с ума от собственных ведений. Видимо тяжесть грехов стала слишком тяжелой ношей и надломила его окончательно. Иначе собственный разум никогда бы не предложил ему столь безумную идею.
– Ты не псих, – словно прочитав его мысли, прошептала кукла. – А я не часть твоего бреда!
– Разве?! – удивился убийца.
– Чшшшшш, – внезапно шикнул Ру-ру, блеснув рубиновым цветом нарисованных глаз, и разочаровано добавил: – Кажется, не успели.
Четкие контуры знаков, начерченные куклой, стали стремительно меняться, перемешиваясь между собой, словно куча земляных червей, учуявших приближение дождя. Круги превратились в треугольники, многогранники, сгладив круги, вытянулись в длинные линии, а странные иероглифы, которые Ру-ру выводил тщательнее всего, приобрели форму плавных непрерывающихся строк.
Песок закрутился по часовой стрелке, создавая спираль – символ бесконечности. Несколько булыжников вздыбившись, полезли наружу, а земля ушла из-под ног.
– Беги, проклятый! – рявкнула кукла, не отрывая взгляда от изрытой земли.
Почва шевелилась, создавая вид бурлящего котла, и вскоре, наружу показалась длинная когтистая лапа, раздался душераздирающий рев. Шрам и не думал бежать. Его просто распирало от любопытства. Впервые в жизни он чувствовал, что поступает правильно. К нему вернулся вкус к пресной жизни.
Вскоре на поверхности появилась чудовищная морда неведомого существа. Из открытой пасти капала слюна, а огромные фасеточные буркала с интересом взирали на окружающий мир.
– Если не собираешься отправиться в безвременье, беги! – заорал Ру-ру осклабившись и собственным детским рыком привлекая чудовище.
Из-под земли появилось мощное покрытое чешуей тело. Земля сотрясалась от каждого шага, и только истинный безумец решил бы встать на пути у жуткого существа.
Шрам попятился назад и ощутил, что уперся в стену. Его сердце как в былые времена стало колотиться в бешеном ритме – приятное и давно забытое чувство. Тело охватила знакомая дрожь, будто собираешься совершить невероятный поступок.
Скрипнув гнилыми пеньками зубов, бывший убийца мгновенно осмотрелся. Ему было необходимо оружие – хотя, он умел отнимать жизни и голыми руками.
– Сирс, ненавидит живехоньких! – вовсе горло закричала кукла, не сходя с места.
Но, проклятому не было дела до воплей ожившей деревяшки. На мгновение он снова стал прежним, каким был лет пятнадцать назад.
Одним невероятным движением Шрам переместился в противоположную части переулка и выдрал из остова стены небольшой железный прут. Мастеровые ладони крепко обхватили острую ржавую поверхность.
Следующий рык послышался слишком близко. Вовремя отскочив в строну проклятый едва не распрощался с левой рукой. Чудовище, которого кукла нарекла Сирсом, недовольно взвыло.
– Не дождешься! – процедил сквозь зубы Шрам.
Не спеша атаковать, мастер выжидал. Получив некое подобие оружия, он стал охотником, а не жертвой. И количество клыков – не давало твари никакого преимущества.
Выбравшись из земли, Сирс продемонстрировал свое самое мощное оружие. Извивающийся хвост, взмыв ввысь, ударил булавой, разрушив часть северной стены.
В очередной раз, потерпев поражение, тварь, обезумив начала крушить все вокруг. Шрам кожей ощущал смерть, кружившую среди каменных стен. Еще немного. Совсем чуть, – успокаивал себя Шрам. Если Сирс обладает хотя бы неким подобием интеллекта, он очень скоро начнет совершать ошибки. Непоправимые, смертельные ошибки.
Резкое клац, взмах лапы, несколько ударов хвостом и все заново – убийца не собирался изматывать противника. Он искал в безупречной обороне крохотную брешь, одну единственную возможность для выпада.
Кукла, суетившаяся где-то у стены, выкрикивала отдельные фразы, которые ловко терялись среди мрачных стен опустелых домов.
Упустив одну возможность за другой, Шрам понял, что не сможет выдержать бешеного темпа Сирса, который подобрался совсем близко. Отступив к стене, убийца не почувствовал за спиной привычной твердости камня. Мир вокруг закружился волчком. Создавалось впечатление, что земля уходит из-под ног, вращаясь совсем в другую – неподвластную обычному пониманию – сторону.
– Беги! – прорвав пелену завываний Сирса, послышался голос куклы.
Шрам закусил губу, осознав, что отступать больше некуда. Тварь загнала его как мышку в угол. И не было у этой охоты иного исхода, как только добить беспомощную жертву.
Пригнувшись к земле и нервно размахивая хвостом, Сирс растягивал удовольствие. Фасеточные буркала жадно пожирали попавшего в западню смертного.
Найдя взглядом Ру-ру, Шрам прочитал в его глазах настоящий ужас – рисованные глаза округлились и стали почти бронзовыми.
Подавшись вправо, Шрам услышал протяжный рык, и тварь нервно зацарапала землю когтями.
– Беги! – крик послужил командой.
Атаковать. Другого шанса не будет.
Сирс кинулся вперед, одним прыжком достигнув беззащитного человека. Отклонившись назад, убийца доверился своим инстинктам. Штырь в руке уперся в угол каменной стены. Резкий, хлесткий удар достиг цели намного раньше, чем клыки твари клацнули у шеи жертвы.
Шрам с трудом откинул безжизненное тело Сирса. Из груди убийцы вырвался вздох облегчение, словно вместе со смертью мерзкой твари он освободился от невыносимых мук проклятья.
Ру-ру был рядом.
– Теперь ты поверил? – безучастно произнесла кукла, как ни в чем не бывало, скрестив руки на груди.
Не в силах надышаться, Шрам зеркальным взглядом уставился на Ру-ру.
– Ты ведь мог его уничтожить?
– Мог.
– И сдержался? – кровоточащее плечо сильно заныло.
Кукла кивнула и смачно плюнула на разодранную кожу. Пояснив:
– Когти Сирса содержат яд.
– Бред какой-то, – поморщившись, ответил Шрам.
Видимо, он все-таки ошибся. Сумасшествие отступило, растворившись в мрачной реальности. 'Безнадега' больше не властвовала над его измученным разумом, преподнеся ему последний и самый значимый сюрприз. Слуги иного мира, вырвали бывшего убийцу из каменных лап города, забрав его в свою кошмарную действительность.
Боль, отчаянье, безликий страх – Шрам не стал дорожить подобным багажом, оставив его на утеху бессмертным. Один безумный поступок за другим – свихнувшийся убийца не видел для себя иного выхода.
4
Ноги сами привели мистера Форсберга к стенам старого городского кладбища. Его звали Вчерашним неспроста. Те, кто еще помнил, как Прентвиль поглотили костры сжигаемых трупов, а каратели, скрывая лицо черными повязками, рыскали по улицам, будто крысы, желая обнаружить беспомощных жертв чумы.
Болезнь властвовала в здешних краях не один год – и не было такой семьи, к которой несчастье не постучалось бы в двери. В то время, пораженных болезнью, предавали огню, а пепел развеивали по ветру. И только в последние месяцы, магистрат принял решение оставить прах жителей в стенах родного города. Часть кладбища отгородили, и в назидание потомкам окружили скульптурами изуродованных мужчин и женщин. На этом месте вырос настоящий сосновый парк, но люди чурались здешней красоты, боясь, что болезнь все еще может вернуться к ним, став для горожан настоящим проклятием.
Остановившись у ворот, констебль извлек из кармана огромное черное перо, в очередной раз покрутил в руке, и уже собирался вступить за ворота, когда его внимание привлекла хрупкая женская фигура в
