Форма входа
Читем онлайн Газета Завтра 866 (25 2010) - Газета Завтра Газета
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Не бездарна та планета,
Не погиб ещё тот край,
Если сделался поэтом
Даже Тряпкин Николай…
Кто-то из зала ему подпевал — стихи-то известные, поэт на Руси знаменитый! — кто-то прихлопывал да притоптывал, а он вдруг и сам проходил по сцене хотя и седым, но уже не согбенным, гоголем и озорно продолжал:
Даже Тряпкин Николай
Ходит прямо к Богу в рай.
И Господь ему за это
Отпускает каравай!
Каравай свой насущный поэт всегда получал за труд, за родниковое русское слово, возвысив его и увековечив, как потом это слово возвысило и увековечило в нашей поэзии его самого. О его творчестве и судьбе написано много — как в нашей газете, так и в других изданиях, а я здесь только описываю его участие в ставших легендами вечерах "Дня" и "Завтра". То же самое — и касательно остальных героев этих заметок. Их слава — с ними, а память о них, даже в малых крупицах — с нами.
…Потом Николай Иванович споёт ещё что-нибудь, или артисты выйдут из-за кулис, даря и нам, и ему несколько песен русских, советских композиторов на стихи Тряпкина — их, слава Богу, немало — и теперь уж он сам, глядишь, слегка подпоёт голосистым парням и девчатам. Но вот из зала попросят ещё почитать стихи, и поэт глянет в сторону постоянных ведущих таких вечеров Александра Проханова и Владимира Бондаренко: как, мол, с регламентом? Нормально! — кивнут они оба, и публика благодарно зааплодирует, снова затихнет, а по мере негромкого чтения и совсем затаиться. Ещё бы: пред нею — поэт-пророк, поэт-судия:
И видел я в земном своём скитанье –
Во всех углах, на всех путях земных –
И свет ума, и полный мрак незнанья,
И гибель добрых, и всевластье злых.
И видел я, как подлость торжествует.
И как неправда судит правоту.
И как жрецы за глупость голосуют
И тут же всласть целуют ей пяту…
Стихотворение длинное, сложное, но к поэту устремлено сосредоточенное внимание, а это, скажу откровенно, не всегда и не всем удавалось на таких встречах. Начинали-то мы с вечеров-митингов, вечеров-плакатов, поэтому много кто в зале — и это нормально — ждёт поэтов-трибунов, которые тоже выступят, но сейчас баррикадники слушают Тряпкина — и чувствуют: свой он для них, такой же глашатай правды и справедливости. К тому же, не только видит происходящее, но и предвидит пока невидимое:
Цены повышаются, цены повышаются,
Дорожает век.
Цены повышаются, женщины ругаются
И скребут сусек.
Цены повышаются, двери запираются.
Тявкает Трезор.
Сумерки сгущаются, женщины пугаются.
Смотрят из-за штор.
Цены повышаются, цены повышаются…
Маятник стучит…
Кто-то появляется, кто-то приближается,
За углом стоит.
Многие в зале знают: стихи — ещё из восьмидесятых, ещё, может быть, о каком-то другом "приближающемся", но как злободневно звучат сегодня!.. И поэт это тоже чувствует, потому и читает эти снова востребованные строки. Истинная поэзия — актуальна всегда, преходящая — отзвучит и забудется.
Не забывается Николай Тряпкин! Сотрудники "Дня" и "Завтра" по-прежнему любят и помнят учителя, друга, кудесника слова, которое посвящал он порой и нам. Как в "Послании другу", адресованном Александру Проханову:
Не спят в руках верёвки и ремень,
А ноги жмут на доски громовые.
Гудит в набат твой бесподобный "День",
И я твержу: "Жива ещё Россия!"
Давай, звонарь — все страхи истребя!
Да не пожнёт нас рабская пучина!
Да воспарим душой, как ястреба,
Как вся твоя геройская дружина!
ЮРИЙ КУЗНЕЦОВ, выдающийся русский поэт современности, чьё уникальное творчество ещё предстоит открывать и внимательно изучать в России и в мире, тоже сказал о нас несколько ставших теперь уже классикой строк, когда упыри от власти закрыли "День" без суда и следствия. Стихи назывались — "Адская новость":
С Востока свет, мы разумеем: "День"…
Из бездны вышел мрачный Дант, как тень.
— Что нового в аду? — его спросили.
Ответил Дант: — Всё то же, что в России,
Но видно, дьявол с вами не в ладу:
Он запретил газету "День" в аду.
Понятно, что главным событием тех вечеров газеты, в которых участвовал Кузнецов, по праву считалось его выступление, а первым звучал нередко именно этот гротескный, афористичный этюд. Разумеется — уже после осени девяносто третьего, когда он и был написан, а до той поры Юрий Поликарпович чаще всего начинал с известного стихотворения "Маркитанты". Правда, "чаще всего" — это сказано чуть неточно, поскольку поэт, к сожалению, в целом бывал весьма редко на вечерах, в том числе и на наших, хотя отношение его к нам всегда было самое доброе и сердечное. Стихи в "Дне" и "Завтра" печатал охотно, да и сам иногда выбирал у нас что-то для "Нашего современника", где много лет вёл отдел поэзии. Порой не чурался и чуть посидеть в компании, но больше предпочитал быть всё же один, вдали от шумных собраний.
Кто-то из пишущей братии видел в этом "гордыню", кто-то усматривал непризнание Кузнецовым поэзии, не похожей на его собственную, да были, наверное, и иные суждения. Он же, скорее всего, просто очень ценил отведённое человеку время на жизнь, на работу, на творчество, и считал это более главным и важным, чем всё остальное. Кстати, когда несметные авторы всяких и устных, и напечатанных баек о ЦДЛ — которые я не шибко люблю и про себя называю "мемуаразмами" — не без бахвальства и панибратства судачат о своих выпивках там с известными поэтами, они почти или даже совсем не упоминают Юрия Кузнецова. Значит, и впрямь дорожил он бесценным временем, не говоря уж о равнодушии к тем расшаркиваниям, из-за которых как раз и любили туда заходить иные падкие на дешёвую лесть знаменитости.
…Читал Кузнецов с расстановкой, спокойно, не напрягая голоса, не прибегая к излишним эмоциям или жестам. Эмоции были у слушателей — от стихов, что звучали со сцены:
Маркитанты обеих сторон –
Люди близкого круга.
Почитай, с легендарных времён
Понимали друг друга.
…А наутро, как только с куста
Засвистала пичуга,
Зарубили и в мать, и в креста
Оба войска друг друга.
А живые воздали телам,
Что погибли геройски.
Поделили добро пополам
И расстались по-свойски.
Ясно, что "маркитантов" на вечерах у нас не было, но помнить об этом лукавом племени следует постоянно, особенно в годы такой жестокой борьбы, как сегодня, — словно напоминал поэт. В пекле сражения, в схватке с противником можно и подзабыть на момент о "пятой колонне", но на то и певец во стане воинов, чтоб не дремали они и не расслаблялись. Для наших читателей, наших соратников, заполнивших зал, Юрий Кузнецов — как раз из тех самых певцов, чья магическая лира волнует и будоражит, зовёт подняться, восстать на праведный бой.
Певец во стане — певец восстания, и хоть поэзия Кузнецова — далеко не трибунная по своей сути, в сердца она входит мощной мобилизующей силой. Помню, как чутко его мы слушали, как глубоко проникали в сознание те слова, которые были нужны тогда каждому, как нужны они и сейчас:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Газета Завтра 866 (25 2010) - Газета Завтра Газета бесплатно.
Похожие на Газета Завтра 866 (25 2010) - Газета Завтра Газета книги
- Четыре цвета Путина - Александр Проханов - Публицистика
- Советский Союз, который мы потеряли - Сергей Вальцев - Публицистика
- Алюминиевое лицо. Замковый камень (сборник) - Александр Проханов - Публицистика
- Газета Завтра 887 (46 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Газета Завтра 890 (49 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Газета Завтра 854 (13 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Газета Завтра 889 (48 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Газета Завтра 893 (52 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное] - Виктор Суворов - Публицистика
- На Западном фронте. Бес перемен - Дмитрий Олегович Рогозин - Биографии и Мемуары / Политика / Публицистика
