может, и не могут чувствовать боль… но вот страх, дело другое.
Артём свободно поднялся по золотым лесенкам. Внутри, так же, оцепеневшие монстры священники в черных балахонах.
Охотник прошёл круглый холл увешанный иконами пяти богов, что изображены безликими людьми, и у каждого свой цвет. На полу, выложена мозаика карты Юга с отмеченными храмами.
И вот главная цель — главный зал, где проходят молитвы и паства. Двери из белой древесины окрашены кровью, отчего вся красота была вмиг утеряна. И, врата чуть приоткрыты. Слышится сдавленный возглас…
Артём остановился. Достал винтовку и цербера. Напоил оружие молниями, отчего те начали искрить. А в барабанах однозарядных орудий появились «божьи» пули. Пора встретить «Мать» как подобает… на полную мощь!
В излюбленной манере, Артём с пинка отварил бело — алые врата, отчего те раскрылись нараспашку. Звук грохота разошёлся по золотому залу эхом. На потолке висела люстра виде креста. Пол уложен серебряной мозаикой. Скамейки, где верующие молились своим богам, пусты. Продольные окна выбиты, и на острых осколках видны кровавые следы с людской плотью.
В конце помещение пять фигур безликих людей: Азарок — властитель огня — оранжевый цвет статуи, Виера — властительница ветра — бирюзовый цвет статуи, Меран — властитель земли — коричневый цвет стати, Пилигрим — властитель воды — голубой цвет статуи, и последний — Безликий — разноцветный цвет статуи.
Перед статуями стоит мраморный стол, укутанный белой скатертью и золотыми плафонами… и на нём, лежит человек в белом балахоне и шапкой усеянной золотыми крестами. У него жёлтые глаза, словно ему в гляделки залили золота. Это был Десница, что прятался в человеческом теле. Как у Игнис. Он корчился от боли, задыхался. Из его тела выходил золотой свет, который поглощала трёхметровая женщина, стоявшая подле стола, и спиной к Артему. Её белые волосы переливались серебром и падали на пол. Красные когти впились в мраморный стол. Кожа бледная, как свет луны.
— Остано… ви… её!…
Сказав последние слова, Десница обмяк и уставился в одну точку. Из него прекратил бить золотой свет, а глаза потеряли желтый оттенок и стали как у обычного человека. Она его убила…
Артём вытянул руки перед собой, наведя оружие на врага.
— Здорова, Тварь!!! Пора отправляться на тот свет!
Нажав синхронно на курки, на женщину обрушился исполинский луч молний. Артём казался букашкой на фоне своей атаки. Половину церкви обратило в пыль. Молнии вырвались в город, сметя несколько районов. Охотник выстрелил на полную мощность.
Луч молний с каждой секундой становился всё меньше, а следом и вовсе исчез. От половины церкви остался лишь пол. Всё помещение затопило густым серым дымом.
Артём опустил винтовку и цербера, из дул струился белый дым. Он точно попал в цель. Она не увернулась, а значит, точно померла. Никто не выживет после такой атаки в упор.
— Ну, вот и всё, — убрал он оружие в кобуру, — Эх, пора возвращаться к своим делам.
Охотник развернулся и сделал шаг в направления выхода, да вот из густого тумана раздался женский голос:
— Щекотно…
Медленно повернув голову, Артём искал в дыму беловолосую женщину. Этот голос… он очень знаком Артёму.
«Быть этого не может!…» — дрогнул его голос в мыслях.
Чёрный плотный дым расступился от порыва ветра. Артём прикрыл лицо рукой и сделал упор на правую ногу. Женщина стояла всё на том же месте, где и была.
От пола исходил горячий пар, а через разрушенную половину церкви открывался вид на город и на уничтоженные два района.
— Живучая, я погляжу, — усмехнулся Артём, — Ничего страшного… я уже убивал неубиваемых!
Выхватив револьверы, Артём попытался обвить их молниями… но лазурные линии еле выходили из его тела. Этого не хватило даже на сотворение «божьих» пуль. Кости и плоть не насыщаются маной, и тело больше не укрепить. Даже «скачок» больше не сделать.
— Какого?… — растерялся Охотник.
— Напуган? — послышался женский голос.
Артём глянул на свои револьверы, а следом ответил:
— Напуган? Нет… Удивлён? Да!
Женщина зловеще посмеялась. Она нашла разговор с Охотником, чем — то, интересным.
— Ты ведь не человек. Твой запах, как у них, Первородных. Но ты не они… значит, возможно, ты такой же неудачный эксперимент, как и я. Хотя, по всем показателям, ты человек. Странно… очень странно.
«Она разговаривает на людском языке… одно из двух: либо быстро учится, либо кого — то пожирает, и тем самым она может забрать его знания.» — пораскинул мозгами Артём. Но, больше же конечно парня интересовал вопрос… что с его магией? Мана словно исчезла из тела Охотника. Может вот он ответ на вопрос, почему никто не сообщил об угрозе: что в городе, что в деревне. Она всех обесточила, что бы ни кто не смог сообщить об атаке.
— Как тебя зовут, человек?
Женщина повернулась к Артёму, и того, прошиб холодный пот. Глаза широко раскрылись, а сердце забилось раза в три быстрее. На секунду Охотник решил, что сошёл сума… перед ним, стояла Элизабет. Точная её копия. Вот только, она вымахала до трёх метров, грудь и промежность покрыты железной чешуей, отчего кажется, что на ней топик скрывающий низ и верх. Глаза, как и у Элизабет, когда её Проклятие начинает действовать, их трудно спутать: её глаза полностью кроваво — алые, радужка отсутствует, а зрачок искривился и удлинился, став как у кошки. На её пальцах алые ногти, что больше напоминают когти зверя. Черты её лица… в точности как у Алой. Только, она выглядит как старшая версия Элизабет.
— Что такое? Увидел знакомое лицо… — она обнажила острые зубы в зверином оскале.
«Даже голос похож…» — сжал рукояти револьвером Артём.
— Можешь этого не отрицать… ты меня узнал!
От её шагов золотой пол дрожал и покрывался трещинами. От неё веяло неописуемым могуществом.
— О чём ты?! — дрогнул голос Артёма, а на его лице появилась дрожащая улыбка.
Он начал отступать назад медленными шагами. За пределами церкви, его магия работала, значит, у этой способности есть дистанция.
— Не поможет! — рявкнула женщина, — Я специально дала тебе войти в город. Я смогла бы отключить твою магию, даже если бы ты стоял за стенами города. Меня привлёк твой запах, и я хотела на тебя посмотреть. Но сейчас… — она вмиг озлобилась, начав рычать как зверь, — Сейчас у нас с тобой состоится разговор… это для тебя лучший исход. В худшем, я
