Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Начать анализировать характер моего дружка-обжоры, мне даже в голову не пришло. В первую очередь я подумал о Насте. Вот кто магнитом постоянно притягивал мой взгляд. Если бы я был фотографом, вся пленка ушла бы на нее, Даниле не досталось бы ни одного кадра. Бочка – она и есть бочка, то ли дело – распускающийся бутон розы. Настя, конечно, чувствовала и видела, что я к ней неравнодушен, что часто исподтишка зыркаю глазами в ее сторону и опаздываю отвести взгляд. Кому не льстит такое исключительное внимание? Сразу нос кверху задерешь! Тем более, что у нее были веские подозрения думать, что и Данила к ней неровно дышит. Чересчур уж нарочито груб, он с нею бывает. А ведь если человек тебе безразличен, можно и повежливее быть, элементарные нормы общежития соблюдать.
Вот она и возомнила себя пупом земли, неописуемой красавицей, знатной особой у ног которой постоянно дежурят два верных пажа. В ее взгляде последнее время появились холодные льдинки высокомерия, голос часто становился властным, а тон капризным и не терпящим возражения. Дожили! Интересно где – истоки той реки, в которой наполняются ушаты холодной воды?
Ступив на тропинку обобщений, я первый раз углубился в исхоженный вдоль и поперек старый лес человеческих интересов, и попытался выявить в них общие закономерности.
По-моему, привило ей новый стиль повеления, осознание различия между нею, дочкой обеспеченных родителей и нами, ее друзьями и тайными воздыхателями, выраженное во внешних атрибутах достатка. Что ни говори, а Настя могла себе многое позволить из того, о чем мы с моим дружком Данилой могли только втайне мечтать. Она ведь со своими предками, принадлежала к тому классу, который получил название «среднего», с непременной иномаркой, кирпичным особняком и ежегодными поездками за границу. Хотя, какой он к черту «средний» класс, если другого «высшего» у нас в городке днем с огнем не сыщешь. Однако именно он, живущий рядом, являлся предметом нескрываемой зависти подавляющей массы горожан.
И даже Хват – выбившийся в люди, в зеленые миллионеры, ни в какое сравнение по своему статусу с родителями Насти не шел. Он – разбогатевший на спекуляциях презрительно считался барыгой, они же – добившиеся своим упорным трудом успеха в сегодняшней непростой жизни были ему антиподом, уважаемыми людьми в городе.
Мать у Насти – государственный человек – прокурор. Отец – имел адвокатскую практику. От клиентов, говорят, отбоя не было. Поэтому Настя каталась, как сыр в масле, а мы с приятелем рядом с нею выглядели бедными родственниками. Вечно приходится краснеть и переживать, хватит ли денег, чтобы рассчитаться за мороженое и воду. Наши – Настины, мои и Данилины возможности на карманные расходы соотносились следующим образом: 200: 20: 0. Пригласить Настю на веранду в кафе я мог не каждый день. Знали бы вы, как иногда хотелось пустить пыль в глаза, а вместо этого приходилось пересчитывать в кармане жалкие медяки.
А ведь это еще только первые ростки социального расслоения в нашей дружной кампании. Что еще будет!
В школе, где учились Настя с Данилой, все обстояло по-другому. Класс, где они оба постигали немудреные науки, на уроке труда поделили на две части; одни, те – кто имел дома компьютер, начали изучать его начинку и различные программы; вторые – более бедные, под смешки первых, пошли в школьную мастерскую сбивать табуретки. Естественно Данила попал в кампанию к париям, или по-современному – к «дебилам». Настя – «белая кость», начала посматривать свысока на Данилу. Меня же спасал пока от язвительных Настиных насмешек статус гостя-москвича. Сколько это продлится? Первые намеки с ее стороны, по крайней мере, уже были! Как-то Настя предложила тайно сходить в ночной клуб, на дискотеку. Тот раз Данила съязвил, что худых туда не пускают, и вопрос был снят с повестки дня. Но где гарантия, что у Насти надолго пропал танцевальный зуд? Я не знал, сколько туда стоит входной билет, хватит ли у меня денег, и поэтому чувствовал себя не в своей тарелке, а что говорить о моем дружке, у которого даже медь не звенела в кармане. Не толстокожий же он.
Данила вообще сознался мне, что ни разу не был в Москве, до которой из нашего городка было рукой подать, всего сто двадцать километров.
– Первый раз в большом городе всегда страшно! – решил я его ободрить.
– Да, нет! – замялся он, – я не боюсь, просто с деньгами у нас с бабкой напряженка.
– Но ты же немного зелени заработал? – не поверил я ему и решил прижать к стене. – Их куда собираешься тратить?
Данила огорошил меня своим ответом:
– Бабка их на похороны себе отложила… Уже третий раз откладывает… Теперь, говорит, не должны пропасть.
– А первые два раза куда девались?.. Кого хоронили?
Данила посмотрел на меня как на несмышленого.
– Первый раз Гайдарушка ограбил… Второй раз был дефолт… А теперь доллар начал падать по сравнению с евро. Вот я и думаю, что мне в первую очередь сделать, когда мы разбогатеем, и бриллианты будут нашими, может быть бабку того, заранее…
– Чего того? – я обалдело смотрел на своего приятеля. – Чего заранее?
Получалось, пока мой дружок был беден, бабка со своей пенсией ему была нужна, а как только разбогател, пусть еще только в мечтах, так бабку сразу можно и того… Я посмотрел на своего приятеля, нет ли в нем чего от Дракулы? Да вроде нет, – крестьянское, добродушное, простоватое лицо.
– А чего церемониться, политесы разводить? – невозмутимо заявил он, – жизнь, есть жизнь, и никуда ты от этого не денешься, все там когда-нибудь будем. Я, как только пару брюликов продам, так сразу похоронную команду вызову, и обязательно гроб закажу. А музыку пусть сама бабка выбирает… То, что ей нравится…У нас с нею разные вкусы…
– Ты это серьезно?
– А чего? Вон американцы на свадьбах новобрачным места на кладбище дарят, а я чем хуже их?.. Пусть бабка моя тоже порадуется, а соседки от зависти лопнут.
Данила нес всю эту чушь с гордым выражениям лица. Я облегченно вздохнул. Слава богу, у него это всего лишь репетиция, или вернее – грамотное вложение денег. А то я бог знает что подумал.
Вот я и думаю, если смотреть на нас с Настей, то последнее время центробежные силы социального расслоения разводят нас по разным орбитам. У Насти крепкие тылы и только одна дорога впереди. Накатанная дорога! Ее пропихнут в любой институт. У нее отличная стартовая позиция. Нам с Данилой тяжелей будет. К тому же Настя, в отличие от нас с Данилой, твердо знает, чего хочет от этой жизни.
– Возьму все, что только можно! Директором большого турагенства хочу быть.
– Зачем? – простодушно спросил ее мой дружок. Настя не чувствуя подвоха, откровенно ответила.
– На Багамы хочу! Что мы каждый год с родителями по дешевым заграницам мотаемся. То Турция, то Греция, то Испания, то Италия.
– Я тебе буду чемоданы носить! Когда директором станешь, возьми меня с собою, – вдруг заявил Данила.
– Вот еще, со своим самоваром в Тулу.
– Ах так?
– Да так!
– Пожалеешь!
– Что ты мне можешь сделать?
Как два взъерошенных петуха они смотрели друг на друга. Неожиданно Данила улыбнулся.
– Не передумала?
– Нет!
Лицо моего приятеля, как после стопки съеденных блинов залоснилось от удовольствия.
– Тогда я тебя снимаю с директоров. Сиди дома. Фига тебе, а не Багамы, нос утри и беги до мамы.
Мысленно, я был на стороне Данилы. Нечего перед нами выпячивать напоказ внешние, сопутствующие причиндалы родительского достатка и богатства. Скромнее надо быть, опроститься, как Лев Толстой. Большое дело – за границу съездила пару раз. Я чуть не сдернул от праведного возмущения себе на голову с гардероба кипу журналов.
А с другой стороны, если честно сознаться, обычная зависть – пусть не черная, пусть белая – свила гнездо в моей душе.
Я лежал и думал о том, что у Данилы и Насти сегодня разные представления о жизненных ценностях. Данила – в первую очередь думал о своих ближних – о бабке; Настя же сначала – о себе, об удовольствиях, потом снова – о себе. Две четко выраженные противовес-позиции. Первый раз осмысленно задумавшись о том, чего хочу в этой жизни, я понял, что у меня в отличие от моих друзей, нет еще своего кредо, твердой платформы, болтаюсь я между ними, как навоз в проруби. Поэтому, надо срочно слепить свои собственные, четкие убеждения и козырять ими направо налево. Пусть видят, что я тоже не лыком шит. Я решил на следующий день покопаться у деда с бабкой в библиотеке и почитать какого-нибудь древнегреческого философа – Аристотеля, например.
Приняв такое решение, я вдруг резко зауважал себя. Это ж надо, я почти взошел на тот порог, ступив за который обычно задаются вопросом смысла бытия. Естественно и я его себе задал в примитивной форме» – «Что ты Макс будешь делать, когда станешь обладателем несметных сокровищ?» Представив себя обложенным пачками денег, я не знал, на что их употреблю. У Насти с Данилой были осмысленные цели, а у меня вообще никакой не было. Не работала у меня в этом направлении фантазия и все. Неправильный я какой-то! Не успел надуться гордостью, как сразу случился прокол. Я вздохнул.
- Муха против ЦРУ - Евгений Некрасов - Детские остросюжетные
- Муха и сбежавшая мумия - Евгений Некрасов - Детские остросюжетные
- Липкий киллер - Дмитрий Щеглов - Детские остросюжетные
- Спать не советую - Роберт Стайн - Детские остросюжетные
- Муха и сверкающий рыцарь - Евгений Некрасов - Детские остросюжетные
- Деревянное царство (с рисунками И. Латинского) - Борис Алмазов - Детские остросюжетные
- Загадка пропавшего соседа - Анна Устинова - Детские остросюжетные
- Секрет драгоценного мусора. Невероятное везение (сборник) - Екатерина Вильмонт - Детские остросюжетные
- Большая книга детективных приключений (сборник) - Елена Нестерина - Детские остросюжетные
- Большая книга детективных приключений (сборник) - Елена Нестерина - Детские остросюжетные