Форма входа
Читем онлайн Колыбель - Валерий Владимирович Митрохин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
в конце концов поймем друг друга...
— Вы забываете, дружок, что не бывает так, чтобы все оставалось как было. Вы забываете, что есть диалектика. Мир меняется, и этот процесс необратим!
— Всегда можно найти оправдание своей бездеятельности! Только вот оправдание-то мы не из трусости ли ищем?
Собеседник вознес глаза к потолку:
— Я бы сказал, из осторожности, точнее, осмотрительности. В этом, лишь в этом залог любого дела! Поверьте мне! Я прожил немало. Только такой путь приносит результат и удовлетворение.
Олисава встал.
— А вы не так просты, как можете показаться, — сказал директор, напряженно улыбаясь.
Олисава протянул ему руку. Сильные бледные пальцы директора были прохладны.
Владимир гнал машину, с раздражением вспоминая только что состоявшийся разговор. И вдруг понял: директор не против; по-своему, он за Досхий. Навалилась усталость. Он свернул с дороги в степь. Заглушил мотор. Вышел. И лег на спину, закинув руки за голову. Небо было бездонным. Таким же, как в детстве...
...На долгое время Кормач как бы застыл в одном возрасте. Казалось, что таким — невысоким, слегка сутулым, с густыми морщинками вокруг нежно-голубых маленьких глаз, седоватой головой — он был всегда. Казалось, что таким и останется. А может, и не казалось. Просто об этом никто не думал. Просто без Кормача не представлялась жизнь. Кто угодно, только не Кормач, мог умереть: случайно или от болезни. Кто угодно мог уйти или уехать, только не он. Кто же тогда поведет детвору колядовать-щедровать зимой, а в другие времена года станет пасти скот? Кроме Кормача, некому. Никто и не думал об этом.
И вдруг все от мала до велика как бы на мгновение замерли, глянули на Витьку и увидели, что он совсем еще молодой — хоть и маленький, и сутулый, и кашляет очень, когда рано утром идет по улице. И со дворов на этот его надсадный кашель хозяйки выгоняют коров, уже подоенных, вопросительно глядящих в калитки.
Увидели вдруг. А причина этого открытия назревала давно.
Уходил он до света в степь. Пас деревенское стадо. Вовремя приводил его днем на тырло, чтобы подоили коров, а вечером каждую скотинку к самой калитке пригонял. Нередко с ним в степь уходили и томящиеся, отпущенные на каникулы мальчишки. Помогали пастуху заворачивать строптивых коровенок да телков, норовящих сбежать домой или заскочить в призывно зеленеющие посевы, уже хорошо поднявшиеся, уже вытолкнувшие на свет наливающиеся соком колосья. Помощники в свое удовольствие бегают вокруг разбредшегося стада, и Кормач сидит на самом высоком в степи месте — наблюдает. По всем окрестностям, всюду у него есть такие места — небольшие взгорки, бугорки, холмики. Трава на них, поскольку она там к солнцу ближе, быстро выгорает. Нет ее там уже почти в самом начале лета. Это Кормачу по душе. Высокой травы опасается Витька. Ему кажется, в ней скрываются змеи. Сколько раз ему толковали, что змее в такой траве делать нечего. Она любит открытое место, на солнышке понежиться предпочитает. Витька слушал, согласно кивал головой, однако поступал всегда по-своему. Поставит камень покрупнее, на нем потом сидит, а в радиусе двух-трех шагов круг из камней помельче выложит, мол, если змея полезет к нему, то он сразу же ее увидит, ведь той придется через ограду перебираться. Таких кругов-оград соорудил Кормач окрест много. Так от круга к кругу и кочевал со стадом. Так сезон напролет и кружил вокруг деревни. Ребятишки безошибочно находили его в степи. В каком круге он сегодня — знали наверняка. Прибегали к нему попозже, когда солнце росу поднимет. Чего им торопиться? Каникулы. В тот час, когда Витька шел по улице и гулкий кашель его был слышен во всех концах деревушки, ребятня досматривала самые сладкие сны. Просыпались лишь тогда, когда Кормач уже восседал в центре очередного круга, пили молоко, брали с собой провизию: хлеба, квасу, тарань, пучок молодого лука, сахару — и в степь. Витька ждет.
Сидит неподвижно, а вокруг его головы и рук, словно они медом намазаны, всегда облачко из мотыльков, пчел, ос, бабочек или стрекоз вьется. А над ним высоко-высоко — сколько хочешь гляди — не увидеть — поет жаворонок. Садился он всегда так, чтобы хорошо видеть озеро и вулкан. Озеро по левую руку от него, а вулкан — по правую. На вулкан он никогда не поднимался — тяжело с его пробитыми легкими на такую крутизну взбираться, а вот к озеру ходил. Соли чтоб скот полизал. Рапой и грязью лечил Кормач изъеденные оводами спины животных. Клещей выводил, ссадины исцелял.
Дарья второй раз вырвалась с Высмерткова двора в тот день, когда после долгих каникул ребятишки отправились в школу. Не на занятия еще, а, как всегда говорил учитель Андрей Данилович, со школой поздороваться. С развевающимися по спине волосами, прижав к груди ворох еще цветущего вьюнка, по-местному — крученого паныча, Дарья пронеслась мимо школы, двор которой был забит детворой и взрослыми. Андрей Данилович как раз речь говорил, стоял на ступенях крыльца. Увидел Дарью первый. Так и остался стоять с открытым ртом. Потом уже все обернулись, все увидели бегущую в степь Дарью. Длинные плети вьюнка с неуспевшими закрыться на день разноцветными граммофончиками-цветами, с наполовину уже позолотевшими листочками обвивали Дарью, летели и вились за нею — стремительной и счастливой, сплетались с длинными распущенными волосами, отчего казалось, что это не Дарья, вырвавшаяся на волю, а оживший, вырвавшийся из-за высокого забора Высмертка палисадник.
Вся деревня кинулась Дарью искать.
Стадо в тот день на тырло пришло поздно — без Кормача. Стояло там долго, потому что некому было его в степь повести. Кое-как подоенные коровы только под вечер покинули тырло, ходили вокруг деревни как неприкаянные. На второй и на третий день уходили в степь тоже без пастуха. Все так и подумали, что Витька Кормач оставил стадо потому, что увидел Дарью, бегущую куда глаза глядят, кинулся за нею. А что ему оставалось? Тут дело такое: спасать девку надо. Три опасности подстерегали Дарью. Могла в озере пропасть. Оно какое? Сначала вроде твердо его серебристое от соли обнажившееся дно. Даже горячее, накаленное солнцем. Потом прохладнее, мягче, а затем грязь, а затем ил, словно кисель. Как-то корова завязла: только голова и передние ноги торчат. А времени прошло всего полчаса, пока мальчишки сбегали в деревню, пока трактор пришел.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Колыбель - Валерий Владимирович Митрохин бесплатно.
Похожие на Колыбель - Валерий Владимирович Митрохин книги
- Это случилось у моря - Станислав Мелешин - Советская классическая проза
- Большие пожары - Константин Ваншенкин - Советская классическая проза
- Матросы - Аркадий Первенцев - Советская классическая проза
- Бремя нашей доброты - Ион Друцэ - Советская классическая проза
- Плотина - Иван Виноградов - Советская классическая проза
- Какой простор! Книга вторая: Бытие - Сергей Александрович Борзенко - О войне / Советская классическая проза
- Тайна черного камня - Геннадий Андреевич Ананьев - Прочие приключения / О войне / Советская классическая проза
- Вариант "Дельта" (Маршрут в прошлое - 3) - Александр Филатов - Советская классическая проза
- Весны гонцы (книга первая) - Екатерина Шереметьева - Советская классическая проза
- Дни нашей жизни - Вера Кетлинская - Советская классическая проза
