Форма входа
Читем онлайн Письма с Соломоновых островов - Камил Гижицкий
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Танцоры держали в руках разорванные пополам молодые листья кокосовых пальм. Проходящие посередине листьев жилки служил» лентами, которыми перевязали грудь. Левой ладонью они производили какое-то странное движение, словно пытаясь схватить палицу. Во время танца исполнители держались прямо, иногда поворачиваясь лицом к певцам и семеня при этом ногами на очень маленьком пространстве.
В последней фигуре танцоры отложили палицы в сторону и к пальцам правой руки прикрепили кастаньеты — связки высушенных орехов, зерна которых при малейшем движении колотились в твердой скорлупе. Затем певцы встали между выстраивавшимися парами танцоров и мелкими шагами двинулись вперед, всякий раз поворачивая голову то вправо, то влево. Когда они завершили, таким образом, круг и пришли на исходное место, танец был закончен.
Следующий любопытный танец изображал сцену поисков мужем похищенной у него жены. Муж ходит с места на место, ищет, выспрашивает, но нигде не может найти свою супругу. В конце концов, измученный и истощенный, он попадает в чащу, находящуюся близ незнакомого ему селения, и падает, обессиленный, на землю. Отчаявшись, он тоскливо взывает к духу-покровителю Сихо-и-Сало. Тем временем одна из женщин в селении, направившаяся за водой, узнает голос супруга, у которого ее похитили и привезли именно в это селение. Она незаметно убегает и, следуя за звуком голоса, приходит к месту, где лежит ее муж. Радость, которую он испытывает, найдя свою верную подругу, возвращает любящему супругу силы и здоровье. После длительного и опасного перехода они — в родном селении.
Этот полный романтической выразительности танец основан, как говорят, на фольклорной легенде и прославляет супружескую любовь и привязанность, которые так характерны для Улавы.
Несколько поодаль от старших мужчин группа молодежи развлекалась борьбой. В этой области спорта отчетливо сквозило влияние американского вольного стиля борьбы: молодые люди состязались по системе: «хватай за все, за что только можно». Судили борцов двое коренастых и крепких юношей, которые предварительно сняли с себя европейское платье; это были, вероятно, машинисты или электрики с какого-то корабля, а может быть, просто рабочие с европейских плантаций, прибывшие на свадьбу своего сородича.
Издали, с укромного пляжа, защищенного высокими коралловыми рифами от ветра и волн, доносились хохот и пение детей. Мне захотелось их сфотографировать. Я подтолкнула Анджея, мы незаметно выскользнули из круга зрителей, любовавшихся плясками мужчин, и окольным путем направились в сторону распевавших хором детей. Мы как раз подходили к группе хлебных деревьев, когда из-за поворота тропинки, уходящей в чащу, появился молодой китаец, служащий фирмы «Чжи Лунь-чжан» из Моли, а за ним — несколько его соотечественников. Мы столкнулись с ними чуть ли не лицом к лицу, причем столь неожиданно, что остановились как вкопанные, недоуменно уставившись друг на друга.
Первым пришел в себя китаец. Лицо его расплылось в стереотипной улыбке, он быстро снял модную шляпу-панаму и, согнувшись в низком поклоне, заговорил на хорошем английском языке, отвратительно коверкая при этом наши польские фамилии:
— Добрый день, мисс Леки, добрый день, мистер Кетки, очень рад видеть вас здесь. Как поживаете? Как идут исследования? Надеюсь, все обстоит хорошо?
Я никогда не питала особого доверия к приторно вежливым людям. Быть может, это простое предубеждение, но должна признаться, что не только не люблю неестественно любезных и учтивых людей, но и опасаюсь их. И теперь, глядя на этого элегантного, как бы сошедшего с картинки в модном журнале, полностью европеизированного, изысканного и преувеличенно услужливого молодого человека, который слащаво нам улыбался, я заметила, что улыбались только губы, а взгляд оставался холодным, жестоким и испытующим, в нем даже сквозила какая-то легкая насмешка. Его товарищи глядели на нас исподлобья.
Анджей не менее вежливо ответил на приветствие китайца, а затем тем же тоном спросил купца, как идут дела, и, наконец, выразил надежду, что погода, наверное, будет и дальше нам благоприятствовать.
Анджей говорил в столь типично китайской манере и в то же время на таком отличном английском языке, что я посмотрела на него с удивлением. Таким я еще никогда его не видела…
Видимо, китаец заметил удивление в моих глазах, так как его улыбающиеся губы исказили какая-то гримаса, но он сразу же овладел собою и по-прежнему вежливо сказал:
— Очень сожалею, что должен попрощаться с вами; у меня еще много дел, связанных с торжествами по случаю посвящения малаоху. Сегодня вечером, если позволит время, буду иметь честь нанести визит господину профессору Леки, и вам, мистер Кетки, и… госпоже… мисс Энн.
Я не успела ничего ответить на это фамильярное «мисс Энн», как купец, низко поклонившись, исчез со своими спутниками так же быстро, как это сделал бы в чаше спугнутый мегапод.
Мы долго не могли прийти в себя; и только пройдя некоторое расстояние, я вдруг остановилась и со злостью спросила:
— Скажи, Анджей, почему ты так вежливо разговаривал с этим китайцем?
Анджей молча посмотрел на меня, улыбнулся, взял за руку, пожал ее и сказал:
— Признаться, мне очень хотелось крепко отчитать этого сверхвежливого купчика за те… сальные взгляды, которые он бросал на тебя, а также за иронию, с которой он ко мне обращался. К счастью, я вовремя вспомнил, что он какой-то близкий родственник владельца фирмы, от которой во многом зависит наше благополучное пребывание здесь…
— Ты шутишь, Анджей!
— Нисколько! Торговый дом фирмы «Чжи Лунь-чжан» — крупнейшее предприятие подобного рода на Соломоновых островах. Он имеет свои филиалы на каждом острове и почти каждом островке, на собственных судах доставляет товары и скупает все, что производят или вылавливают местные жители. Благодаря этому он пользуется значительным влиянием и может сделать больше, чем даже здешние административные власти. Насколько мне известно, сам верховный комиссар очень считается с этой фирмой и часто бывает у ее владельца на приемах, а чиновники…
В это время из-за коралловых рифов с криком и смехом выбежала стайка подростков. Заметив нас, они разделились на две группы: одна направилась дальше в селение, а другая приблизилась к нам. Рассказывая что-то скороговоркой и энергично жестикулируя, дети взяли нас за руки и торжественно повели на пляж. Я не знаю еще языка островитян, но понимаю уже много отдельных слов. Впрочем, сегодня мне на помощь пришел Анджей. Как оказалось, один из парней, обладающий исключительно хорошим зрением, заметил далеко в море что-то похожее на кочки из водорослей, которые неслись по волнам. Он рассказал об этом лежавшим на пляже юношам, которые сразу же поплыли на лодке в указанном направлении, полагая, что там, где плывут водоросли, должна находиться черепаха.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Письма с Соломоновых островов - Камил Гижицкий бесплатно.
Похожие на Письма с Соломоновых островов - Камил Гижицкий книги
- Страшные Соломоновы острова - Джек Лондон - Путешествия и география
- Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре - Сенченко Игорь - Путешествия и география
- Китай: самая другая страна - Антон Кротов - Путешествия и география
- Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука - Джиованни дель Плано Карпини - Путешествия и география
- Трое на четырёх колёсах - Джером Джером - Путешествия и география
- Из Роттердама в Копенгаген на борту паровой яхты «Сен-Мишель» - Поль Верн - Путешествия и география
- Зеленая смерть - Михаил Первухин - Путешествия и география
- Лондон. Прогулки по столице мира - Генри Мортон - Путешествия и география
- Трое в лодке, не считая собаки - Джером Клапка Джером - Путешествия и география / Юмористическая проза
- Державы для… - Юрий Федоров - Путешествия и география
