Форма входа
Читем онлайн Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945 - Питер Бамм
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Поток раненых иссяк. Я прилег отдохнуть, но уснуть в таких условиях просто невозможно. Я помню свою кровать: матрас покоился на баках с водой. Преимущество такой конструкции было в том, что крысы не бегали постоянно по спящему. Крысы нас также приучили спать закутавшись с головой в одеяло.
Через неопределенное количество времени – оказалось, что прошел всего час, – в комнату зашел наш командир.
– Давай вставай. Прибыли двое раненых с пулевыми ранениями в легкие.
Сделав движение типа «мне уже все равно», я перевернулся на другой бок. Внезапно я услышал суровый голос:
– Я приказываю вам встать и продолжать оперировать.
Пребывая все еще в полусонном состоянии, я перевернулся на другой бок. Затем в моем заспанном мозгу промелькнула череда мыслей: официальные приказы, отказ подчиняться, вызывающее поведение по отношению к высшему офицеру, военный трибунал! Все это могло любого пробудить от самого глубокого сна. Однако я не смог победить свою усталость, я боролся и потерпел неудачу.
Поначалу ничего не произошло. Внезапно кто-то сел на кровать. Кто-то сел на ее край. Чья-то рука легла на мою руку. В этот же самый момент суровый голос опять произнес:
– Будь умницей – вставай! Не хотелось бы тебя наказывать.
После этих слов я встал. Но прошло еще 10 минут до того момента, когда мои кости оказались в состоянии выдерживать вес моего тела.
Когда истекли эти пресловутые 44 часа, было 11 часов утра. Я выполз из операционной берлоги. Светило солнышко. На деревенской улице уже проглядывало несколько сухих пятен. Дул мягкий, теплый ветерок. Между двумя домами стояла одинокая береза, на ее ветках стали появляться первые нежные листочки. Война продолжалась, и предпринятое наступление оказалось успешным.
Я обдумывал сложившуюся ситуацию. Мое состояние не позволяло принять ни единого пациента. Я только помнил, что я сделал бесчисленное количество операций, связанных с легочными ранениями. Поскольку у нас не было проблем с транспортом, мы имели возможность в сомнительных случаях отправлять пациентов прямо в дивизионный полевой госпиталь, а взамен они отправляли нам всех пациентов, получивших легочные ранения.
Зажмурившись от солнечного света, я увидел, что ко мне направляется сержант Германн, старый «Тетушка Ю». В его обязанности входило ухаживать за наиболее тяжело раненными. Пока он шел, я уже начал волноваться, не случилось ли чего-нибудь серьезного, поэтому спросил его:
– Германн, сколько сегодня было пациентов с легочными ранениями?
– Двадцать четыре.
– Сколько из них все еще живы?
Сержант Германн сделал паузу. Затем он улыбнулся и сказал:
– Все.
Солнышко улыбалось. Улыбалась и березка. Если разобраться, то хирургия – это замечательная вещь.
В сопровождении Германна я прошел между домами. Когда мы зашли в один из них, где лежали пациенты с легочными ранениями, я спросил их, есть ли у них какие-нибудь пожелания, и кто-то осторожно спросил:
– Как насчет сигареты, доктор?
Мы перевели полевой хирургический госпиталь в здание фабрики, расположенной на берегу Черного моря, всего в нескольких километрах к востоку от Феодосии. На время поток раненых иссяк. Мы ловили каких-то маленьких рыбок, похожих на сардин, в спокойной воде, и жарили их прямо на открытом воздухе. Во время одной из операций, которые у нас изредка случались в то время, пришел сержант Германн и с ухмылкой сказал:
– Русские подожгли склад горючего!
– Какие русские?
– Двое раненых – которым вы делали операцию всего час назад.
Я завершил операцию и, заинтригованный этим сообщением, вышел во двор. Один из русских получил легкое ранение в предплечье. Рука у него висела на перевязи. У другого из этих русских осколком была перебита рука чуть выше локтя. Мы заключили ее в проволочный каркас, в котором рука могла спокойно лежать в горизонтальном положении. В таком положении кость быстрее срасталась.
Огонь все еще тлел в углу двора. Капрал Вотруба выступил в качестве переводчика. Я кратко допросил пленных:
– Это вы подожгли склад горючего?
– Да.
– Почему?
Солдаты недоуменно пожали плечами.
– С вами хорошо обращались?
– Да.
– Вас кормили?
– Да.
– Вам давали сигареты?
В это время они стояли с дымящимися сигаретами в руках. Для того чтобы поджечь склад горючего, они использовали спички, которые им дали для того, чтобы они прикуривали сигареты. Вероятно, один из них держал спичечный коробок, а другой в это время чиркал спичку. Вся эта история представляла собой загадку. После всего сделанного они даже не пытались скрыться.
– С вами плохо обращались, когда взяли в плен?
– Нет.
– Вы хоть понимаете, что вы совершили акт саботажа?
Слово «саботаж» обычно производило на русских устрашающее впечатление.
– Вы знаете, какое наказание полагается за акт саботажа?
– Да.
– Какое?
– Смерть.
Когда они произносили это, то не выказывали никаких признаков волнения.
– Из какой части России вы родом?
– Мы узбеки.
То есть они из Средней Азии.
– Вы знаете, что вас собираются расстрелять?
– Да.
– Зачем вы это сделали?
Нет ответа.
– Вы члены Коммунистической партии?
– Нет.
Они едва ли вообще знали, кто такой Сталин. Они настолько плохо разбирались в политике, что вряд ли имело смысл сомневаться в их ответах. Мы вызвали эксперта. Это был капрал из нашей роты, про которого все знали, что он был махровым антикоммунистом, однако и он не смог вынести окончательное решение. Мы были больше солдатами, чем медиками. Во всем мире невозможно было найти свода военных законов, который предусматривал бы за акт саботажа в военной зоне иное наказание, помимо смерти. Постепенно вокруг стало собираться все больше солдат из нашей роты. Сержант Фуш, анестезиолог, прокомментировал это событие как истинный берлинец:
– Мы могли бы сэкономить на них эфир или же дать им немного больше положенного.
Все начали смеяться. У узбеков не дрогнул ни один мускул. Я дорого бы отдал, чтобы понять, о чем они подумали, услышав наш смех.
Однако что нам было делать? Стоило только составить рапорт об этом происшествии, и оба они будут расстреляны. Унтер-офицер, заведовавший складом, чей драгоценный бензин – сотня канистр контрабандного товара – теперь превратился в дым, предлагал их просто выпороть. Однако никто не имел права пороть раненых.
Стоила ли сотня канистр с бензином двух человеческих жизней? В данном случае найти компромиссное решение было невозможно. Или мы составляем официальный рапорт, и тогда эти двое будут расстреляны, или же мы вообще не будем предпринимать никаких шагов. А что делать с довольно ценным проволочным каркасом? Снять ли его с руки убитого после казни и продолжать использовать? А что делать, если он будет поврежден?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945 - Питер Бамм бесплатно.
Похожие на Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945 - Питер Бамм книги
- Война на Востоке. Дневник командира моторизованной роты. 1941—1945 - Гельмут Шибель - Биографии и Мемуары / Военное
- Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары
- Далекая музыка дочери Сталина - Светлана Аллилуева - Биографии и Мемуары
- Будни без выходных (избранные главы) - Александр Лебеденко - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол - Биографии и Мемуары / Военное / Поэзия / О войне
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Боевой путь сибирских дивизий. Великая Отечественная война 1941—1945. Книга первая - Виталий Баранов - Биографии и Мемуары
- Записки «вредителя». Побег из ГУЛАГа. - Владимир Чернавин - Биографии и Мемуары
