Форма входа
Читем онлайн Православное богословие на рубеже столетий - Иларион Алфеев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Ректор семинарии не извлек урока из происшедшей трагедии. Наоборот, после усмирения бунта он решил еще более ужесточить порядки. Новоприбывшему инспектору он доказывал, «что всему виной старая, скверная закваска, гниль, которая проела семинарские порядки», и требовал от инспектора «приняться без промедления за выкорчевывание зла» [136]. Правящий архиерей Владимирской епархии, ученый архиепископ Сергий (Спасский), автор многочисленных богословских трудов, к тому времени уже глубокий старик, тоже требовал от нового инспектора строгости. «Не распустите мне семинарию. Будьте строги! — говорил он ему. — Если вы мне ее распустите, вы потеряете службу». Архиепископу Сергию Владыка Евлогий дает весьма нелестную характеристику: «Не злой, но ненормально подозрительный, он считал железную дисциплину единственно действенным педагогическим методом и причину всех бед видел в недостатке строгости... Он никому не доверял — ни дальним, ни близким, ни начальству, ни подчиненным. Всюду видел злой умысел, козни, тайное недоброжелательство... Его подозрительность граничила с манией» [137].
Получив инструкции от ректора семинарии и епархиального архиерея, иеромонах Евлогий поначалу растерялся. Смущала его как общая атмосфера семинарии, так и его собственная неопытность: «Какой же я руководитель молодежи — 27–летний, только что постриженный монах! — думал он. — И какую молодежь мне предстояло воспитывать! 500 юношей, разъяренных суровым режимом и репрессиями..." [138] Однако постепенно он стал свыкаться со своей новой ролью. Вскоре после прибытия в семинарию он понял, что для успеха воспитательной работы необходимо преодолеть главное препятствие, сводившее на нет все усилия семинарской администрации — разрыв между администрацией и студентами, взаимное недоверие и отчуждение:
Молодой, неопытный педагог, я сначала не знал, как к моим воспитанникам и подойти и, признаюсь, их побаивался. Потом увидал, что они, запуганные строгой расправой, меня тоже боятся. Тогда я поставил себе задачей найти путь сближения. Мне хотелось понять их юные души. Пошутишь, бывало, поговоришь с ними, скажешь ласковое слово — сначала смотрят волчатами, а потом, убедившись, что ничего страшного их не ждет, понемногу робко идут навстречу. Молодежь поддается, когда к ней подходишь с добрым чувством. Были трудности, но не столько ученики их создавали, сколько установившиеся формы семинарского режима. Очень скоро я убедился, что одной строгостью и страхом воспитывать юношество нельзя [139].
«Понять их юные души» — вот основа того воспитательного метода, который был применен иеромонахом Евлогием. Казалось бы, так немного требуется от преподавателя — понять, полюбить студентов, научиться доверять им, и их сердца раскроются навстречу ему. Конечно, иеромонах Евлогий был далеко не первым, кто с отеческой любовью относился к семинаристам. XIX век явил немало примеров подобных руководителей духовных школ и преподавателей. В частности, именно так относились к студентам митрополит Филарет (Дроздов) в бытность свою ректором Московской духовной академии, протоиерей Александр Горский, один из преемников Филарета на посту ректора, архимандрит Макарий (Глухарев), ректор Костромской духовной семинарии, архимандрит Феодор (Бухарев), преподаватель Московской и Казанской духовных академий. Но все же ректоры, инспекторы и преподаватели подобного рода были скорее исключением, чем правилом. Во всяком случае, во Владимирской семинарии иеромонах Евлогий заметно отличался от других членов школьной администрации:
В этом основном вопросе метода воспитания сразу обнаружились несогласованность и расхождение с теми лицами, от которых зависело направление всей педагогической работы... Мне хотелось внести в юные души луч света, их согреть, возбудить любовь к добру... Нужно было находить какую–то меру и в строгости, и в мягкости. Я отнимал водку у семинаристов и строго им выговаривал, но без огласки... Если была возможность за мальчиков заступиться, отвести жестокую репрессивную меру, я это делал... Озлобленные сердца, исковерканные характеры, страстный, слепой протест против окружающей жизни — вот с какими душами приходилось иметь дело. Случалось, в семинарию поступали неиспорченные, хорошие мальчики, но как быстро они подпадали под влияние старших товарищей, усваивали их вкусы и нравы, заражались революционными идеями... И все же в глубине их юных душ таилось стремление к добру [140].
Пребывание иеромонаха Евлогия во Владимирской семинарии принесло плоды: семинаристы его полюбили и, когда он уезжал, провожали со слезами на глазах. Много лет спустя митрополит Евлогий станет инициатором создания Свято–Сергиевского богословского института в Париже, где попытается воплотить в жизнь воспитательные принципы, впервые примененные им во Владимире.
За два года пребывания во Владимирской семинарии Владыке Евлогию удалось понять то, чего не понимали столь многие его коллеги по преподавательской и воспитательской работе. Он понял, что 1) не студенты являются в большинстве случаев виновниками печальной ситуации, складывающейся в духовных школах, а общая воспитательная система, созданная усилиями членов администрации и профессорско–преподавательской корпорации; 2) задача администрации и преподавателей заключается не в том, чтобы при помощи репрессивных мер подавить в учащемся дурные инстинкты, но в том, чтобы развить присущий ему положительный духовный потенциал; 3) причиной пьянства и других пороков, царивших в духовной школе, был не злой умысел тех или иных учащихся, а главным образом именно протест против всей бурсацкой воспитательной системы, державшейся на насилии над личностью и потому в корне порочной.
Изменить положение могло только коренное преобразование или даже полное уничтожение этой системы, введение вместо нее другого воспитательного подхода, основанного на уважении к личности студента, доверии к нему, на развитии его творческой инициативы, на стремление привить ему сознательное отношение к учебе, богословию, церковной службе. Такая реформа, о которой много говорили в период подготовки к Поместному Собору 1917–18 годов, так и не произошла: революция смела все, что делалось в области духовного образования в течение предшествовавших столетий. Однако проблемы, выявленные в жизни духовной школы накануне революции, продолжают ждать своего решения, и коренное преобразование воспитательной системы продолжает оставаться на повестке дня.
3. Митрополит Вениамин (Федченков): «Старые школы не умели воспитывать нас»
Обратимся к свидетельству еще одного выдающегося архиерея Русской Церкви, митрополита Вениамина (Федченкова). Он был моложе митрополита Антония (Храповицкого) на семнадцать, митрополита Евлогия (Георгиевского) — на двенадцать лет. Родился в 1880 году в крестьянской семье. Учился в Тамбовском духовном училище, потом в Тамбовской семинарии, которую окончил в 1903 году. По окончании Санкт–Петербургской духовной академии в 1907 году был оставлен там профессорским стипендиатом по кафедре библейской истории. С 1911 по 1914 год занимал должность инспектора Таврической семинарии, с 1914 по 1917 — ректора Тверской семинарии; в 1917–1919 годах был ректором Таврической семинарии. В феврале 1919 году рукоположен в сан епископа Севастопольского, викария Таврической епархии. В 1920 году вступил в Белое движение, возглавил военное духовенство армии Врангеля. В конце 1920 года вместе с остатками армии Врангеля бежал в Константинополь, оттуда в Сербию. В 1925–1931 годах преподавал в Свято–Сергиевском богословском институте в Париже. В 1933 году назначен архиепископом Алеутским и Северо–Американским. В 1947 году вернулся на родину, где возглавил сначала Рижскую и Латвийскую кафедру, затем Ростовскую и Новочеркасскую. Последней кафедрой митрополита Вениамина была Саратовская. Умер в 1961 году на покое в Псково–Печерском монастыре.
Такова богатая событиями биография этого архиерея, одного из самых светлых представителей русского епископата XX века. Он оставил богатое литературное наследие, которое только сейчас становится достоянием широкой читательской публики. Особый интерес представляет книга его мемуаров «На рубеже двух эпох»: в ней он излагает свою богатую событиями биографию. О духовных школах Владыка Вениамин говорит как бы походя: основной темой его воспоминаний является русская революция и связанные с ней социальные потрясения. Однако его наблюдения над жизнью духовных школ не лишены ценности.
У митрополита Вениамина в целом остались добрые воспоминания о духовном училище и семинарии. «В смысле знаний эти школы нам давали довольно много», — говорит он [141]. Положительным является и его отзыв о преподавателях и студентах: «В общем, преподаватели во всех школьных ступенях были умные и хорошие люди. Конечно, анекдотических рассказов о них в духе «Бурсы» Помяловского можно было бы написать немало, но это было бы обидной неправдой. И товарищи были хорошие, за особыми редкими исключениями» [142]. Читая эти строки, мы не должны забывать о том, что, в отличие от дворянина Антония (Храповицкого) и наследственного священнослужителя Евлогия (Георгиевского), выходец из бедной крестьянской семьи Вениамин (Федченков), до семнадцати лет ходивший по родному селу босиком, воспринимал саму возможность получения духовного образования как великий дар свыше. Жажда учения была в нем так сильна, что в течение многих лет он как бы не замечал негативных сторон семинарской жизни.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Православное богословие на рубеже столетий - Иларион Алфеев бесплатно.
Похожие на Православное богословие на рубеже столетий - Иларион Алфеев книги
- Вопросы священнику - Сергей Шуляк - Религия
- Точное изложение православной веры - Иоанн Дамаскин - Религия
- Вера Церкви. Введение в православное богословие - Христос Яннарас - Религия
- Священная тайна Церкви - Еп. Иларион (Алфеев) - Религия
- Христос — Победитель ада - Иларион (Алфеев) - Религия
- Об ангелах и бесах - Константин Пархоменко - Религия
- Вера Церкви. Введение в православное богословие - Христос Яннарас - Религия
- Бог не хочет страдания людей - Жан-Клод Ларше - Религия
- Пришествие антихриста: Православное учение - Владимир Зоберн - Религия
- Святой преподобный Серафим Вырицкий и Русская Голгофа - Валерий Филимонов - Религия
