Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что? Вы спятили? Это же бесценная форма жизни!
– Подумайте хорошенько, доктор.
Орона обладал блестящим интеллектом; еще в школе он был лучшим учеником класса, и всю жизнь держался на том же уровне. Он сразу понял, на что намекает агент: да, чужие бесценны, но лишь в условиях полного контроля. «Байонэшнл» это было известно. Именно поэтому они приняли решение взорвать весь комплекс, едва в системе безопасности появилась брешь. Если хоть одному чужому удалось выбраться оттуда живым, последствия могут быть катастрофическими. Даже одно-единственное яйцо может представлять смертельную угрозу. Учитывая, как быстро они размножаются и вырастают, учитывая, что даже самец может при необходимости превратиться в матку…
Орона кивнул. Да. Он понял.
Дюжина маток, прячущихся, откладывающих яйца. Это может стать проблемой.
Большой проблемой.
17
Билли стояла у одного из смотровых окон и наблюдала за тем, как лучи света, похожие на тонкие, извилистые, неоново светящиеся трубочки, пересекают темное небо. Она не так часто бывала в космосе, последний раз летала еще в детстве, поэтому для нее такое путешествие было непривычным. Она смотрела в пустоту и пыталась вспомнить своих родителей в те счастливые времена, но в мысли упорно лезли кровавые сцены их смерти. С тех пор, как Уилкс впервые навестил ее в больнице, реальность, которую врачи так упорно пытались стереть из ее памяти, постоянно всплывала на поверхность, как поплавок на водной глади озера. Правда рвалась наружу, и нельзя было ее отрицать. Кошмары стали реальностью…
– Знаешь, это такая оптическая иллюзия, – произнес голос за ее спиной.
Билли обернулась и увидела одного из колониальных морпехов, Бюллера.
– Благодаря улучшенному гравитационному режиму, мы можем проводить меньше времени в капсулах гиперсна, но благодаря многомерным матрицам полей точки превращаются в линии. Это как-то связано с загадочными частицами, хрононами или импиотическими зуонами, что-то вроде того.
– Я все думаю, а что Изли видел в последние секунды жизни? – спросила Билли.
Вопрос был риторический, но Бюллер покачал головой.
– Не знаю. Зачем ему только понадобилось брать скафандр и выходить в открытый космос с гранатой?
– Полковник говорит, это такое проявление депрессии. Может быть, Изли пытался убежать от монстров внутри себя.
Бюллер опять помотал головой.
– Я так не думаю. Мы были довольно близкими друзьями. Он не мог пойти на самоубийство, в этом просто нет никакого смысла. Кроме того, есть способы и попроще.
Билли кивнула. Разнести себя на куски в открытом космосе – это не тот путь, который она выбрала бы для того, чтобы уйти из жизни.
– Что-то я не доверяю Стивенсу, – сказал Бюллер. – У него даже нет опыта в командовании операциями. Я думаю, он хочет замять эту историю. Если наша миссия – в чем бы она ни заключалась, – пройдет успешно, то большие шишки могут закрыть глаза на пару трупов. Но если мы провалим операцию, то они начнут придираться ко всему.
– Не хочу тебя расстраивать, Бюллер, но если мы провалим операцию, то нас либо сожрут твари с огромными зубами, либо мы станем кормом для их детенышей с маленькими зубками. Так или иначе, конец один: мы будем лежать на холодной планете чужих в виде кусков их дерьма, а они будут грызть за нас друг другу глотки.
– Какое красочное сравнение, – сказал Бюллер.
– Говорю как есть. Я же видела, как все это происходит.
– Вот и Уилкс говорит то же самое, – Бюллер помолчал, и Билли видела, что ему не по себе.
– Да брось, – сказала она. – Хочешь, угощу тебя чашкой дряни, которую тут называют кофе?
– Да. Давай.
В столовой Рамирез стоял и ждал, пока разогреется самонагревающийся контейнер с едой. Когда Билли с Бюллером вошли внутрь, он расплылся в улыбке.
Двое уселись за длинный пластиковый стол с бумажными стаканчиками, в которых плескалась местная бурда.
– Похоже, Уилкс высоко тебя ценит, раз решил взять с собой. Знаешь, Стивенс ведь его просто порвет, когда мы вернемся, несмотря на всю ту чушь, которую он несет сейчас, чтобы сохранить лицо.
Билли сделала маленький глоток и скорчила гримасу.
– Ага. Мы с Уилксом хорошо понимаем друг друга.
– Да уж, – сказал Рамирез и поставил поднос на соседний стол. – Значит, Уилкс у нас любит молоденьких, да?
– Заткнись, Рамирез, – сказал Бюллер.
– Эй, чувак, да я и сам не прочь замутить с девчонкой младше себя, но не настолько же…
Бюллер встал, схватил Рамиреза одной рукой за горло и прижал к стене.
– Я же сказал, заткни свой поганый рот!
Рамирез закашлялся, когда попытался снова заговорить.
– Эй, пусти, мать твою!
Билли заметила, как на руках Бюллера вздулись сухожилия. Он, можно сказать, держал одной рукой человека тяжелей себя, вдавив его в стену, а тот пытался вырваться, будто букашка из-под булавки. Для своей комплекции Бюллер был очень силен.
И вдруг он резко убрал руку.
Рамирез встал, потирая горло.
– Чувак, ты чокнутый, понял? – он отвернулся и вышел из столовой, забыв про оставленный на столе ужин.
– Зачем ты это сделал? – спросила Билли.
Бюллер казался взволнованным и смущенным.
– У него слишком большой рот, и он любит открывать его не по делу.
– И все?
– Ну да.
Билли промолчала. Нет, тут было что-то еще, но она не до конца понимала, что именно. И не была уверена, что хочет это знать.
На борту корабля-преследователя Масси сидел на коленях в позе сэйдза, стараясь сконцентрироваться на дыхании. Он еще не научился медитировать так, как это делают мастера, но все-таки иногда пользовался медитативными техниками, чтобы успокоить нервы. Разумеется, он тренировал свое тело, практиковался в боевых искусствах, снова и снова оттачивал навыки владения оружием, но все это не приносило ему радости. Все это было необходимо, чтобы поддерживать себя в форме, и ничего более – ведь кинжалу нужно всегда оставаться остро наточенным. Быть в превосходной форме – это было частью его работы, необходимостью, и он тренировал себя, как дрессировщик тренирует своего лучшего зверя: правильное питание, своевременный отдых, тренировки – ровно столько, сколько нужно, не больше и не меньше. В физической форме он не отставал от профессиональных атлетов, а в тех редких случаях, когда ему приходилось столкнуться с теми, кто оказывался сильнее его или обладал более быстрыми рефлексами, Масси либо употреблял препараты, либо искал способы схитрить. Если хочешь чьей-нибудь смерти, лучше выстрелить противнику в спину с приличного расстояния, чем встать лицом к лицу с ним, как это изображают в голографических фильмах. Это все игра, причем глупая. Побеждает тот, кто последним остается на ногах, а значит, всегда нужно искать способы повернуть ситуацию в свою пользу. [12]
Скоро ему предстоит очередное испытание. Нужно подготовиться. И вот он сидел, но вовсе не пытался отогнать все мысли, как это полагается при медитации, а строил в уме планы. В этом состязании нет никакого второго места. Занять второе место – значит проиграть, а проиграть – значит умереть.
– А имя-то у тебя есть, или только фамилия? – спросила Билли, когда они с Бюллером шли по складу боеприпасов. На полках лежали карабины, канистры с газом, гранаты и прочее вооружение – все было опечатано.
– Да. Митчелл.
– Митчелл, – повторила Билли, как бы пробуя имя на вкус. – Могу я звать тебя Митч?
– Если хочешь.
Билли повернулась к полкам, где в ящиках из прозрачного пластика лежало ручное огнестрельное оружие. Бюллер положил руку ей на плечо и показал на демонстрационную модель.
– Не трогай меня, – сказала она.
Он тут же отдернул руку.
– О. Прости. Не хотел тебя обидеть.
– Все в порядке. Просто в больнице я привыкла, что, когда тебя трогают, значит, у тебя проблемы. Сначала рука, а потом дерматологический пластырь-инжектор, который накачает тебя химией и сделает тупым безвольным овощем.
– Да, – вздохнул Бюллер. – Понимаю.
– Серьезно? Ты хоть представляешь, каково это – почти всю жизнь прожить в лечебнице среди психов?
– Нет, – признался он. – Но я частенько бывал в больницах. Там точно нет ничего веселого, – он решил сменить тему. – Так вот, это основное оружие, которое мы будем использовать в нашей миссии, – он снял демонстрационную модель (по сути игрушку) с полки. – Это полностью автоматический электронный безгильзовый десятимиллиметровый карабин М4И-Е весом в четыре целых восемь десятых килограммов, действующий на принципе использования отдачи затвора, – сказал он скороговоркой, словно читал молитву наизусть. – Рабочий диапазон пятьсот метров, вмещает магазин либо на сто осколочных патронов, либо на семьдесят пять трассирующих зарядов, оснащен вакуумным подствольным гранатометом для тридцатимиллиметровых гранат с радиусом поражения сто метров. Это по официальным данным, – он улыбнулся. – А по неофициальным, с таким дерьмовым прицелом с двух сотен метров ты не попадешь ни в одну цель, если она размером меньше вагона метро, а если граната пролетит хотя бы пятьдесят метров – считай, боженька тебя очень любит. Зато для ближнего боя он вполне себе неплох, так что, если на тебе что-то менее крепкое, чем «паучья» броня четвертого класса, и ты попадешь под огонь этой малышки, будь уверена, от тебя останется только кровавая каша, – он протянул Билли карабин. – Посмотри. Не бойся, не укусит.
- Черта прикрытия - Иэн Бэнкс - Космическая фантастика
- Могильщик - Андрей Балабуха - Космическая фантастика
- Пройдя сквозь дым - Алексей Бессонов - Космическая фантастика
- Пески Марса. Земной свет - Артур Чарльз Кларк - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Разная фантастика
- Солнечные паруса - Артур Кларк - Космическая фантастика
- Время решает все (СИ) - Поляков Михаил Сергеевич - Космическая фантастика
- Победа ускользает - Кирилл Мошков - Космическая фантастика
- Технический специалист - Алексей Стародубов - Космическая фантастика
- Время – московское! - Александр Зорич - Космическая фантастика
- Магия в крови. Свет чужих галактик - Анатолий Радов - Космическая фантастика