Форма входа
Читем онлайн Доктор Вишневская. Клинический случай - Андрей Шляхов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Анну участие в обходах шефа выбивало из рабочей колеи на весь день. И непременно вспоминалось из «Евгения Онегина»: «Мне дорог день, мне дорог час, а я в напрасной скуке трачу судьбой отсчитанные дни». Пользуясь тем, что у нее постоянно находилась на вычитке какая-нибудь книга или какая-нибудь статья из тех, что «под руководством профессора Белкина А.В.», Анна на обходы старалась не ходить. Зачем спать стоя в толпе «себе подобных» сонных коллег, если это можно сделать хотя бы сидя в своем уютном кабинетике или вообще дома?
Больным, кстати говоря, Аркадий Вениаминович нравился едва ли не до потери пульса. «Внимательный» одобрительно говорили счастливчики, удостоенные чести быть «обойденными» профессором Белкиным. «Внимательный», завистливо соглашались те, кого Аркадий Вениаминович обошел не в переносном, а в прямом смысле этого слова, то есть — прошел мимо.
Как-то раз разгорелся нешуточный скандал, когда Аркадий Вениаминович узнал, что один из палатных врачей постфактум стребовал с больного пять тысяч рублей за профессорский обход. Профессор к вам приходил? Разбирался с вами больше часа? Вы что думаете, что это даром? За красивые глаза? Извините, у нас — такса. Почему раньше не предупредили? Ну, бывает.
Сдали соседи по палате. Соседи часто сдают. Сразу двое возжелали профессорской консультации и с интервалом в час подослали на кафедру жен. Договариваться. Те и рассказали.
Невысокий, толстенький Аркадий Вениаминович, очень похожий на мультяшного бегемотика, явился в ординаторскую, где устрашающе и в то же время потешно потопал ногами, побрызгал слюной и потребовал сатисфакции. Не дуэли, конечно, не те нынче времена, а публичных извинений. Извинения он получил, ушлого врача на следующий день в отделении уже не было и никому больше подобная инициатива в голову не приходила.
— Пять тысяч рублей! — долго еще вспоминал Аркадий Вениаминович. — Надо же! Вот подлец!
Сам он за платную консультацию брал от трехсот долларов и выше. В рублях или в свободно конвертируемом эквиваленте. Но это с «посторонних», тех, кто пришел со стороны. Не с улицы, конечно, а по чьей-то рекомендации или просьбе.
Анна строила свои обходы совершенно иначе. К «неинтересным» больным группы не водила, потому что не видела в том никакого смысла? Например — совершенно обычная бронхиальная астма, с ясным течением и каноническим лечением. Что там такого познавательного? Особенно для врачей, повышающих свою квалификацию? Да ничего! Подобные случаи можно показывать студентам четвертых-пятых курсов. Им будет полезно.
А вот случай аутоиммунной гемолитической анемии, да еще в той форме, при которой гемолиз[23] происходит не внутри клеток-«пожирателей», именуемых фагоцитами, а прямо в сосудистом русле, может быть интересным. Заодно можно обсудить современный подход к диагнозу аутоиммунной гемолитической анемии, а то некоторые деятели ни на что, кроме появления билирубина в моче, не ориентируются.
Или, например, продемонстрировать больного с синдромом псевдоопухоли головного мозга, вызванного повышением внутричерепного давления при системной красной волчанке. Очаговой неврологической симптоматики нет, но есть заторможенность, есть выраженные головные боли, тошнота, рвота, головокружение. Можно еще кого-нибудь из толковых невропатологов попросить подойти, прокомментировать со своей, чисто неврологической точки зрения.
Иногда, правда, вот как сегодня, от собственных принципов приходилось отступать. Заведующая пульмонологией попросила проконсультировать двух пациенток — одну для подстраховки, уж больно много претензий предъявляла врачам ее дочь (такие обычно сразу же после выписки жалобы пишут), а вторую — для ускорения выписки. Пролежала в отделении тридцать четыре дня (за превышение стандартных сроков нахождения больного в стационаре врачам достается «на орехи» не меньше, чем если больной «недолежал») и никак не соглашалась уходить домой. Каждый день придумывала новые жалобы, симулировала не хуже любого призывника, а соседкам по палате втихаря откровенно признавалась, что хочет «вылежать» в отделении не меньше двух полных месяцев. Не чистого мазохизма ради, а для того, чтобы сэкономить на питании и на оплате воды и электричества. У каждого свои резоны.
«Симулянтка» долежалась до того, что к ней явилась сама Надежда Даниловна. Заместители главных врачей по медицинской части обходят подведомственные им отделения регулярно, но больных не осматривают — осматривают отделения в целом на предмет соответствия, соблюдения и выполнения. А тут пришла, послушала-пощупала-поговорила и в ординаторской вынесла вердикт:
— Завтра покажите кому-нибудь из доцентов и гоните прочь!
«Кому-нибудь из доцентов» означало — доценту Вишневской. С доцентом Хрулевой о консультации надо было договариваться как минимум за три дня. Инга Кирилловна обожала изображать «очень занятого человека», делала это с упоением и на просьбы (а пусть даже и мольбы!) о срочных консультациях неизменно отвечала отказом. Ей почему-то казалось, что такое поведение вызывает у окружающих уважение, плавно переходящее в почтение. Результат был несколько иным — недоумение, переходящее в стойкую личную неприязнь. Все мы работаем, все мы заняты, но зачем же так усердно себе цену набивать? Увы, Инга Кирилловна вела себя как умела и менять линию поведения не собиралась. «Вот такое я г…о и горжусь этим!», — говорили ее водянисто-серые глазки.
— Сегодня у нас обход! — сообщила курсантам Анна. — Посмотрим двоих больных. Кому неохота идти в отделение, может остаться здесь. Только прошу сидеть тихо, не шуметь, и, конечно же, не курить в учебном помещении.
«Не курить в учебном помещении» относилось к Жигалову и Задворной, которые не далее как вчера были застигнуты Анной in flagrante delicto, то есть — во время совершения преступления. Высунувшись в окно, парочка упоенно дымила, о чем-то тихо переговариваясь. Они были так увлечены своим занятием, что не услышали, как открылась дверь и вошла Анна. Велик был соблазн гаркнуть во всю глотку: «А что это вы здесь делаете?», но Анна сдержалась. А ну как Жигалов с перепугу вывалится в окно? Шестой этаж как-никак, хоть и кустики какие-то внизу растут, а падать все равно будет больно и опасно для жизни. Насчет Задворной Анна не беспокоилась — с таким знатным «противовесом» ниже талии риска вывалиться в окно не было никакого. Так же, как и выпрыгнуть. А вот Жигалов — да. Он такой резвый и прыткий… Очень резвый и очень прыткий — недавно попробовал соблазнить Анну. В рамках приличия, конечно, иначе бы ему не поздоровилось. Смотрел томно, глазами-вишенками в сторону поводил, а после занятий задержался и поинтересовался, как Анна проводит свой досуг. Анна вежливо улыбнулась и посоветовала Казанове «выпустить пар», попутно заметив, что у него напрочь отсутствует качество, которое она ценит в мужчинах. Жигалов, разумеется, спросил какое. Анна предложила угадать — слово из двух букв, первая буква «у», вторая «м». Жигалов обиделся и исчез, не попрощавшись. Обидно, понимаешь, — как мальчишку сопливого отшили.
Демократический подход привел к тому, что на обход с Анной отправились всего пятеро курсантов. Зато, можно сказать, отборная публика, те, кому интересно.
— Как выпихиваете залежавшихся на амбулаторное лечение? — спросила по дороге Анна. — Есть какие-то секреты, наработки, ноу-хау?
Все пятеро были из стационаров. «Хвардейцы».
— Я предпочитаю просто объяснить, — сказала Аида Гарибян, аллерголог из госпиталя для ветеранов войн номер четыре. — Чаще всего доходит.
— А если не доходит?
— Тогда заведующая объяснит. Ее слова до всех доходят.
— Лучший способ — подложить в палату «приятного» соседа или «приятную» соседку! — хохотнул Савченков из сто двадцатой. — Желательно — из бомжей.
— Это неспортивно, — возразила Анна. — Не наш метод. Кто еще хочет поделиться сокровенным?
— Можно еще первый стол назначить, — не очень уверенно сказала Полина Маниш и уточнила. — Первый «а».
Первый «а» стол назначается при обострении язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, при остром гастрите или гастродуодените, короче говоря — в тех случаях, когда надо щадить желудок. Разрешаются только жидкие или кашеобразные блюда из отварных, паровых или протертых продуктов в крайне умеренных количествах. Это вам не полноценные обеды из трех букв с компотом из сухофруктов. Первый «а» стол — это сурово. Но иногда иначе никак нельзя.
— Полина, а вы где работаете?
— В девяносто четвертой, Анна Андреевна.
— Странно! У меня такое впечатление, что в концлагере. Пытка голодом — страшное дело…
— Да там и до голода не дойдет! — встрял аллерголог Коровин из шестьдесят седьмой больницы. — Соседи подкормят.
— Разбежался! — хмыкнула Маниш. — Разок дадут печеньица, а потом скажут — все, баста ла виста! Каждый сам за себя.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Доктор Вишневская. Клинический случай - Андрей Шляхов бесплатно.
Похожие на Доктор Вишневская. Клинический случай - Андрей Шляхов книги
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Байки из роддома - Андрей Шляхов - Современная проза
- Теплоход "Иосиф Бродский" - Александр Проханов - Современная проза
- Доктор Данилов в госпитале МВД - Андрей Шляхов - Современная проза
- Мужчина в окне напротив - Олег Рой - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- Доктор Смерть - Шляхов Андрей - Современная проза
- Проза и эссе (основное собрание) - Иосиф Бродский - Современная проза
- Из Фейсбука с любовью (Хроника протекших событий) - Михаил Липскеров - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
