Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сидел в кресле второго пилота, передо мной расположилась архаичная кнопочная консоль и аналогичные рычаги штурвала. Рядом со мной на капитанском кресле сидел землянин, и одной рукой держась за штурвал, что-то нажимал на своей консоли другой. От Каратака мы пока отошли недалеко всего на десять миллионов километров и еще даже не покинули его систему.
– Что ты делаешь? – спросил я Рксу.
– Ввожу координаты для перехода на гиперскорость, – сказал он. – Кстати, не отстегивайся от кресла, не знаю как на ваших кораблях, на этом переход штука не из приятных.
– Что за рухлядь этот корабль.
– Торнео, – сказал землянин.
– Что?
– Он называется «Торнео», – пояснил Виктор. – На сидонском это означает «стремительный».
– Лучше бы он таким и оказался, – тяжело вздохнул я.
– Не переживай, сидонцы умеют строить корабли, я знаю, – сказал землянин. – Лучше подумай о том, почему твоя сфера взорвалась.
– Это не укладывается у меня в голове, – сказал я. – С самого детства я привык во всем доверять нашей технике. Никаких проблем с ней не бывало, это просто факт.
– И на старуху бывает проруха.
Я недоуменно уставился на него.
– Так у нас говорят. Если отпадает версия технической неисправности, можно подумать о другой. А вдруг корабль заминировали?
Я на мгновение задумался, а Виктор закончил ввод данных и на небольшом табло высветились цифры обратного отчета. Двадцатиминутная готовность до прыжка.
Мины. Я представил, как кто-то устанавливает на борту корабля мину. Причем не просто взрывное устройство, а запрограммированное на срабатывание через несколько секунд после старта. Это являлось абсолютно невозможным. Если бы корабль подвергся внешнему воздействию, бортовой компьютер сразу доложил мне об этом, как только я коснулся шара управления. Нет, здесь что-то другое. Я закрыл глаза и начал еще раз прокручивать в памяти последние мгновения до старта. Вот мы с Виктором выходим на площадку космопорта, смотрим на мой корабль, и ко мне подлетает робот. Я назвал ему регистрационный номер и услышал его доклад…
– Пищевые рационы! – почти вскричал я.
– Чего?
– Перед стартом на мой корабль доставили пищевые рационы, – сказал я.
– Где ты закал их?
– В отеле, где ты меня нашел.
Виктор усмехнулся.
– Тогда все ясно.
– Те двое, что напали на нас?
– Скорее всего. Вопрос в том кого они представляют, местные власти, различного рода криминал или еще кого-то. Пока это не определено мы не можем ничего знать наверняка. Зато, если узнаем, нам станет ясно, кто стоит за исчезновением Сендора и за нашими проблемами.
Цифры на табло тем временем изменились, и до прыжка оставалось немногим более десяти минут. Мы молча смотрели на космос вокруг нас. На бесконечное множество звезд, таких далеких и холодных, но вместе с этим ярких. Вид космоса и бесконечной вселенной всегда успокаивал и делал мысли сосредоточенными и умиротворенными. В этом схожи все расы. Дома на лирии в нашем религиозном культе была даже особая медитация. Ее проводили при космических перелетах в нашем секторе космоса, да и у многих других цивилизаций галактики такие практики использовались для укрепления психического здоровья.
– Ты веришь во что-нибудь? – сказал я.
– В смысле? – не понял землянин.
– В бога, во вселенную, в судьбу.
Виктор усмехнулся.
– Я верю в себя, – сказал он. – Вернее, даже не так. Я доверяю себе, потому, что себя лучше всех на свете знаю.
– И все? – огорчился я.
– По-твоему этого мало?
– Катастрофически, – сказал я.
Виктор снова усмехнулся.
– Знаешь, мы земляне имеем законное право не верить ни во что, – сказал Рксу. – Знаешь почему? Потому, что на Земле испокон веков существовало бесчисленное множество разных религий и верований, многие из которых противоречили друг другу. Все они обещали спасение и претендовали на истину. Одни говорили, что мы созданы по образу и подобию самого бога, другие, что мы рабы божьи, третьи проповедовали многобожие. Всегда между ними велись воины, шли распри, каждая религия считала себя абсолютной истиной. Все рухнуло после первого контакта с инопланетянами. Сразу стало ясно, что мы не одни во вселенной, и ни чем уникальным не обладаем, даже наоборот. Тогда на Земле пролилось море крови на религиозной почве. Кто-то отказывался признавать новый миропорядок и добровольно расставался с жизнью, кто-то начинал всех убивать, виня во всем злых неверных. Факт в том, что обстановка на моей родине успокоилась относительно недавно, всего пятьдесят наших лет назад. И после этого нам стало ясно, что все это время нам лгали, манипулировали, заставляя жертвовать счастьем во благо правящей элиты. Теперь мы верим только в то, что можно пощупать и ощутить. Простым вещам вроде денег, секса, свободы и комфорта. Только в это я сейчас и верю. Все остальное – очень опасный бред. Я ответил на твой вопрос?
Я молчал, смотря на космос за бортом.
– Вполне, – наконец-то сказал я.
– Очень хорошо, – сказал он. – Впредь прошу не говорить со мной об этом никогда. Хорошо?
– Да, – сказал я.
– А во что же верит самая совершенная нация галактики? – спросил Рксу.
Я сочувственно посмотрел на него.
– У нас с незапамятных времен одна религия, – сказал я. – Мы верим в Создателя. Единого творца всего сущего, частью которого является все и мы тоже. Мы верим, что все живые существа во вселенной связаны нитями сопричастности и верим, что все взаимосвязано. Делай благо, получишь благо, делай зло, вернется тоже самое. Виктор засмеялся. Я укоризненно посмотрел на него.
– На моей планете никогда не велось религиозных войн, – сказал я. – Верующий человек не может кого-то убить.
– Вам очень повезло, – сказал Виктор, перестав смеяться. – Но это все же полный бред. Сам посуди – твой брат хотел сделать благо для вашей планеты и что он получил взамен?
Я гневно уставился на землянина. Тот широко улыбнувшись, замолчал, примиряющее подняв руки и вновь уставился на приборы. До прыжка оставалось меньше минуты. Оставшееся до него время мы просидели молча. Виктор прав, поднимать религиозную тему я теперь никогда не буду.
Все-таки его слова задели меня. То, что Сендор действовал во благо, а получилось наоборот, не давало мне покоя. Этого не должно было произойти. Прокручивая все это в голове, я ощутил настоящую душевную боль. Тем временем расчетное время истекло, и корабль наполнил быстро нарастающий гул. В след за ним начала увеличиваться перегрузка. Я почувствовал, как мое тело вдавливается в кресло, а моя одежда – в тело. Все закончилось яркой вспышкой и корабль неистово рванулся вперед по указанным координатам, переходя на гиперскорость. В этот момент я находился в состоянии гармонии – физическая боль стала равна душевной…
Глава двенадцатая
Первой остановкой на высчитанной нами линии предполагаемого пути моего брата стала планета Дальгерия. Находилась она в двадцати световых годах от Каратака и принадлежала залмаутянам. Этот народ знаменит на всю галактику не только своим лилипутским ростом (взрослые особи достигали максимум полуметра в высоту), но и своем стремлением к совершенству. Выражалось это прежде всего в технической части. Сами по себе их цивилизация по уровню технологического развития ничем особо не отличалась от сидонцев и землян, но вот их способность быстро перенимать чужие открытия и полезные новшества, обеспечила им место в галактической ассамблее. Почти на всех центральных планетах очень многих государств ассамблеи можно встретить техников и механиков залмаутян. Благодаря своему росту и врожденному пылеглотству они могли пролезть почти в любое недоступное для иных граждан место на корабле и устранить неисправность за считанные минуты.
Сам я хорошо знал эту расу, хоть никогда прежде не бывал на их территориях. В центральном космопорту Лирии были служащие залмаутяне, некоторых я даже знал лично. В техническом гении и дотошности продвинутых лилипутов мы с Виктором убедились сразу же, как только перешли из гиперскорости в нормальный режим полета. К нашему «Торнео» тут же подлетел их пограничный катер. Изящный корабль, похожий на птицу с раскинутыми крыльями, вот только размером едва ли не в половину от моей погибшей сферы.
– Назовите себя, – послышался из динамиков тяжелый бас представителя местных властей.
Виктор зачитал длинный регистрационный код нашего корабля. Цель посещения планеты он, с моего согласия обозначил, как туристическую. Видимо не очень удовлетворившись данным объяснением, пограничник объявил, что собирается просканировать «Торнео» и в случае обнаружения подозрительного груза мы будем задержаны и преданы местному правосудию. Поскольку на корабле Корта не было никаких запрещенных грузов, под которыми понимались в государствах галактической ассамблеи: наркотики, оружие, биологически активные вещества, а также любые виды животных и растений, не принадлежащих к флоре и фауне посещаемой территории. Данные законы являлись абсолютно справедливыми и имели под собой веские основания и печальный опыт прошлого. И если с первыми двумя запретами все ясно, то биологически активные вещества могли вызвать болезни в чуждой для них культуре, а чужие виды флоры и фауны – безвозвратно нарушить экосистему посещаемой планеты. Эти законы не действовали лишь на колонизируемых мирах, поэтому в нашем случае они являлись абсолютно справедливыми.
- На Венере опять идут дожди - Евгений Валерьевич Яцковский - Космическая фантастика / Научная Фантастика
- Питомец «Ледового рая» - Николай Романов - Космическая фантастика
- Капитан Френч, или Поиски рая - Михаил Ахманов - Космическая фантастика
- По ту сторону неба. Сборник эссе - Федор Галич - Космическая фантастика
- Первый шаг и в… - Владимир Сергеевич Синицын - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Попаданцы
- Взгляд через прицел - Хайдарали Мирзоевич Усманов - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Ночь падающих метеоритов - Галина Липатова - Космическая фантастика / Научная Фантастика
- Караван к Наташке - Илья Бриз - Космическая фантастика
- Космолетчики. Градиент неба - Людмила Витальевна Макарова - Героическая фантастика / Космическая фантастика
- Звезды нового неба - Илья Шумей - Космическая фантастика