В начале XX века «буря» означает уже не вообще народное волнение, но вполне конкретно – ожидаемую социалистическую революцию, как в «Песне о Буревестнике» М. Горького (1901):

Чайки стонут перед бурей, – стонут, мечутся над морем, и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей…

…Вот он носится, как демон, – гордый, черный демон бури…

– Буря! Скоро грянет буря!

Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем, то кричит пророк победы:

– Пусть сильнее грянет буря!..

Сравним с Горьким других революционных романтиков начала XX века. Вот, скажем, у неизвестного автора песни (1902):

К нам, под знамя боевое,

К нам, все честное, живое,

К нам, бойцов отважных рать!

Грянем бурей-ураганом!

Будем мы на страх тиранам

За свободу воевать!

Или у А. Маширова в стихотворении «Не говори в живом признанье…» (1916):

Придет пора, порыв созреет,

Заблещет солнцем наша цель.

Поэта мощного взлелеет

Рабочих песен колыбель.

И он придет как вождь народный,

Как бури радостной раскат,

И в песне пламенной, свободной

И наши песни прозвучат.

4. Контекст автора

В лирике Тютчева образ бури имеет особое значение, которое можно понять только из общего контекста тютчевской поэзии. Это яснее всего в стихотворении середины 1830-х годов:

О чем ты воешь, ветр ночной?

О чем так сетуешь безумно?..

Что значит странный голос твой,

То глухо жалобный, то шумно?

Понятным сердцу языком

Твердишь о непонятной муке –

И роешь и взрываешь в нем

Порой неистовые звуки!..

О, страшных песен сих не пой

Про древний хаос, про родимый!

Как жадно мир души ночной

Внимает повести любимой!

Из смертной рвется он груди,

Он с беспредельным жаждет слиться!..

О, бурь заснувших не буди –

Под ними хаос шевелится!..

Согласно тютчевским взглядам на мир, в его глубинах кроется первобытный хаос, обнаруживающийся ночью, когда, как говорится в другом стихотворении, «прилив растёт и быстро нас уносит / В неизмеримость тёмных волн». Этот хаос человеку «родимый», ибо он таится в глубинах духа, жаждет вырваться наружу, разрушить зыбкое строение цивилизации, одолеть её призрачную гармонию. «Ночная душа» склонна раскрыться навстречу извечному, древнему хаосу – это гибельно для разума, но это же и основа поэзии. «Бури» у Тютчева – это хаос, который живёт в человеческой душе; если эти бури разбудить, воскреснет и древний хаос. Спящие бури – это обузданная цивилизацией стихия духа, которая «с беспредельным жаждет слиться». Только зная такой смысл слова у Тютчева, можно верно прочесть и стихотворение «Сон на море» (1828–1830), начинающееся строками:

И море и буря качали наш челн;

Я, сонный, был предан всей прихоти волн.

Две беспредельности были во мне,

И мной своевольно играли оне.

Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,

Окликалися ветры и пели валы.

Я в хаосе звуков лежал оглушен,

Но над хаосом звуков носился мой сон…

Стихотворение это кончается строками, тоже проясняющимися общим контекстом – в сочетании со словами «буря», «хаос»:

И в тихую область видений и снов

Врывалася пена ревущих валов.

5. Контекст цикла стихотворений

В поэме А. Блока «Кармен» (1914) 2-е стихотворение гласит:

Есть демон утра. Дымно-светел он,

Золотокудрый и счастливый.

Как небо, синь струящийся хитон,

Весь – перламутра переливы.

Но как ночною тьмой сквозит лазурь,

Так этот лик сквозит порой ужасным,

И золото кудрей – червонно-красным,

И голос – рокотом забытых бурь.

Что же в этом стихотворении значит последнее и очень для него важное слово? Из одного стихотворения смысл слова до конца не понять, можно только смутно о нём догадываться. Речь идёт о «демоне утра», который светел, златокудр, лучезарен, но в котором таится иное начало, грозное – «…этот лик сквозит порой ужасным». Характерно отвлечённое, таинственное, в среднем роде данное существительное – «ужасное»; оно далее раскрывается как «червонно-красное», которым сквозит «золото кудрей», и как слышимый в голосе утра «рокот забытых бурь». Значит, «рокот бурь» – это и есть то «ужасное», что противоречит светлому облику утра. Но что же это такое? Слово «буря» встречается и в других стихотворениях цикла, например, в 7-м, которое начинается строфами:

Ты – как отзвук забытого гимна

В моей черной и дикой судьбе.

О Кармен, мне печально и дивно,

Что приснился мне сон о тебе.

Вешний трепет, и лепет, и шелест,

Непробудные дикие сны,

И твоя одичалая прелесть –

Как гитара, как бубен весны! –

а кончается таким четверостишием:

В том раю тишина бездыханна,

Только в куще сплетенных ветвей

Дивный голос твой, низкий и странный,

Славит бурю цыганских страстей.

А в 8-м («О, да, любовь вольна, как птица…») говорится о «буре жизни»:

За бурей жизни, за тревогой,

За грустью всех измен, –

Пусть эта мысль предстанет строгой,

Простой и белой, как дорога,

Как дальний путь, Кармен!

«Буря жизни», «буря страстей»… Вот то, чем сквозит лик золотокудрого демона утра, хитон которого «весь – перламутра переливы». Это тот душевный хаос, те порывы тёмной страсти, та «чёрная и дикая судьба», те «непробудные дикие сны», которые таятся под покровом умиротворённости и гармонической красоты. «Буря» оказывается как бы изнанкой обманчивого душевного покоя, симметричной красоты. Вот об этом двоемирии в последнем, 9-м стихотворении цикла говорится:

Здесь – страшная печать отверженности женской

За прелесть дивную – постичь ее нет сил.

Там – дикий сплав миров, где часть души вселенской

Рыдает, исходя гармонией светил.

«Страшная», «дикий» – это противоположно «прелести дивной», «гармонии светил». Мир души человеческой – отблеск рыдающей «души вселенской»…

Так в контексте цикла «Кармен» открываются смысловые глубины блоковской «бури».

6. Контекст одного стихотворения

Есть у современника, многолетнего соратника и в то же время – иногда – противника Блока Андрея

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 85

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Разговор о стихах - Ефим Григорьевич Эткинд бесплатно.

Похожие на Разговор о стихах - Ефим Григорьевич Эткинд книги

Беседы о русской культуре - Юрий Михайлович Лотман - История / Культурология / Литературоведение
Weird-реализм: Лавкрафт и философия - Грэм Харман - Литературоведение / Науки: разное
Русская поэма - Анатолий Генрихович Найман - Критика / Литературоведение
«Есть ценностей незыблемая скала…» Неотрадиционализм в русской поэзии 1910–1930-х годов - Олег Скляров - Языкознание
Английский язык: самоучитель - Денис Шевчук - Языкознание
Персоноцентризм в классической русской литературе ХIХ века. Диалектика художественного сознания - Анатолий Андреев - Языкознание
Чисто по-русски. Говорим и пишем без ошибок - Марина Александровна Королёва - Справочники / Языкознание
Розы без шипов. Женщины в литературном процессе России начала XIX века - Мария Нестеренко - История / Литературоведение
Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 - Людмила Владимировна Зубова - Литературоведение / Языкознание
Марина Цветаева. По канату поэзии - Алиса Динега Гиллеспи - Языкознание

Оставить комментарий