Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не хочу об этом говорить, – холодно отрезал Ричард.
И правда, далось ему мое сочувствие.
– Извини, – так же сухо ответила я. – Как прикажешь.
На его лице заиграли желваки, но голос остался спокойным.
– Возвращаясь к повседневным заботам. По поводу кольчуги – спросишь у оружейника. Может, она и на месте. Пока ты не в патруле или нас не сдернули куда-нибудь, где видели чумных, занимайся чем хочешь. Можно выходить из замка, только скажи кому-нибудь из хранителей, куда и как надолго. Хотя должен предупредить, что побездельничать удается нечасто. Нас слишком мало.
– Я не собираюсь бездельничать.
В самом деле не собираюсь. «Нечистый знает, чем занять праздную голову», – любил говаривать Николас. Я свихнусь, если начну размышлять обо всем, что случилось. Зато я точно помню, что на наших… на землях ордена были залежи серы. Следовательно, можно сделать гремучий порошок и разрывные снаряды. Только нужно послать людей выварить земляную соль. А еще неподалеку были истощившиеся золотые прииски, и ими стоит заняться вплотную. Самородную жилу разработать может любой дурак, зато добыть золото из отвалов породы – только алхимик. Отчасти поэтому я и выбрала эту специализацию. Хотела быть полезной, чтобы родители гордились мной.
А теперь, выходит, я намерена быть полезной ордену? И его магистру?
Меня передернуло.
Но я дала клятву, и увиливать от нее бесчестно…
Я зажмурилась и замотала головой, на миг забыв, что магистр тут, рядом, все еще смотрит на меня. Подумаю об этом потом. Утром. Или вечером? Неважно. Потом.
– Ты сказал, хранителей мало. – Я готова была расспрашивать о чем угодно, лишь бы не молчать и не думать. – А сколько вас… нас?
– Три дюжины в столице… точнее, приписаны к столичному отделению ордена, так-то они мотаются по всей стране. Здесь – дюжина, но большая часть тоже патрулирует окрестности вместе с солдатами. В самом замке сейчас – четверо, вместе со мной. То есть теперь пятеро.
– Дюжина…. тринадцать хранителей на весь удел?
– На три верховных удела. Еще земли Мортейнов и Стенли.
– И… как?
– Пока справляемся. Есть же еще гарнизон.
– Но…
Магистр подался вперед.
– Ты спрашивала, какова цена. Посвящение хранителей переживает один из пяти. Как думаешь, много найдется добровольцев при таком раскладе? Орден всегда молчал об этом, но я – не скрываю. Как не скрываю и то, что умереть в своей постели вряд ли получится.
– А что, отставка у вас не дозволяется?
Он наклонил набок голову, глядя на меня с ухмылкой.
– Уже хочешь подать прошение?
– А что, так можно? – в тон ему поинтересовалась я.
– Можешь попробовать. Я, признаться, сам не знаю, как поступлю.
– Я дала обет, – ровным голосом произнесла я. – Эйдо не нарушают своих клятв.
При этих словах лицо магистра дернулось, но он ничего не сказал. Я продолжала:
– Если ты уже жалеешь о своем решении – можешь прогнать меня сам. Или убить.
Он ответил не сразу. Смерил тяжелым холодным взглядом, под которым я словно увидела себя со стороны – встрепанную, перепуганную, вцепившуюся в старую куклу. Я положила Леди Изольду на кровать, выпрямила спину, вздернула подбородок. Я – не перепуганный ребенок. Я – леди этих земель. И мой долг – заботиться о них и защищать. В том числе и от чумных. И если для этого нужно стать хранителем, значит, так тому и быть. А когда чумных не станет – тогда и буду думать, что и как.
– Не прогоню, – произнес, наконец, магистр. – Как я уже сказал, хорошие бойцы на дороге не валяются.
– Набрал же ты для столичного отделения…
– Это люди, которые подцепили проклятье, защищая город. Те, кто пережил посвящение, перед тем согласившись верной службой отплатить ордену за спасенную жизнь. Здесь я пока что не вижу очереди из желающих.
– Но ты же согласился? Значит, и другие найдутся… Или тебе не сказали?
Он улыбнулся одним углом рта.
– Меня и не спрашивали.
Он поднялся, и комната разом показалась маленькой.
– Уже далеко заполночь, Роза.
Ничего себе! Это я, получается, почти сутки провалялась?
– Отдохни до утра. Возможно, день будет долгим.
Дверь закрылась без звука, оставив меня в темноте – только лунный свет лился сквозь стекло, светлячок Ричарда улетел вслед за ним. Я снова зажгла свет, поднялась с кровати, сделала несколько шагов, неуверенных, точно заново проверяя свое тело. Кажется, ничего не изменилось. Разве что исчезла чернота под кожей. И в то же время изменилось все.
Взгляд упал на плюшевого зайца. Я взяла его в руки – заяц таращился на меня глазами-пуговицами, одно ухо торчало, другое повисло. На макушке, между ушами, серела пыль. Я машинально стерла ее пальцем, а потом, заорав во все горло, швырнула игрушку в стену. Рухнула на колени, скрючилась на полу, рыдая, не в силах остановиться, пока не заснула, устав от слез.
***
Ричард
Прикрыв за собой дверь, Ричард прислонился к стене, закрыв глаза и запрокинув голову. День был долгим, и он устал, как собака. Замок спал, только караульные бдели на этажах. Можно позволить себе миг слабости.
Двадцать один год, а он чувствует себя глубоким стариком рядом с девушкой, вцепившейся в потертую куклу.
Цветик. Дома ее звали Цветик. Рик звал ее Репейник – еще с тех пор, когда она, малявка, хвостиком таскалась за старшим братом – и за ним самим, когда их семьи приезжали друг к другу погостить. Это случалось нередко – ведь ехать недалеко, всего-то четыре часа хорошей рысью.
Он смотрел на девушку и пытался вспомнить, как же она выглядела девчонкой. В памяти всплывали какие-то мелочи. Вечные царапины на лице и руках, одежда на ней так и горела: то на дерево залезет маленькая разбойница, то на забор взгромоздится. Встрепанные волосы – они, похоже, так и не научились лежать послушно. А лицо стерлось из памяти. Слишком сильно старался забыть.
Рик ведь в самом деле был в нее влюблен со всем пылом первой мальчишеской страсти. Ей это льстило – настоящий кавалер, как у взрослых. Может быть, она даже увлеклась – совсем немного, письма перестали приходить очень скоро. Сейчас даже вспоминать смешно – на что он надеялся, в самом деле? Что двенадцатилетняя девочка будет помнить о нем и хранить ему верность следующие шесть лет – половину от прожитой жизни? Тогда он почти возненавидел ее.
Ему повезло – мама поняла, что с ним творится. Рик не был маменьким сынком – но маминым сыном был точно. Когда он брякнул, что никогда больше не позволит себе к кому-то привязаться, одного раза хватило,
- Кровный демон - Анжела Камерон - Любовно-фантастические романы
- (Не) Сокровище капитана (СИ) - Шнейдер Наталья "Емелюшка" - Любовно-фантастические романы
- Потерянная для дракона (СИ) - "Alis Kem" - Любовно-фантастические романы
- Захваченная инопланетным воином (ЛП) - Харт Хоуп - Любовно-фантастические романы
- Защитник (ЛП) - Пир Элин - Любовно-фантастические романы
- Нет голода неистовей - Кресли Коул - Любовно-фантастические романы
- Мой талантливый враг - 2 - Дарья Михайловна Сорокина - Любовно-фантастические романы
- Отбор для дракона (СИ) - Наталья Шнейдер - Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Ночные объятия - Шеррилин Кеньон - Любовно-фантастические романы
- Хранители мечей - Lita Wolf - Любовно-фантастические романы / Попаданцы / Периодические издания