и не помешает скупщик, так сказать, широкого профиля, не задающий вопросов. Это все.
— Итак, оружейник и скупщик краденого, — Треплов написал что-то на салфетке. — Зайдешь в эти магазины, спросишь… ну тут написано кого, скажешь, что ты — Петров или «от Петрова», а если затупят, сошлешься на меня. Но их предупредят. Если еще что-то нужно на черном рынке, спроси любого из этих двоих, они решат проблему. Документы, тачка, хата, все решаемо. Что-нибудь еще?
— Пока этого достаточно. Остаемся на связи, Виктор Семенович.
Я встал из-за стола и направился к выходу. Громила-охранник посмотрел на меня неодобрительно, не понравилось ему, что я так нагло с его боссом разговаривал.
— И еще одно, Алексей Иванович, — донеслось мне вслед.
Я обернулся.
— Спасибо, — сказал Треплов. — Ты спас мне жизнь. И многим моим людям. Я такое не забываю. И надеюсь, что ты действительно другая тварь.
После ресторана я направился в центр города, отслеживая, не увязался ли за мной хвост. Через пару кварталов ко мне присоединилась Соня.
— Чисто, — шепнула она мне ушко. — Как все прошло?
Я собрался ответить, но телефон, что мне одолжил адвокат, ожил.
— Андрей Владимирович, приветствую! — послышался в трубке голос Добродецкого. — Можете говорить, не мешаю?
— Я в вашем распоряжении, Аристарх Вениаминович.
— Это замечательно, у меня есть новости по вашему делу. Не хотелось бы вдаваться в подробности по телефону, у вас есть возможность подскочить к нам в офис?
— Если вы в такое время еще работаете…
— Покой нам только снится, Андрей Владимирович, только снится!
— Можем быть в офисе через пятнадцать-двадцать минут.
— Вот и славно! Жду вас!
Создавалось впечатление, что Адвокатское бюро работало круглые сутки. Немолодая секретарша с глазами убийцы все так же несла боевой пост на ресепшене, и я бы не сказал, что вид нее был усталый. Как и днем по офису носились стажеры и младшие партнеры, пробегавшая мимо девушка, повинуясь движению брови ведьмы-секретарши, отвела нас с Соней в знакомую переговорную. Почти мгновенно там же показался и сам Добродецкий.
— Разрешите представить вам моего хорошего друга Софью Павловну Корецкую, я ей безгранично доверяю и желаю, чтобы она была в курсе моих дел.
Соня и Добродецкий пожали друг другу руки.
— Итак, по прекрасной древней традиции, у меня есть две новости: хорошая и плохая, — зарядил речь адвокат. — Хорошая в том, что все ваши проблемы решаемы и при удачном стечении обстоятельств решаемы быстро. Собственно говоря, суд о вступлении в права состоится уже в эту пятницу. После положительного вердикта, которого мы просто обязаны добиться, мы начнем дело об удочерении.
— Удочерении? — Соня посмотрела на меня очень выразительно, что не укрылось от внимательного адвоката.
— Перейдем к плохим новостям, — попытался я вернуть беседу в конструктивное русло.
— Во-первых, нам не помешали бы свидетели, способные подтвердить вашу личность. К сожалению, юная госпожа Кречетова не годится для этой роли, поскольку она несовершеннолетняя. Как я понимаю, вы не можете назвать имена своих друзей или знакомых из-за потери памяти.
— Но мы считаем, что готовы к суду через три дня?
— Проблема со свидетелями чисто техническая, решение подобных задач стоит доверить профессионалам, так что дружественное нашему бюро детективное агентство уже завтра организует нам необходимые встречи.
— Если это все скверные новости, то можно и не начинать переживать.
— Переживать в любом случае не стоит, но, к сожалению, есть и другие сложные моменты.
А все шло так хорошо…
Глава 11
Беда никогда не приходит одна, о чем мне и напомнил «добрый» дядя адвокат. А я-то было обрадовался, что все идет как надо.
— Жгите, Аристарх Вениаминович, я весь внимание.
— Вы, наверное, и сами догадываетесь, что ваше сложное положение, травма и даже попытка убийства, а как иначе трактовать ужасы пансионата «Заря», все эти неприятности не случайны. Ваш род переживает не самые лучшие времена.
Добродецкий позволил себе драматичную паузу, пришлось повестись на провокацию.
— Ну же, не томите!
— Васнецовы находятся в состоянии войны с некоторыми соседствующими родами, точнее говоря, с четырьмя, из которых трое — такие же мелкопоместные дворяне, как и вы, но возглавляет, так сказать, охоту, фигура в наших краях весьма-таки значимая. Я говорю о бароне Вержицком. Скоропостижная смерть ваших родителей, неподтвержденная до конца, кстати, в связи с отсутствием тел, а потом и ваше исчезновение — все это позволило бы считать войну проигранной, и ваше имущество растворилось бы, присвоенное вашими врагами. Но вы чрезвычайно своевременно воскресли. Я уже послал нужные запросы в суд и канцелярию князя Нарышкина. С ним кстати я связываю определенные надежды на подтверждение личности, вашу семью принимали при его дворе. И он сам, и его окружение должны знать вас в лицо. Но точнее я озвучу план действий завтра, для чего прошу вас подъехать в мой офис к десяти часам. Это удобно?
— Конечно, с самого утра я в вашем распоряжении.
— К слову, Андрей Владимирович, у вашей протеже Ольги схожие проблемы. Вплоть до гибели всей семьи и войны с соседями. А поскольку Ольга несовершеннолетняя, борьба может начаться за ее опеку, поэтому статус пропавшей без вести пока нам всем более удобен. Я еще раз прошу повлиять на девочку, чтобы вела не слишком активный образ жизни хотя бы до конца этой недели.
— Спасибо, — я пожал Добродецкому руку. — Поверьте, я осознаю серьезность ситуации и готов прислушаться к вашим советам.
— Ах, — Добродецкий театрально вздохнул, — всем бы моим клиентам такую сознательность!
На чем мы и расстались.
Мы с Соней направились в сторону ее квартиры.
— Ты же — охотник, Геннадий Сергеич, — сообщила мне новость Соня.
— Я уже привык к этой мысли.
— Так какого же рожна ты все это затеял?
— Что именно? Ты про девочку или про имя?
— Да про все сразу! — воскликнула Соня. — Ну сдох твой Васнецов, и хрен с ним. Мы, мать твою, охотники! Нас вообще не существует.
— Ага, ужас, летящий на крыльях ночи! Осознал я!
— Да, именно ужас. И какого черта тебе понадобилось орать на весь мир, что Васнецов воскрес? Ты с тем же успехом мог бы мишень на груди нарисовать!
— Соня, дорогая, ты сгущаешь
