Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты же не носишь туфли.
— И ты теперь знаешь почему. Но мы отклонились от темы. Ты мне так и не сказал, почему вы разошлись.
— Джим, наш брак так же крепок, как и в тот день, когда мы подписали все необходимые бумаги.
— Тогда почему она уехала к маме?
Я тяжко вздыхаю.
— На самом деле, Джим, — говорю я, — Воздержанья… э… загорает. Дома у мамы. Да, у ее мамы новая кварцевая установка для загара. Она ее выиграла. В лотерею.
— В туже самую, в которую ты выиграл пиццу?
— Не пиццу, а пиво — поправляю я. — Пиццу мне принесли по ошибке. Кстати, курьер, который доставил пиццу, и продал нам билеты. Он так рассудил: «Я все равно развожу людям пиццу, так почему бы мне заодно не заняться распространением лотерейных билетов. Чтобы собрать деньги. В фонд помощи пицце». Джим, почему ты смеешься?
Он катается по полу, стуча копытами в потолок, и заливается хохотом, буквально вываливаясь из метафорических штанов.
— Фонд помощи пицце. Лотерейные билеты. В жизни не слышал такой ерунды.
— Джим, успокойся. Джим… — Он давится смехом и кашляет, сжимая копытами свое длинное желтое горло. — Джим, что с тобой?
Он пытается что-то сказать, но не может.
— Я сейчас принесу подушку.
Я бегу в спальню, хватаю подушку, возвращаюсь на кухню и подкладываю подушку Джиму под голову. Голова смещается, я пододвигаю подушку, но голова снова смещается, и я снова пододвигаю подушку, и голова снова смещается. Весь жираф-призрак бьется в судорогах. У меня в кухне на полу.
— Джим, это было не настолько смешно. Я даже и не пытался шутить. Хотя ты все равно не смеешься, когда я шучу. Никогда не смеешься, когда я шучу. Джим, может, вызвать врача? Да, надо вызвать врача. — Я мчусь в гостиную, где телефон. Снимаю трубку и звоню доктору Яблочко. — Прошу прощения, что разбудил. Но, понимаете, доктор Яблочко, у моего друга припадок. И меня это слегка раздражает. Он смеялся над моей шуткой, — объясняю я. — И, похоже, его занесло. Какого цвета? В каком смысле какого цвета?
Я заглядываю на кухню. Джим стоит перед раковиной и держит голову под струей холодной воды. Лицо у него ярко-малиновое. Он весь ярко-малиновый, в розовых пятнах.
— Чеснок.
— Уже не осталось, — говорю я ему. — Я попозже схожу в магазин.
— Нет, — говорит он сдавленным голосом. — На чеснок. Аллергия.
— А-а. — Я бегу обратно в гостиную. — Доктор Яблочко, — говорю я в трубку, — похоже, мой друг съел чеснок, а у него на чеснок аллергия. Да, доктор Яблочко. Нет, доктор Яблочко. — Я говорю ему спасибо, что он уделил мне время, и вешаю трубку.
— И что сказал доктор? — Джим лежит на полу в кухне, засунув голову между ног. Видимо, проводит какую-то реанимационную процедуру. Или просто пытается отвлечься.
— Тебе надо лечь. В постель. И принять аспирин.
— Ни хрена, — говорит он с вызовом. — Я иду в паб.
— Когда болеешь, нельзя пить спиртное, Джим.
— Наоборот. Спиртное выводит токсины.
— Но алкоголь тоже яд.
— Да, и поэтому он стимулирует иммунную систему.
— Нет, Джим. Он ее подавляет.
— Пиво стерильно, — говорит Джим, хватаясь за эту мысль, как утопающий за соломинку. — Оно убивает микробов.
— Каких микробов?! Ты просто ищешь себя оправдания, чтобы пить пиво, не мучаясь чувством вины.
— Чушь собачья.
— Что?
— Чушь собачья.
— Посмотри мне в глаза и скажи это еще раз.
— Чу…
Он не может сказать.
— Ладно, — говорю я примирительно. — Это твое здоровье, Джим. И если тебе улыбается проваляться все выходные в больнице…
— Не надо так говорить.
— Ты не любишь больницы, Джим?
— Не знаю. Я никогда не лежал в больнице.
— А я лежал. И уж поверь мне на слово, приятного мало.
Он хмурится.
— Джим, помнишь, ты меня предупреждал насчет соседской антенны? Ты сказал, что от нее у меня будет рак мозга. Тогда я над тобой посмеялся, но оказалось, что ты был прав. У меня действительно был рак мозга. И у жены тоже. Мы пошли в поликлинику, к доктору, и нас положили в больницу. Там нас лечили специальной мазью от рака и вылечили.
Джим с любопытством глядит на меня.
— А как она действует?
— Мазь против рака? Она проникает в мозги и уничтожает раковые клетки.
— И что, ее вводят прямо в мозги?
Я прислоняюсь спиной к холодильнику. Для поддержки.
— Ну… нет, не прямо.
Он ухмыляется.
— А через задницу, правильно?
— Джим, ты маньяк. Я тебе говорю, что я чуть не умер, а тебя интересует только нетрадиционное анальное проникновение. Может, ты сам того… из нетрадиционных. Я уже начинаю задумываться. Может быть, ты какой-нибудь шкафный гомосексуалист.
— Гардеробный гомосексуалист.
— Как скажешь.
— А жене? Ей тоже вводили мазь через задний проход?
— Да, нас лечили одинаково.
— А кто вводил? Врач была женщина или мужчина?
— Женщина. И нет, Джим, это не значит, что моя жена — лесбиянка. Ты все равно найдешь, где подколоть. Если бы врач был мужчина, ты бы сказал, что я сам не мужчина, потому что спокойно терплю, когда посторонний мужчина заправляют моей жене в задницу.
— То есть та женщина-врач видела ее влагалище? Твоей жены?
— Его многие видели, — говорю я. — Его показывали по центральному телевидению.
— Врешь ты все.
— Там еще были студенты из медицинского, практиканты.
— А еще кто-нибудь был?
— Нет. Хотя погоди. Был еще один доктор. Доктор Жираф.
— Жираф.
— Да. Ой, — говорю я, связав одно с другим, — он же твой тезка.
— А как его звали? Случайно не Джим?
— Это был бы уже перебор. Его звали Джеймс. Дипломированный доктор медицины. Настоящий профессионал, уважаемый человек.
— Значит, мы с ним не похожи.
— На самом деле немного похожи. Внешне.
Джим смеется.
— А может быть, это был замаскированный я.
Я тоже смеюсь.
— Он был высокий?
— Ну, — говорю я, пытаясь припомнить. — Да, высокий. Он был жуть как хорош собой. Хотя, может быть, это из-за его темных очков. Милый, очаровательный человек. Совсем не такой, как ты.
Джим хмурится.
— И он никогда бы не стал есть продукты, на которые у него аллергия. И не сделался бы малиновым с розовыми пятнами. Потому что он не такой идиот, как некоторые.
— Он тебе нравился?
— Разумеется, нет, — заявляю я твердо. — Хотя всем остальным — очень нравился, да. Женщины от него просто млели, насколько я помню.
Джим хмуро кивает, переваривая информацию. Какой-то он и вправду понурый. Может, он просто завидует. Может быть, он сам не пользуется успехом у женщин — пусть даже всегда утверждает обратное. Может быть, он от природы застенчивый. Да, наверное. Он просто застенчивый. Он ведет себя как идиот, потому что робеет. Я знаю. Я сам был таким до женитьбы. Женатый мужчина обретает уверенность в себе, ему значительно легче общаться с женщинами, хотя эта уверенность пригодилась бы ему больше, когда он был еще не женат. Такова жестокая ирония судьбы.
— Джим, — говорю я вдруг неожиданно для себя самого, — а тебе нравится холостяцкая жизнь?
— А почему ты вдруг спрашиваешь?
— Просто я уже забыл, что это такое. И мне интересно, как там вообще.
Джим склоняет голову.
— Одевайся, — говорит он тихо. — Мы идем в паб.
К вопросу о проститутках
По натуре я домосед и не особенно хорошо разбираюсь в местной паб-обстановке, так что я веду Джима в ближайший бар, входящий в общедоступную сеть пабов под названием «Цыпочка и капуста».
— Обычно в пятницу вечером здесь просто не протолкнуться, — говорю я, прижимаясь очками к стеклу. — Хотя сейчас почему-то пусто.
— Потому что сейчас суббота, — говорит Джим. — Пять утра.
— Тогда зачем ты позвал меня в бар?
— Иди за мной.
— Куда именно?
— В одно хорошее место. Люблю там бывать [4].
Он направляется рысью по улице.
— Джим, — говорю я, задыхаясь, потому что стараюсь не отставать. — Только не говори мне, что мы идем в «Пендель».
— А все остальное уже закрыто. У них там система «запереть и не выпускать», — объясняет он. — Когда они закрываются, они не выпихивают клиентов наружу, а запирают внутри.
— Как-то нехорошо получается.
— Для алкашей очень даже неплохо.
— Ночью надо спать, Джим. Даже алкашам.
— Они запирают дверь не для того, чтобы оттуда никто не вышел. А чтобы никто не вошел.
— А если кто-то поставит в известность полицию?
— Полиция уже поставлена, Спек. Ну, в известность.
— Тогда почему этот бар до сих пор не закрыли?
— Полицейские — тоже люди. Им тоже хочется иной раз хлопнуть стаканчик под утро. Так что «Пендель» никто не закроет.
Я сую руки в карманы брюк, как бы желая сказать «ну-ну», а вслух говорю следующее:
— Ладно, умник пятнистый, ты все продумал. Но одно, кажется, упустил. Если они запирают дверь…
- Английский путь - Джон Кинг - Контркультура
- Возвращение - Дзиро Осараги - Контркультура
- Сад Иеронима Босха - Тим Скоренко - Контркультура
- Дипендра - Андрей Бычков - Контркультура
- Чтоб я сдох! - Олег Механик - Контркультура / Юмористическая проза / Юмористическая фантастика
- Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера - Сёко Тендо - Контркультура
- Бизар - Андрей Иванов - Контркультура
- Великая Мечта - Андрей Рубанов - Контркультура
- Токийские легенды (Tokyo kitanshu) - Харуки Мураками - Контркультура
- Атом - Стив Айлетт - Контркультура