Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При моём появлении капитан тотчас протянул мне бинокль, хотя и без того всё было отлично видно (стояла тихая пасмурная погода): мы только что миновали мыс Олюторский и справа от нас находился огромный залив с тем же названием; прямо по курсу, на расстоянии примерно морской мили, находилась левым бортом к нам современная мегаяхта, на глаз значительно превосходившая водоизмещением «Странник», а от неё в нашу сторону довольно быстро (со скоростью порядка двадцати узлов) двигалось сравнительно небольшое судно, которое, если судить по весьма характерным обводам корпуса и низкой надстройке, относилось к типу малых (около десяти метров длины и трёх-четырёх тонн водоизмещением) катеров береговой охраны. Почти сразу раздался ни с чем несравнимый звук короткой очереди из тяжелого пулемёта, и в полусотне метров прямо по курсу нашей яхты над самой водой воздух расчертили ярко-малиновые полосы – стреляли трассирующими пулями.
– Похоже, что требуют остановиться, Николай Александрович! – несколько озадаченно (не растерянно!) глянул на меня капитан. – Может быть, попробуем уйти? Я знаю такие лоханки – больше двадцати узлов она не даст!
– Нет, Илья Андреевич! – покачал головой я, поднося к глазам бинокль. – Крупнокалиберный пулемёт легко прошьёт борта «Странника» и на расстоянии целой мили. Немедленно остановите судно!
Катер сбавил ход узлов до десяти – на его борту заметили, что мы не собираемся спасаться бегством. Вернув бинокль Ледогорову, я открыл правую дверь рубки и быстро спустился по служебным лестницам на нижний бортовой проход. Взволнованный капитан последовал за мной и, когда мы остановились у перил правого борта, то застали тут почти весь экипаж – даже Наташа и Володя уже были здесь, и я, увидев их, недовольно покачал головой, но от высказываний воздержался.
– Гляньте, Илья Андреевич, сколько там людей и чем они вооружены, – попросил я капитана, который не расставался с биноклем.
До катера оставалось чуть больше кабельтова, и кое-что можно было уже разобрать и невооружённым глазом – на носу и на корме катера находились морские тумбовые пулемётные установки, у каждой из которых стояло по человеку.
– Двое у пулемётов, Николай Александрович, – вглядываясь в подходившее судно, проговорил капитан. – Двое, похоже, в рубке, шестеро в кокпите… Все, кажется, с автоматами и в бронежилетах, ещё у двоих в руках крючья с канатами… Всего, как будто, человек двенадцать…
– Они же нас на абордаж сейчас возьмут! – с ужасом проговорил доктор (нервы у него окончательно сдали). – Николай Александрович!
Мне сейчас очень не хватало трёх-четырёх отчаянных парней: я бы спрятал их за фальшбортом и вооружил нашими самозарядными охотничьими ружьями – по паре-тройке залповых выстрелов крупной картечью каждого из них в момент подхода пиратского судна – и конец всему бандитскому экипажу. Но ни на кого из своих людей в таком деле я сейчас положиться не мог, и пришлось идти на большой риск – действовать в одиночку.
– Абордаж, говоришь, Олег Сергеевич? – громко, чтобы слышали все вокруг, сказал я и зло усмехнулся. – Сейчас я им устрою абордаж!
– Николай Александрович… – заговорил было Огнев, но я отмахнулся.
– Хозяйственный скотч готовь, Иван Ильич! Чтобы было чем пеленать этих парней! – я опять усмехнулся и глянул на Наташу – девчонка смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых застыл испуг – в такие минуты вид у меня становился донельзя зловещим, и я даже пожалел, что так завёл себя перед смертельно опасной схваткой…
На подходе к яхте на катере убрали ход до минимума, и я ещё до того, как скомандовал всем немедленно отойти от борта, отчетливо разглядел установки с четырнадцати с половиной миллиметровыми пулемётами Владимирова и автоматы Калашникова в руках (у двоих-троих на ремне) каждого члена экипажа – интернациональное оружие преступников, которое в ходу на всех материках нашего мира. Ещё через несколько секунд я даже разобрал характерные ребристые поверхности магазинов, форму цевья и прикладов – по некоторым признаком можно было сказать, что эти люди были вооружены автоматами калибра семь целых и шестьдесят две сотых миллиметра (АКМ) образца шестидесятых годов двадцатого века – по всей видимости, этот товар был приобретён со старых военных складов. Возможно, что и боеприпасам к ним было добрых полсотни лет, но это не играло особой роли – в запаянных цинковых ящиках боевые (не охотничьи!) патроны могут храниться десятилетиями (мне приходилось стрелять подобными), а точность и кучность огня падают очень незначительно, что существенно лишь для снайперской стрельбы… Сами новоявленные пираты были одеты в разного фасона куртки (под бронежилетами) и свободные штаны (всё под камуфляж), на ногах – армейские шнурованные ботинки, на головах – кепи также защитного цвета. Надо полагать, что единой формы в их группе соблюдать не требовалось…
Дождавшись, когда мягкие кранцы, свешивающиеся с борта катера, ткнутся в белоснежный борт «Странника» – на яхте это почти не почувствовалось, но для малого судна последовал весьма ощутимый толчок, и кто-то там наверняка слегка потерял равновесие, да ещё у двоих в руках были абордажные крючья, а это значило, что стрельба начнётся не сразу – я перескочил через фальшборт яхты, спрыгнул прямо в мелкий кокпит (под каблуками моих сапог так и загудела стальная палуба, имеющая лишь тонкий слой антифрикционного покрытия) и оказался среди на мгновение ошеломлённых такой наглостью людей, чувствовавших себя до того излишне самоуверенно под прикрытием тяжёлых пулемётов…
Первому оказавшемуся прямо передо мной противнику я ткнул кончиками пальцев в глаза (он отшатнулся и схватился двумя руками за физиономию), успев за мгновение до того отбросить ствол автомата, а его товарища справа от себя ударил ребром ладони той же руки чуть ниже уха и сразу, едва глянув назад через правое плечо, двинул каблуком сапога в подбородок третьего бандита (я легко наношу удары ногами в любой уровень даже на дистанции захватов). Следующий противник, получив носком сапога в висок (это один из моих коронных приемов – бью с любой дистанции, не меняя положения корпуса), свалился, как подкошенный, а пятый, от удара локтём в глазницу, тут же выронил автомат (просто держал его в руках), который со стуком упал на палубу, и, в свою очередь, схватился за лицо двумя руками. Шестого я двинул основанием ладони в подбородок – его голова мотнулась назад, и он рухнул на палубу, с неприятным звуком стукнувшись затылком о стальной пайол… Секундой позже я шагнул к рубке и прыгнул в сторону седьмого противника, бросившего абордажный крюк и рванувшего с плеча автомат. От удара моего каблука, пришедшегося в лицо (я намеренно наносил все удары в голову, стараясь работать только на поражение), его бросило на распашные, полуоткрытые сейчас, двери рубки, ненадолго изолировав тех, кто был внутри… Второй обладатель абордажного крюка швырнул этот предмет на палубу, и висевший на плече автомат сам собой скользнул ему в руки… Годами отработанным движением я скользнул вправо и прыгнул влево – хорошая очередь (не менее десятка пуль) прошла стороной, вдребезги разнеся стёкла задней панели рубки. Две пули сорок пятого калибра швырнули стрелка на палубу – бронежилет, наверное, защитил его, но не спас от глубокого обморока после мощного двойного удара, не считая того, что он также хлопнулся затылком о пайол. Пулемётчик, стоявший у кормовой установки, без долгих раздумий развернул свой агрегат в мою сторону – я вновь дважды выстрелил, целясь в середину груди, и он также, потеряв сознание, оказался на спине. Чувствуя позади неладное, я мгновенно пригнулся, скрываясь за невысокую рубку, и над моей головой пронеслись пули из короткой очереди носового пулемёта. Бросившись на палубу с правой стороны от рубки, я выстрелил навскидку во второго пулемётчика. Этому повезло меньше (стрелять из положения лёжа мне было не с руки) – пуля задело ему плечо, и он, оставив пулемёт в покое, схватился левой рукой за правое плечо, а потом осел на палубу. Вскочив на ноги, я шагнул в кокпит и мимоходом двинул сапогом по физиономиям троих слишком быстро оживавших бандитов, настороженно следя за рубкой – оба находившиеся там человека демонстративно подняли руки, должно быть, решив, что их судно атаковал взвод морской пехоты…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Хроники мира за Стеной - Макс Бронин - Боевая фантастика / Боевик / Научная Фантастика
- Сода-солнце (Фантастическая трилогия) - Михаил Анчаров - Научная Фантастика
- Вечернее небо - Анджей Чеховский - Научная Фантастика
- Кукольник - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Всё лето в один день - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Ангелофрения - Наталья О`Шей - Научная Фантастика
- Падающего толкни - Кирилл Шарапов - Научная Фантастика
- Светлячковая поляна - Сергей Другаль - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика