Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иисус спешно согласилась, посчитав мою идею замечательной.
На следующее утро она с размаху бросилась на одеяло, под которым скривилось мое невыспавшееся тело, стала кататься по нему и прыгать рядом.
– Так я сообщала маме о наступлении нового дня!
– Значит, я нахожусь в постели моего учителя?
– Поскольку ты уже спал в постели ее дочери, ничего страшного в этом нет, – колко подметила Иисус, – собирайся быстрее, Мартин, нам нужно выкурить первую сигарету в моей жизни!
Я быстро почистил зубы, отпил воду из холодного крана, чтобы взбодриться, оттуда же облил свое лицо и выбежал на свежий воздух.
– Траву ты тоже с детства куришь? – изумился я, когда Иисус, потушив долгожданную сигарету, как и вчера, стала доставать табак из следующей.
– Нет, но с ней вкус шоколада покажется богоподобным, дурацкие мультфильмы обретут смысл, а солнце и цветы ослепят своей яркостью. Разве это не похоже на восприятие мира ребенком? И, к твоему сведению, на постоянной основе сигареты я курю десять месяцев, шесть из которых считаю глупым свое решение начинать это делать по причине «доказать себе, что смогу бросить».
Я разделил оба ее мнения и половину косяка. Позже мы спустились помочь накрыть завтрак – яйца всмятку и поджаренные тосты с тем самым вареньем из лепестков роз. В столовой я обратил внимание на маятниковые часы, чей плавный бой оповестил нас о том, что уже восемь утра. Обсудив с обитателями дома планы на день, мы выяснили, что Габриэль будет сжигать одну из пустующих построек на территории поместья, чтобы предсказанная им летняя жара не справилась с этим в одиночку. Тогда Иисус вымолила позволить нам поджечь сено, и сэр Кэмпбелл повелся на ее провокацию при условии – мы должны дотащить четыре полных ведра для подстраховки. Однако дворецкий, не согласный с данным решением, взял два из них, привел нас к деревянному домику с плоской крышей и нехотя отдал мне спички.
– Не могу поверить в то, что они избавились от кроликов, – негодовала Иисус, вороша притоптанную сухую траву внутри помещения.
– У богатых свои причуды, – заметил я.
– Что ты сказал?! – она направила в мою сторону взгляд, готовый мгновенно испепелить все вокруг. – Знаешь почему ты занимаешь комнату моей мамы? В других попросту нет мебели! Они продали все, – Иисус закурила вторую сигарету и бросила ее вниз, – пойдем отсюда.
Мы сели на луговую траву и стали ждать возгорания, испачкавшись в слезах тумана.
– Прости за крик, Мартин. В одиннадцать лет меня часто захватывают истерики.
С легкой улыбкой я ответил, что на детей обижаться нельзя.
– Не подумай, что я испытываю к себе жалость. В конце концов, я не сделала ничего для своего материального обеспечения. К тому же, обучение на стипендии заставляет глубже разбираться в материале. Только иногда мне грустно оттого, что почти три сотни лет владения прекраснейшей землей в Британии исчезнут так же, как этот домик для кроликов.
Языки пламени, медленные вначале, шустро заглатывали боковые стенки, но не осмеливались вкусить сочную зелень подле них. Насытившись, огонь успокоился, отпуская стороживших его искать другие занятия.
По возвращению в поместье Иисус опустила иглу на пластинку Эдит Пиаф и, пока винил, похрустывая, крутился, села на диванчик, скрестив руки. Движения ее ноги в такт начального ритма подсказали мне, что композиция выбрана не произвольно.
– Ты же знаешь слова?
– Это любимая песня моего детства.
– Тогда пой!
– Я не умею!
– Брось, я тоже, – кинул я вдогонку ослабевающим духовым инструментам и, не успев толком набрать воздуха, почти правильно заголосил: “Non! Rien de rien!”46
Я кружился, как при первом употреблении кокаина, путался во французской речи и благодаря этому смог не просто позабавить, а развеселить Иисуса.
– Подхватывай, больше выдумывать слова я не смогу!
Девушка присоединилась к моему представлению с воспоминаниями, разжигающими очередной огонь 47, и мы вместе закончили песню, избавившись от гнета прошлого.
– Мартин, мне кажется, что я соврала тебе утром, – смотря в потолок, сказала Иисус, когда, закурив, мы спрятались за спинками кожаных кресел, – говоря о своей первой сигарете, я имела в виду подожженную и испепеленную мною до букв, как сейчас. Но за месяц до этого я вдохнула никотин через другого человека.
– Что это значит? – я действительно не понимал.
– Думаю, он просто хотел подшутить надо мною, пообещав, что так я не буду кашлять, затянулся, прикоснулся губами к моим и выдохнул дым. Звучит отталкивающие, знаю. Впрочем, чувство падения от первого поцелуя пересилило остальные.
– Какого падения? – запутался я еще больше.
– Подожди, ты никогда раньше?..
– Разве ты не видела?
Находящиеся на расстоянии двух метров наши лица выражали полное замешательство. Мое же вдобавок залилось краской, напоминающей о неловкой ситуации с Кристианом.
Стыдясь, я поведал о ней Иисусу. Особое внимание я заострил на том, что мое действие было безосновательным, непреднамеренным и ожидаемо бессмысленным.
– Если бы Крист был женского пола, ты бы испытал более приятные ощущения?
– Полагаю, так, – будучи весьма сконфуженным, ответил я, – то есть, я уверен в этом. Хотя в детстве меня пыталась поцеловать одна девочка, – я опять загонял себя в яму.
– И почему у нее не вышло? – сталкивала меня Иисус.
– Мы были совсем маленькими. Играли в семью. В общем, я не знал, что родители должны «трогать друг друга губами», и поэтому толкнул ее, а она заплакала.
– Это очень печально, Мартин, – Иисус сочувствующе сама взяла мою руку, – но, по моему мнению, ты можешь считать, что еще не целовался. Понимаешь, в первый раз твое сердце колотится внутри головы, заглушая все окружающие звуки. Тело немеет, становится невесомым, – она настолько погрузилась в описание, что не заметила, как моя ладонь покрылась горячим потом, – будто оно действительно падает уже целую вечность и никогда не приземлится.
– Могу представить, – промямлил я уже онемевшими губами.
– Точно! Я знаю, как тебе помочь, – воодушевилась Иисус.
– Ты!? – неконтролируемо бросил я с очевидным презрением, пока разум был занят борьбой с бушующим ураганом надежды.
Иисус сдвинула брови, вырвала свою руку из моих тисков и вернулась в прежнее положение.
– Вечером мы будем в деревне, где я познакомлю тебя с Мишель. Она готова выйти замуж за любого, кто скажет, что ее волосы подобны солнцу и совсем не похожи на оперение цыпленка.
Невидимый могильщик закопал мое тело и подписал надгробие по просьбе еще живого, задыхающегося под землей меня: «Этому болвану следовало зашить свой негодный рот».
До заката я не произнес ни слова.
- После его банана (ЛП) - Блум Пенелопа - Современные любовные романы
- Свитер с оленями - Юлия Шутова - Короткие любовные романы / Современные любовные романы
- Наследница (СИ) - Чардымова Ирина - Современные любовные романы
- Перерыв в заседании - Лони Ри - Короткие любовные романы / Эротика
- На запад - Джун Грей - Современные любовные романы
- Мои красные туфли - Лиана Меррил - Современные любовные романы
- Подари мне лунный свет - Линн Грэхем - Короткие любовные романы
- Не влюбляйся в рок-звезду (ЛП) - Хиггинсон Рейчел - Современные любовные романы
- Снова будешь моей. Мой Консерватор (СИ) - Коваль Лина - Современные любовные романы
- Коснусь тебя - Белла Джей - Современные любовные романы