Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То-то его лицо тогда показалось мне знакомым.
Глава 15
— Здравствуйте, Эдвард, — откликнулся я, лихорадочно размышляя, для чего он здесь оказался.
Мы прибыли, когда празднество уже было в самом разгаре, и его место там, среди множества гостей. Случайно? Весьма сомнительно. В это крыло дворца трудно забрести случайно: здесь, так сказать, задворки. Каким-то образом появление Эдварда связано с тем, что произошло на его глазах, когда он находился в компании Марка? Судя по доброжелательному виду моего собеседника, вряд ли. Хотя полностью исключать нельзя.
«Вероятно, он желает увидеть Сесилию, — пришел я к выводу. — Конечно, врываться в ее гримерку без приглашения даже сыну президента неприлично, но в моей компании все условности как будто будут соблюдены. И мне придется его туда провести. Не потому, что иначе меня ждут проблемы, не слишком-то я их и боюсь. Неприятности прежде всего могут возникнуть у самой Сесилии: ведь я один из ее людей, а значит, она за меня в ответе. Наверное, мне всего красноречия не хватит, чтобы убедить Эдварда дать ей побыть наедине с собой. Но как же он не вовремя-то, а? Почему бы ему не заглянуть после ее выступления, когда каждый сочтет своим долгом поздравить ее и народу будет не протолкнуться?»
Люди — разные, и настраиваются все по-разному. Кому-то необходима веселая шумная компания, когда будут хлопать по плечу и кричать: «Все у тебя получится! Ты — лучший!» Другие предпочитают в такие моменты побыть в одиночестве, и Сесилия — именно из таких.
Что случится дальше? Я проведу сына президента, которому невозможно отказать в интересах же Сесилии, в ее гримерку. Тот начнет восхищаться ее красотой, талантом, чем-то еще… Она будет принимать комплименты, улыбаться и, возможно, даже пофлиртует с ним. Чуть-чуть, самую капельку, чтобы не давать повода, но оставить самые приятные впечатления. Вот только попытка настроиться перед ее, возможно, самым важным выходом на сцену, будет безнадежно испорчена.
— Рад вас видеть, Кристиан. — Эдвард протягивал мне руку.
Скажу честно: меня всегда коробит, когда приходится видеть, как некоторые отвечают на рукопожатие тех, кто находится значительно выше их по служебной или социальной лестнице. Они делают полупоклон, чтобы выглядеть ниже ростом и, заглядывая в глаза, подхватывают снизу протянутую им расслабленную и повернутую тыльной стороной в небо кисть так, как будто она из хрупкого тонкого стекла. Жалкое зрелище. Бороться с тем, что с тобой здороваются, словно делая большое одолжение, можно двумя способами. Один из них заключается в том, чтобы взять такую кисть и повернуть, превращая рукопожатие в обычное. И второй, когда накладываешь свою ладонь поверх протянутой, ясно давая понять, что доминировать среди вас двоих собираешься именно ты. Когда во мне видят непонятно кого, вторым способом я всегда и пользуюсь. Эдвард протянул руку нормально, и само рукопожатие у него было крепким.
— Вы что-то ищете, Кристиан?
— Сесилия попросила меня посмотреть, где ей придется выступать, — не стал я скрытничать.
— Нет ничего проще. Пойдемте, я вас провожу.
Некоторое время мы шли молча, и я все ждал от него просьбы оказаться в гримерке эстрадной звезды и просто очаровательной женщины. Наконец он решился:
— Скажите, Кристиан, как у вас так получается?
— Вы о чем?
«Что именно получается? Получилось оказаться в том месте, в котором мечтали бы оказаться тысячи других мужчин, — в постели Сесилии? Может быть, тебе еще и интимные подробности рассказать?»
— Ну как тогда, с Марком. — Эдвард рассмеялся. — Зря вы тогда ни разу не обернулись: его лицо надо было видеть! Знали бы вы, что он говорил, когда мы только туда отправились! И что в итоге? Вы забрали у него револьвер, словно опасную игрушку — у школьника младших классов, будто боясь, что он поранится, и как ни в чем не бывало пошли себе дальше. Все было так убедительно, что у Марка даже мысли не возникло попытаться сделать что-то еще, — продолжат смеяться он.
— А кто он, этот Марк?
Сесилия в свое время, когда я у нее поинтересовался, почему-то уклонилась от ответа.
— Марк? Он сын Войера, знаете о таком?
Еще бы нет. Войер входит в ближайшее окружение президента. Никакого поста он не занимает, но слышал я, что через него отец Эдварда решает самые щепетильные вопросы. А значит, Войер у президента на особом счету, соответственно и отношение к нему особенное. В общем, ничего хорошего.
— Кстати, Марк очень злопамятный.
Я лишь отмахнулся:
— Как-нибудь переживу.
— Вот об этом я у вас и пытаюсь узнать: ну как вам так удается? Узнав о том, чей именно он сын, вы хоть бы чуточку побледнели. Крис, а давайте перейдем на «ты»?
— Нет ничего проще, Эдди.
Что же касается твоего вопроса… Нужно всего лишь подобрать себе хорошего учителя, каким для меня является Винсенте. Конду — это ведь не только умение быстро и мощно махать руками и ногами, психологии в нем отведено места ничуть не меньше.
«Найдешь себе такого же учителя, а потом все просто, — размышлял я. — Придешь к нему таким, какой ты сейчас есть и каким был я сам несколько лет назад, — растением из оранжереи, которое боится любого сквозняка. И он за несколько лет сделает из тебя человека. Такого, который точно знает, что нужно ему от жизни и как этого достичь. Учитель четко определит для тебя те грани, через которые переступать нельзя».
— Учитель у меня хороший, — наконец ответил я и тут же пожалел об этом.
Вдруг Эдвард тоже захочет заниматься с Винсенте? И как мне потом отнекиваться? Винсенте не интересуют деньги, иначе он давно бы основал школу, а то и несколько, и греб деньги лопатой. Он — личность, в Либерилле известная, особенно после его знаменитого боя с чемпионом. Жаль, что сам я тот бой не видел. Зато любовался газетными карикатурами, где поверженный чемпион лежит с раздувшимся чуть ли не до размеров футбольного мяча носом. Намек на щелчок, который он получил от моего учителя.
Эдварду же помочь мне ничем не удастся, потому что учеников Винсенте выбирает сам, по каким-то своим соображениям, и мне крупно повезло, что довелось стать одним из них.
— Крис, а давай как-нибудь встретимся? — неожиданно предложил Эдвард. — Как тебя найти по визору, чтобы договориться заранее?
Наверное, такими знакомствами пренебрегать нельзя, но что я мог ответить?
— Эдди, у меня нет визора.
— Как это нет? — удивился тот. — Ты, наверное, шутишь?
— У меня его действительно нет, — покачал я головой. И уже собрался было объяснить, по какой именно причине, когда тот, несомненно обидевшись, указал пальцем на какую-то дверь.
— Это здесь. До свидания, Кристиан.
Он повернулся и пошел прочь.
«Мальчишка, — глядел я ему вслед. — Мог бы сначала выслушать».
Мне кажется, на этот раз Сесилия превзошла саму себя. А может, все дело в акустике зала, которая действительно была великолепна. Конечно же ее выступление стало лишь частью концертной программы, которую предложили участникам торжества между какой-нибудь десятой и одиннадцатой переменой блюд. Именитых исполнителей хватало, но именно Сесилия имела наибольший успех.
Начала она со своего шлягера: «Это было прошлым летом…», и я даже успел расстроиться, видя, что Сесилия так и не смогла справиться с волнением. Но после двух строчек куплета разошлась так, что закончила песню под шквал аплодисментов. И еще она была великой актрисой.
В первой песне Сесилия походила на восторженную девчонку: она молода, красива, мужчины говорят ей комплименты, и впереди ждет долгая счастливая жизнь. Исполняя следующую композицию, которая была очень грустной (в ней говорилось о несбывшихся надеждах), Сесилия добавила в свой образ чуточку цинизма: все-таки те разочарования, которые с годами ждут любую женщину, не могут не оставить отпечаток. Нет, она не стала выглядеть старше, но ей очень хотелось верить. Контраст был резким, но в то же время настолько органичным, что даже за одно это восторженным почитателям ее таланта стоило носить Сесилию на руках.
Музыканты тоже не подвели: они ясно дали понять, что превосходных исполнителей хватает даже в той среде, в которой они обитают. Один саксофонист Руди чего только стоил! Я даже успел проникнуться за них гордостью: знай, мол, наших! Хотя, если разобраться, какое я к ним имею отношение.
Поздним вечером, покидая президентский дворец с все еще разгоряченной после танцев Сесилией, я поймал на себе взгляд президента Ренарда. Узнал ли он меня? Все в один голос утверждают, что я очень похож на отца в молодости, правда, тот носил усы. Во многом именно благодаря моему отцу Ренард стал первым и пока что единственным президентом Ангвальда.
— Здравствуй, любимая моя сестричка.
Дверь мне открыла сама Изабель. Служанка у нас давно уже приходящая, нанять постоянную не по карману. А ведь когда-то их было три.
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Сангвиний: Великий Ангел - Крис Райт - Боевая фантастика / Эпическая фантастика
- Макс. Последний страж: Первые шаги - Ардиз - Боевая фантастика / Разная фантастика
- Прорыв выживших. Выжженные земли - Михаил Гвор - Боевая фантастика
- Враг неведом (СИ) - Владимир Анатольевич Тимофеев - Альтернативная история / Боевая фантастика
- Хроники Королей: Трое (СИ) - Ник Беш - Боевая фантастика / Периодические издания
- Господин наследник, вы приемный. Том 1 - Николай Николаевич Новиков - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Монстролуние. Том 3. Новые угрозы - Кирилл Смородин - Боевая фантастика / Попаданцы / Фэнтези
- Проповедь в аду - Олег Рыбаченко - Боевая фантастика
- Дорога без возврата - Марик Лернер - Боевая фантастика