Форма входа
Читем онлайн Катенька - Валерий Гаркалин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Жена и дочь
После реанимации меня перевели в кардиологический санаторий там же, в Прибалтике. Мы поселились с Катенькой, а Никуся приезжала нас навещать.
В том же санатории случилась «последняя любовь» моей Катеньки. Речь идёт о Марине и Николае Сванидзе. Мы с ними были шапочно знакомы и раньше, встречались на каких-то презентациях, но никогда близко не общались. Это общение началось именно во время моей болезни. Ребята отдыхали неподалёку. Мы быстро сблизились, проводили вместе много времени, что скрашивало нам с Катенькой полубольничное существование и отвлекало от постоянных воспоминаний о своих болячках. Марина и Коля, видя наше состояние, проявили максимум внимания и сострадания, за что я им очень благодарен. Наше общение продолжилось и потом, до самой Катенькиной кончины. Встречаемся и сегодня регулярно, но всё-таки реже, чем хотелось бы. Что поделаешь, мы, к счастью, по-прежнему сильно занятые люди.
Надо сказать, что Катенька вообще умела влюбляться и увлекаться людьми. Собственно говоря, эта черта не является какой-то эксклюзивной, она есть у многих. Разница в том, что Катенька влюблялась навсегда. Пожалуй, умение дружить, любить людей было основным, определяющим её качеством. Я не встречал человека более дружелюбного, но одновременно жёсткого в системе межличностных отношений. Она умела дружить с людьми, которые крайне сложны в общении и от которых иные стараются держаться подальше. А Катенька не только возилась с ними, отдавая им всю себя, но и защищала их в любых неприятных ситуациях, в которые они попадали достаточно регулярно. При этом, если Катенька говорила: «Мы его не любим, он плохой человек», — можно было не сомневаться в её ощущениях. Уже сейчас, когда её нет, я продолжаю поражаться её интуиции. Те самые, отнесённые к плохим людям, но никак не проявившиеся в таком качестве при её жизни, нынче разными способами доказали её правоту.
Я и сегодня нахожу дома поражающие меня вещички, очень точно характеризующие Катеньку. Какие-то коробочки, наполненные маленькими подарочками, купленными ею для кого-то, в преддверии чьих-то праздников. Мне не дано узнать, для кого именно они предназначались. Иначе я с радостью передал бы их тем, кому Катенька хотела подарить все эти «богатства». И тут можно сделать два вывода. Первый — она собиралась жить и продолжать радовать людей своим постоянным вниманием. Второй вывод я сделал, исходя из мест и времени приобретения подарков, и он особенно меня поразил: будучи уже смертельно больной и скорее всего понимая это, она продолжала помнить обо всех, заботится, хотела радовать людей. В этом была вся моя Катенька.
В июле мы вернулись в Москву и по совету спасших меня медиков отправились уже в подмосковный санаторий, который находился по Новорижскому шоссе, в Нахабино. В обычной жизни он служил домом отдыха сотрудников Генпрокуратуры Российской Федерации. Но, учитывая нынешние времена и необходимую коммерческую составляющую, сдавался и нам, людям, далёким от прокурорских забот, для излечения от сердечных и прочих недугов. Я оказался под ежедневным пристальным наблюдением врачей, периодически посещая и кардиологических светил в столице. Выходить на сцену мне запретили на полгода, так что у меня образовалось много времени, чтобы заняться своим здоровьем.
Жизнь под Москвой пошла повеселее, чем в Паланге. Нас многие навещали, мы ездили в близлежащие ресторанчики, что скрашивало наш быт и делало более разнообразной быстро надоевшую санаторную кухню. Я честно выполнял все предписания врачей. Много гулял, правильно питался, не курил. Обидно сознавать, что такими правильными, почти идеальными мы становимся только тогда, когда все свои болячки ценой собственных усилий мы уже приобрели и какая-то крупная неприятность с нами уже случилась. Правда, не могу утверждать, что, знай я наперёд всё, что со мной произойдёт, то смолоду вёл бы здоровый образ жизни. Скорее, всё бы шло точно также, а я бы себя уговаривал, что время ещё есть, что я успею всё бросить и сохранить здоровье. Можно только позавидовать американцам и европейцам, которые реально ценят своё здоровье и с детства им занимаются. И не потому, что они так себя любят, а потому что знают, как бывает, когда человек становится немощным, теряет работу и всё идёт под откос. Это тоже является частью культуры, которой мы пока не владеем. Особенно это важно в моей профессии, что я понял, только ощутив на себе, как много значит обычное физическое состояние при выходе на сцену.
Тем временем в санатории Катенька всё чаще отказывалась гулять со мной, что было нехарактерно для неё. Я сердился, считал, что она ленится, и никак не предполагал, что это было ей уже в тягость.
В период моего восстановления меня пригласили на съёмки фильма «Не отрекаются любя» по сценарию Ганны Слуцки. Режиссёром была Лена Николаева, у которой я уже снимался в картине «Попса». На сей раз мне нужно было сыграть маленький эпизод. Казалось, всё пойдёт хорошо, ведь за моими плечами десятки фильмов, главные роли в кино. Однако на съёмочной площадке я чувствовал себя так, будто оказался здесь впервые. Казалось, что всё мне внове, словно моя профессиональная жизнь действительно началась заново. Нет, у меня не пропала техника, я прекрасно понимал, что от меня хочет режиссёр. Да и времени после предыдущих съёмок прошло не так много, в моих взаимоотношениях с кинематографом бывали перерывы куда больше. Но что-то изменилось во мне самом, какое-то новое понимание конечности всего, включая и саму жизнь. Правда, авторы картины, по их словам, остались вполне удовлетворены моей работой, что обнадёживало.
Новое спасение
Врачи были очень довольны тем, как идёт восстановление, уверяли, что всё у меня в полном порядке. Я им абсолютно доверял, хотя немного смущало, что у меня продолжались постоянные боли, а при минимальной нагрузке нечем было дышать. Я приставал с этим к Катеньке, которая решила, что я стал излишне мнительным. Слишком свободен, слишком прислушиваюсь к себе. Она была уверена, что мне необходимо быстрее выйти на сцену, и это сразу вылечит меня. Именно отсутствие работы мешает мне, а безделье невольно сосредотачивает на каких-то мнимых ощущениях. Я соглашался с ней, но чувствовал себя не лучше. Тем временем Катенька сама несколько раз съездила к врачам в Москву, и по возвращении убедила меня, что с ней всё в порядке, она абсолютно здорова.
К осени мы вернулись в Москву. Врачи рекомендовали мне для полного выздоровления пожить ещё в кардиологическом санатории у моря и только потом начинать мою привычную деятельность. Мы стали узнавать, куда бы направиться. И были потрясены, когда выяснили, сколько будет стоить пребывание у моря, например, в Сочи. Спасло нас (как оказалось, в прямом смысле слова) то, что на России мир не заканчивается. Аналогичное лечение на Средиземном море во Франции вместе с недешёвой дорогой, как оказалось, стоило гораздо меньше. И мы решили отправиться во Францию, в городок Люболь, а по окончании медицинских процедур заехать на несколько дней в Париж просто погулять.
По рекомендации местных врачей мы решили не лететь на самолёте, а отправиться во Францию поездом. Не уверен, что это был лучший вариант. В турагентстве нам обещали такой маршрут: в Москве мы садимся в поезд, вагон идёт до Берлина, там его подцепляют к французскому поезду, во Франции пересаживаемся на поезд, идущий на нужный нам курорт Люболь, где нас уже встречают.
В реальности всё оказалось совсем не так. В Берлине надо было не просто пересесть на другой поезд, а сделать это совсем в другом месте. Сдать наш багаж в камеру хранения было невозможно, так как из-за угроз терроризма в Европе эти камеры были запрещены. Мне пришлось таскаться с нашим немалым багажом и сидеть много часов, ожидая поезд во Францию. Как вы понимаете, после инфарктов мне это было категорически запрещено. В общем, на курорт я прибыл в далеко не лучшем состоянии. Правда, там уже оказался истинный рай. Мы с Катенькой гуляли по берегу осеннего моря, наслаждались морским воздухом и были счастливы.
Но радость от пребывания во Франции омрачалась моим плохим самочувствием. По всем прикидкам мне с каждым днём должно было становиться всё лучше и лучше, а на деле всё было наоборот. Каждый шаг мне давался с огромным трудом, в груди всё ныло и сжималось. В какой-то момент я уже не мог этого терпеть. Я вдруг понял, что мои ощущения ничем не отличаются от тех, что я когда-то пережил на сцене в Прибалтике. Мы пошли в местную больничку, где врачи сразу поняли, что со мной происходит. Но больничка эта была маленькая, в ней не было кардиологического отделения. Местные медики вызвали машину скорой помощи, на которой меня отвезли в огромный отличный госпиталь в Нанте. Там не стали тянуть, и уже через несколько минут я оказался на операционном столе. Мне вынуждены были поставить ещё четыре стента, так как предыдущие, прибалтийские, закрылись, и у меня опять функционировал лишь один сосуд на те же 40 процентов. Ещё день промедления, и сегодня некому было бы писать эту книгу. И опять Некто меня спас. Мы ведь не зря уехали во Францию, предпочтя её санаторию в России. В той же ситуации на родине я вряд ли бы выжил. Российские врачи были уверены, что моё выздоровление идёт чётко по плану. Они просто не понимали, что происходит с моим сердцем. И тогда этот Некто отправил нас с Катенькой туда, где про это всё понимали. Французские врачи остались очень довольны качеством сделанной в Прибалтике операции, но были поражены массе профессиональных неточностей, допущенных потом уже в России, в период моей реабилитации. Ещё раз повторяю: я ни в чём не виню российских эскулапов. Это их беда, а не вина. И не только их, а большинства российского народа, не имеющего возможности пользоваться достижениями современной медицины. Впрочем, это уже совсем другая тема.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Катенька - Валерий Гаркалин бесплатно.
Похожие на Катенька - Валерий Гаркалин книги
- Мольер - Кристоф Мори - Театр
- Суета сует - Гарольд Пинтер - Театр
- Мой театр. По страницам дневника. Книга I - Николай Максимович Цискаридзе - Биографии и Мемуары / Театр
- Искусство речи - Надежда Петровна Вербовая - Театр / Учебники
- Сценическая речь. Методические рекомендации и практические задания для начинающих педагогов театральных вузов - Анна Марковна Бруссер - Театр / Учебники
- Пятнадцатый участник похода (СИ) - "ChaosGarten" - Театр
