивнул, не уточняя, что избавился от покровительства до того, как стал богом. — Разве ты теперь не в его свите? Или не обратил на это внимания?
— Так вот как это работает…
— Именно! — убежденно кивнул старик. — Мы все приписаны к этому пантеону. Хотим того или нет. Тем, кто может выбрать себе сейчас бога-покровителя, хорошо. Чем ближе такой бог будет к вершине божественной пирамиды — тем выше потенциально будет положение нового бога, так как будет короче ветвь. Но вырваться за пределы этой системы…
— А если бы кому-то удалось? — спросил я.
— И что тогда этот несчастный будет делать? Создавать свой пантеон? — горько рассмеялся старик. — Не смеши меня. Старые боги вмиг грохнут наглеца. Никто из них не захочет растить конкурента.
«Захочет. Если будут растить как оружие против другого пантеона».
— И все же кое-чего я не понял. Разве в разветвленных родах, у которых много младших богов, не должно быть лучше? Больше «мальчиков на побегушках», если я правильно понял ту роль, что отводится старшими богами для младших, значит и задания получать будешь реже? Не так?
Старик замялся, явно не желая выдавать какой-то секрет, но поняв, что я так просто не отстану, продолжил.
— Было бы, если бы не одно но, — кивнул он в итоге. — Изначально глава пантеона получает доступ к Душе мира и информации из него. Этот доступ… назовем это так — имеет определенную пропускную способность. Она конечная и не меняется. С его помощью можно напрямую связываться с Душой мира. Без подпорок в виде ритуалов. Из Души мира глава пантеона черпает знания. Из паствы — силу. Увеличивая количество богов в своей свите, бог увеличивает свою силу, но уменьшает сам себе доступ к знаниям из Души мира — потому что каждому новому богу надо выделить часть из этого канала. Причем равную часть. Теперь представь: глава нашего пантеона — Макошь. У нее в свите два бога: Род и Велес. У каждого из них ровно треть доступа к каналу знаний из Души мира. НО! Род и Велес в свите Макоши, а потому она имеет право отдавать им приказы. Например, создать себе свиту. И те создают. В итоге они разделяют треть доступного им канала связи с Душой мира на всю свою свиту. А потом подчиненные им боги создают себе свиту. И доступный этим богам доступ к каналу связи тоже делиться на всю свиту И так далее… В итоге, чем длиннее ветвь, тем меньший канал связи с Душой мира есть у бога в конце цепочки.
— И чем же так важен этот канал связи?
— Та же Макошь благодаря нему может видеть будущее. Ведь Душе мира известно все и обо всех. Чем шире канал — тем больше ты видишь. Яркий пример информации из канала связи с Душой мира — статус, видеть который теперь может каждый человек. Одно знание о том, светлый перед тобой или темный уже отразилось на всем человечестве! А ведь у богов доступ гораздо выше и видят они больше. Разве не заметил, сам став богом?
Я задумался. Ничего подобного я действительно не заметил, но может дело в том, что я к пантеону не принадлежу?
— Как ты понимаешь, у нас ветвь длинная и став богом канал связи у меня будет настолько малый, что можно на него вообще не обращать внимания. А вот мои возможности и власть будут сильно урезаны.
— Но зачем тогда вообще темные пошли на это? — не понял я.
Снова пауза со стороны старика. Ему очень не хотелось говорить истинную причину своего поведения, но выбора я ему не оставлял.
— Разве не очевидно? — грустно улыбнулся старик. — Затем же, зачем до этого создавали искусственных темных. Новые темные боги — лишь «мясо» для прокачки таких как ты. Создать темного бога для его будущей «утилизации» — лишь временно ограничить свой доступ. На время военных действий. А когда они закончатся, то все новые боги будут тщательно подчищены. Так уже было раньше. Тактика отработана.
— Вот основная причина, — с пониманием кивнул я. Вот теперь, что называется «верю!» — Не хочешь быть «мясом». Чтож ты сразу не сказал?
— Не хочу даже думать об этом! — зло выплюнул старик, злясь на то, что не смог запутать меня и выдал главный свой страх. — Так что? Моя информация достаточно ценна, чтобы ты сдержал свое слово?
— Да. Договор. Можешь прикрываться моим именем, что твое становление богом лишь поставит твой род под истребление. Тем более, — тут я уже натуральным образом хищно улыбнулся. — Я действительно уничтожу вас до последнего темного, если это произойдет!
На это старик лишь удовлетворенно кивнул. Я молча отошел вглубь подъезда, после чего темный закрыл дверь. Яд все еще был в моем теле, но с каждой секундой сдавал свои позиции. Думаю, еще полчаса максимум и я полностью от него избавлюсь. Единственное предположение, почему он на меня так подействовал — этот яд был ничем иным, как умением темного бога. Его «символом». Не зря ведь у старика, его потомка, в умениях тоже стоит усиление оружия и одежды. Думаю, выстрели темный в меня из ружья, мне бы мало не показалось.
Был еще один момент, о котором не сказал старик Шеин, но уж очень он походил на правду. Ограниченное число пантеонов и то, что ритуал Макоши автоматически привязал всех людей на планете (а думаю ситуация со старославянским пантеоном на территории России не исключение) — не просто так. Что-то мне подсказывает, что тот самый канал связи, что получает глава пантеона,
