Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перед лицом взорвалась земля, осыпая спину жесткими комьями. Леха мгновенно оглох, ослеп, но успел перекатить мальчишку под себя. "Хорошо бы, чтоб ногу его не зацепил", - думал Леха, вытирая заслезившиеся глаза. Из-за пылевой завесы вышел мужичок в камуфляже, с автоматом в руках.
- Ну, что тут у нас? - поинтересовался он, упирая кулак в бок, явно рисуясь. - Выползки, ага...
Леха начал сбивчиво объяснять, что он вовсе прохожий, гость города, а документы у него в гостинице, и если его отпустят, то он тотчас же их принесет. А бабуля с ним - так это его собственная мамаша, которую он привез Москву посмотреть. Ну и сынка взял, да.
На середине душещипательной истории, которую Леха сочинил сходу от неожиданности, он обнаружил, что смотрит прямо в черное, ночное автоматное дуло, показавшееся ему тоннелем в далекую неведомость.
- Гость, значит? - с угрозой переспросил автоматчик. - С матерью и сынком... Ну-ну... - и вдруг завопил, брызгая слюной, выкатывая побелевшие в ярости глаза: - Ты меня что, за придурка держишь?! - и добавил столь изощренно-паскудную матерную фразу, что Леха порадовался - мальчишка без сознания, не слышит.
- У мальчика нога сломана, - торопливо заговорила старушка. - Отпустите. Ему врач нужен...
Леха с отчетливостью увидел, что слова не доходят до автоматчика, и он вот-вот начнет стрелять. Чернота автоматного дула разрослась до неимоверных размеров, закрыла собою весь мир, и Леха, с трудом осознавая, что делает, выхватил из кармана трубку, навел ее дрожащей рукой на военного, нажал на кнопку. Старушка взвизгнула, когда из развалившегося надвое тела хлынула кровь.
- Никто не помешает, - шептал Леха, отползая от трупа. - Не позволю и этого убить...
Из подземелий выбрались только под вечер, намучившись в темноте необычайно. Леха был измотан до предела, шел, пошатываясь, не видя перед собой ничего. Старушка семенила рядом, поглаживала его по плечу, говорила что-то ободряющее. Но он ее почти что не слышал, главным было - ощущать вес мальчишки на руках, чувствовать на ладони его дыхание. Прислушиваясь к слабым стонам парнишки, Леха мутно думал, что не зря прожил жизнь, можно и умирать теперь.
- Этого - не дал, - сказал он старушке, но она его не поняла, вновь зашептала успокоительно, похлопывая по руке.
В таком муторном состоянии Леха и не углядел оцепления, схоронившегося за обломками бетонных плит.
- Кто такие? - строго вопросил военный, возникая перед Лехой, как ему показалось, прямо из воздуха.
- В больницу, нога сломана, - только и смог сказать Леха, проваливаясь в обморок. Из кармана его выкатился черный стержень с неприметной почти серой кнопкой на боку. Военный, пожав плечами, шагнул к непонятному мужику, вышедшему от Белого дома с больным мальчишкой на руках.
- Гляньте, еще беженцы объявились! - глумливо-насмешливо протянул кто-то за его спиной. - А с этим что?
- Да сдох, кажется, - военный лениво ткнул Леху ногой в бок, но тот даже не пошевелился. - Подстрелили, наверное. Чудо еще, как до нас добрался.
- Ладно. Сдох так сдох. Не он первый...
* * *
Леха долго болел в теплом подвальчике, и Маруська, устав ухаживать за ним, сбежала к другому бомжу, который был абсолютно здоров и каждый день приносил бутылку и завернутую в бумажку докторскую колбасу. Все, что видел Леха в Сталинграде, да и потом тоже, начало представляться ему горячечным бредом, забываться, стираться из памяти постепенно. Ну, брел по Арбату не вовремя, получил по голове, вот и примерещилось. Смешно представить, чтобы он, Леха, людей убивал! Бабка еще какая-то приснилась с раненым пацаном. Ну, смех кому рассказать! Ведь ни имени, ни фамилии в памяти не осталось. Да, кажется, Леха их и не спрашивал. Еще бы, бред ведь! А гимнастерку и галифе выбросить пришлось из-за невыносимой изорванности. Остались ичиги, но их можно было подобрать и на помойке.
В один день жизнь его изменилась неожиданно и к лучшему. Слабый еще после болезни, стоял он у пивного киоска, мечтая о кружке пива и провожая каждого жаждущего голодным взглядом. "Вдруг да нальет кто? - думалось почти что лениво, безнадежно. - Ну может же такое чудо случиться, что угостят? Хотя, кому я такой нужен? Вон, даже Маруська сбежала... Дура...".
- Алексей! - институтский еще приятель налетел неожиданно, и, что особо польстило Лехе, совершенно не обратил внимания на его явно бомжиный вид. - Слушай, Лешка, я ж тебя искал! Ты - именно тот, кто мне нужен!
Приятель был ухожен, чисто выбрит, узел галстука наводил на мысли о чем-то импортном и очень, очень дорогом. Он налил Лехе пива, повел в ближайшую кафешку обедать, и Леха очень смущался, заталкивая ставшие непослушными ноги под стул - прятал дырявые сапожки со стоптанными, потрескавшимися каблуками.
- Лешка, дело есть, - сообщил приятель, разливая по низким, пузатым стопкам холодную водку. Леха заворожено смотрел на запотевший графин, неплотно закрытый высокой пробкой. Он уже забыл, что такие чудеса бывают на свете, и тихо изумлялся нежданной удаче. - Нам свой человек нужен, Лешка, чтоб доверять могли. Ты, насколько я помню, всегда кристальной честностью отличался. Как, не растерял еще идеалы? - и приятель хохотнул, поправив с небрежением сбившийся на сторону галстук. - Давай, Лешка, за идеалы выпьем! Не так и много их осталось в нашей жизни.
Леха, задумчиво кивнув, опрокинул стопку. Водка провалилась в желудок, согревая его. По телу растеклась блаженная легкость.
- Есть еще идеалы, - сказал он, неожиданно икнув и покраснев от такой неловкости. Подцепил вилкой кусок огурца, посмотрел на него с недоумением, куснул - понравилось. - Не все растерял. А что за работа?
- Вот за это ты мне всегда нравился! - воскликнул приятель со счастьем в глазах. - Сразу к делу! Ну так слушай...
Не успел Леха опомниться, как стал завскладом на фирме, где директорствовал приятель. В его ведении было пять грузчиков и вечно усталая кладовщица. Находился склад этот в тоннелях метро, под землей, и Леха каждый раз думал, что, возможно, именно это место он и искал по давно потерянной карте в невесть какой жизни. Тем более, что хранились на складе консервы, и длинные ряды тушеночных ящиков зачаровывали Леху, он вздыхал, на них глядя, вспоминая голодные бомжиные дни.
- Мне б тогда хоть пару ящиков, - шептал Леха, трогая пальцем разноцветные этикетки. - Ну, один хотя бы!
Но вот теперь, когда тушенка была со всех сторон, Лехе ее совершенно не хотелось. Иногда ловил себя на том, что мечтает о жареной докторской колбасе. Шел в магазин, покупал кусок, приносил домой, нюхал долго, потом отдавал подъездной кошке, которая недавно окотилась и выкармливала свое семейство, выпрашивая еду у жалостливых жильцов.
Фирма предоставила ему комнатку в коммуналке, а соседкой оказалась очень даже приятная женщина, теплая и уютная, совсем не похожая на костлявую Маруську. И синяков у нее не было. А кровать у нее в комнате была совсем уж роскошная: широкая, с мягкими матрацами, укрытая легким цветастым покрывалом - Леха видел, когда лампочку соседке в люстре менял. Посмотрел он на это роскошество и размечтался. Начал приходить домой то с цветочком, то с пирожным в кармане. Ухаживал. Даже купил несколько раз билеты в театр, водил соседку, сидел рядом с ней в неудобном, слишком узком и жестком кресле, брал ее за руку осторожно, не сводя глаз со сцены. Женщина делала вид, что тоже не замечает, где находится ее рука, и Леха был ей за это благодарен - уж очень смущался, особенно, когда вспоминал подушечную мягкую гору на широкой кровати.
Как-то Леха принес домой бутылку вина и роскошный торт, весь покрытый пышным, как летнее облако, кремом.
- Вот, Галочка, - сказал, расшаркиваясь перед соседкой. - Праздник у меня. Повышение, знаете ли. Отметим, что ли?
Никакого повышения, конечно же, не было, но нужно ведь на что-то сослаться! Галя не стала выяснять до точности - куда повышение, зачем повышение, - просто обрадовалась нежданному празднику. Торт оказался изумительно вкусным, а от вина у Лехи приятно зашумело в голове, и он сам не заметил, как оказался на уютных подушках, о которых столько мечтал одинокими ночами. Проснувшись наутро, погладил Галю по плечу и почувствовал, что счастлив.
Жизнь стала прекрасной - так думал Леха, обходя свое складское царство. Но однажды, пересчитывая ящики с тушенкой, он обнаружил в дальнем углу склада дверь. Обычную металлическая дверь, крашеная болотной краской, в точности, как стены общественных туалетов. Дверь была надежно заварена, да еще и завалена пустыми ящиками. Но, увидев ее, Леха обомлел. Сразу вспомнились Сталинградские коридоры, угрюмые охранники, вооруженные коротенькими, черными стержнями, выплевывающими белые молнии, товарищ Дзержинский, тонко улыбающийся над стаканом чаю...
- Этого ничего не было, - сказал себе Леха, пятясь от унылой двери, в которой не было ни замка, ни ручки - гладкая стальная плита. - Не было! Так, приснилось по пьяни. Или в горячке привиделось. Такого и быть не могло.
- Студентка, комсомолка, спортсменка - Сергей Арсеньев - Социально-психологическая
- Между светом и тьмой... - Юрий Горюнов - Социально-психологическая
- Поезд на Солнечный берег - Валерия Вербинина - Социально-психологическая
- Черное и белое - Светлана Бойкова - Социально-психологическая
- Иди, пока можешь идти - Грег Ван Экхаут - Социально-психологическая
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Призрак - Святослав Андреевич Зубов - Героическая фантастика / Социально-психологическая / Триллер
- Когда сгорает тот, кто не горит - Полина Викторовна Шпартько - Попаданцы / Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
- Новый центр - Йохен Шимманг - Социально-психологическая