он, а я лишь неопределенно пожала плечами. — Так вот, ответь: там, во дворе, ты применяла на мне свои чары?
— Да какие чары? — воскликнула, оборачиваясь к нему и… тут же утопая в его бездонных зеленых, точно молодая травка по весне, глазах. — Я же… я даже пользоваться ею не умею… — почти шепотом закончила, не имея сил отвести взгляд от глаз русала.
— Не врешь, — выдохнул он…
И взгляд, который не так давно был насторожен, наполненный лютой злобы и ненависти, вдруг потеплел, а на губах появилась легкая улыбка.
Всего несколько мгновений, а затем…
Зеленые глаза потемнели еще сильнее, а вместо улыбки, злой оскал и взбешенное:
— Ведьма!
Через пару секунд я, в полнейшем недоумении и растерянности, осталась одна.
Не понимаю, с чего такое поведение? Почему такая лютая злоба? За что?
Отвернувшись обратно к стене, горько зарыдала.
Как же больно в душе! Почему от взгляда Айрана, наполненного ненавистью, так больно щемит в груди и хочется не то что плакать, а выть, рвать на себе волосы и желать, чтобы вырвали сердце из груди? Кажется, такой безумной боли я еще никогда не испытывала.
Свернулась калачиком, обнимая себя за вздрагивающие из-за плача слезы и тихо шепча:
— Я сильная. Я все выдержу. Все вытерплю… но не сегодня.
Через некоторое время, уставшая и измотанная собственным состоянием, уснула, периодически вздрагивая всем телом и иногда тихонечко всхлипывая.
А во сне я видела моего хранителя, вцепившегося когтями в лавку и клацающего зубами, и бешено несущуюся куда-то на всех порах избушку. Интересно, куда это они так торопятся? Но да не важно, главное — чтобы они были в безопасности и не влезали ни в какие передряги.
Еще через некоторое время, мой разум переключился на другой сюжет… И снова я увидела того парня с поляны… Только теперь он находился в большом зале с огромным камином, в котором полыхал огонь, жадно поглощая большие поленья.
И вид того самого парня в полуосвещенном помещении, был более, чем угрожающий… От одного только взгляда темных, с алыми огоньками в самой глубине глаз, мороз пробегал по коже… Я уж молчу о витиеватых рогах и крыльях за спиной. Да уж, чего только мой воспаленный переживаниями и волнениями мозг мне не выдает!
Еще через некоторое мгновение, мое сознание провалилось в кромешную темноту, даря покой и умиротворение.
Глава 19
— Эй ты! — раздался недовольный голос рядом со мной. — Чего разлеглась? А ну, вставай, ведьма, на суд тебя поведу.
Кое-как поднялась — после столько пролитых слез сил совершенно не было.
— Поживее! — приказал стражник, недовольно хмурясь и пытаясь не заглядывать мне в глаза. — И не смей смотреть в мою сторону!
И почему-то положил руку на рукоять меча.
— Нервный какой, — буркнула себе под нос. — Ладно, встала я, встала. Дальше-то что?
Русал открыл замок решетки и, сделав пару пассов руками, отправился прочь из тюрьмы, а я… я в своем непроницаемом от воды пузыре плавно последовала за ним.
Миновали глубокую тюрьму, постепенно выплывая на свет, пришлось даже прикрыть глаза руками — столь ярким он оказался. Как только глаза привыкли к свету, сумела рассмотреть, что же творится вокруг, и где, собственно, я сейчас нахожусь.
А оказались мы в огромном зале с большими проемами, которые, скорее всего, служили здесь и проходами, и окнами; само помещение могло вместить в себя больше ста человек… точнее, русалок. Повсюду мерцающие огни, фосфорицирующие растения и даже странные кораллы — да, они тоже светились! Рядом с ним резвились маленькие морские коньки и стайка ярко окрашенных во все цвета радуги интересные рыбки. Я даже по телевизору никогда ничего подобного не видела…
У дальней стены расположился просто невероятных размеров трон из неизвестного мне минерала, но очень приятного цвета и невероятно гладкого и блестящего на вид. На троне, держа трезубец и недовольно хмурясь, восседал пожилой русал с длинной бородой и заплетенными в замысловатую косу волосами. На груди золотые латы с тяжелыми нагрудными пластинами и красивой гравировкой. И хвост… мощный, темно-бордовый с красными крапинками и слегка мерцающими плавниками.
Рядом с ним на небольших возвышениях расположились те самые русалки, что и притащили меня сюда, а по другую руку от правителя этого странного, но красивого народа, сидел Айран, тяжелым взглядом глядя в мою сторону и поджимая губы, словно чем-то недоволен.
— Мой царь, — обратился к главному русалу тот, что меня привел в этот зал, который, к слову, сейчас был абсолютно пустым, не считая меня и венценосной семейки рыбохвостых. — Я привел на суд эту ведьму.
Мужчина кивнул и сделал пас рукой, и моя сфера стремительно начала приближаться к трону, пока не остановилась всего в паре метрах от него.
— И так, ведьма, — начал седовласый, — ты знаешь, почему тут оказалась.
И это был не вопрос, а, скорее, утверждение.
— А… — начала, было, но мне говорить не дали.
— Не смей меня перебивать! — прорычал русал, ударив тяжелым трезубцем по каменному полу. — Будешь говорить, когда тебе позволят! Поняла, ведьма?
Ну а чего ж тут не понять-то? Разумеется. Но говорить этого не стала — лишь утвердительно кивнула.
— И так, волею Судьбы…
— Или четырех ненормальных русалок… — не удержалась я от колкости.
— Молчать, ведьма! — прикрикнул русал, снова ударяя о пол трезубцем.
Пожала плечами, снова замолчав.
— Так… на чем я остановился?
— На том, что волею Судьбы… — подсказала ему.
— Ах, да, спасибо, — спохватился он, но так зыркнул на меня, что я вжала голову в плечи. — Так вот, волею Судьбы ты попала в мое царство, само предназначение привело тебя к нам, чтобы, наконец-то свершился праведный суд над тобой, ведьма!
— Настя. — Поправила его, из-за чего он аж словами подавился. А сколь высокопарны были его речи! Судьба, воля случая, предназначение… и бла-бла-бла.
— Не перебивай меня! — рявкнул рыбий царь и… снова ударил трезубцем о пол. Из-за чего я хихикнула.
Но заметив предостерегающий взгляд Айрана, моментально присмирела и даже руки на коленочки положила, приготовившись внимать царским речам.
— Отец, — начала беловолосая гадина, что коварно меня схватила на берегу Живого озера и уволокла на самое дно вместе со своими сестричками.
— Слушаю тебя, Амаррея, — ласково произнес русал, глянув на дочь. —
