Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Люцифер с улыбкой на лице кивнул, как будто прочитал мысли Филиппа.
— И на этот раз речь не идет об ошибке. Поведай же мне, Филипп, что вам удалось выяснить?
Филипп собрался открыть рот, чтобы начать повествование об их находках, но не успел произнести и слова, как двери с грохотом распахнулись, и запыхавшийся женский голос закричал:
— Где он? Где же он?
Филипп обернулся и увидел в дверях Равину. Ее седые волосы топорщились во все стороны, пот градом катился по красным как яблоки щекам, словно всю дорогу из кухни она бежала бегом. Обезумевшие глаза отыскали Филиппа и засияли от радости.
— Филипп! — закричала Равина, бросившись к нему вопреки протестам Люцифера.
— Привет, Рави… Ой, — запнулся Филипп, когда кухарка заключила его в свои объятья с таким жаром, что легкие Филиппа тут же сплющились.
Кухарка, радостно смеясь, кружила Филиппа, а тем временем вся жизнь несколько раз пролетела перед его глазами, пока наконец Равина не вернула его на пол.
— Мой дорогой мальчик! Как же ты вытянулся, тебя просто не узнать! Грумске сказал, что ты уже здесь, и я просто не удержалась… — начала кухарка, но Люцифер перебил ее, многозначительно откашлявшись.
— Равина, — сказал он строго, глядя ей прямо в глаза. — Мне хорошо известно, что ты с нетерпением ждала возвращения Филиппа, но все же слугам не полагается вот так врываться. К тому же крайне неприлично выражать такой восторг здесь, в самом сердце Зла.
— Ох, вечное притворство! — Равина небрежно отмахнулась от грозных слов Люцифера. — Кто сам скакал от радости и приплясывал, просто не мог на месте усидеть, узнав, что Филипп возвращается? — она потрепала шевелюру Филиппа и рассмеялась так, что все ее тучное тело заходило ходуном. — Ты бы видел его, Филипп. Адское зрелище! Знаешь, что говорят: «Когда Дьявол пляшет, на Небесах рыдают». — И наклонившись к нему поближе, шепнула на ухо: — От смеха.
— Благодарю тебя, Равина, — громко сказал Люцифер, тщетно пытаясь прикрыть багровый румянец. — Вот ты и пожелала Филиппу доброй ночи. Время не ждет, и мы изрядно проголодались.
— Ужин на плите, — сказала Равина, с головы до ног окинув взглядом Филиппа. — Тебе, друг мой, достанется двойная порция. Что-то ты совсем исхудал. — Равина подмигнула ему и встала. — Это мы быстро исправим!
Кухарка удалилась, а Люцифер облегченно вздохнул, обрадовавшись, что наконец-то смог избавиться от ее общества.
— Если бы не эти ее чертовы лакомства, — вздохнул он, запивая конец фразы портвейном, и опять напустил на себя важный вид: — Теперь, когда снова воцарилось спокойствие, поведай мне, Филипп: что вам удалось выяснить?
25
Дьявольская жара
— Как странно снова быть здесь, — произнес Филипп, разглядывая себя в зеркале. Когда-то — частичку вечности тому назад — на него из зеркала смотрел рогатый черт с черными как уголь глазами. А незадолго до этого — ангел. Кто же отражался в зеркале сейчас?
«Я, — подумал Филипп, потирая шишки на лбу. — Просто я».
Они сидели в старой спальне Филиппа. Люцифер был прав — с тех пор здесь ни к чему не прикасались. Те же книги на полках, письменный стол и кровать находились на привычном месте. Даже оплавившиеся свечи в подсвечниках никто не убрал. Единственное, что было по-другому, это одежда и плащ в шкафу — их заменили на новые, большего размера, а еще поставили вторую кровать. Она…
(к сожалению)
…к счастью, стояла у противоположной стены, а не вплотную к кровати Филиппа. Иначе это было бы как-то…
(слишком хорошо, чтобы быть правдой)
…некстати.
— Подумать только, что меня он тоже пригласил погостить в замке, — протянула Сатина и с мечтательным взглядом уселась на свою кровать. — Я всегда только и думала об этом. Ради такого стоит дружить с правой рукой самого Дьявола.
— Правая рука Дьявола, — ухмыльнулся Филипп, качая головой. Потом он сдвинул брови и добавил: — Странно, он показался мне таким… таким безразличным ко всему происходящему. Я ожидал, что он будет больше беспокоиться. Ведь исчезновение амулета касается всех.
До ужина и во время него Филипп и Сатина рассказывали о днях, проведенных у Мортимера, и звериных следах, что они обнаружили в лесу. Люцифер с интересом слушал их рассказ и даже выразил легкое недоумение, когда Филипп упомянул, что следы привели к черным вратам Предверия Ада, но в остальном Дьявол вел себя так, словно происходящее ничуть его не волнует. Он не задавал вопросов по ходу рассказа и в качестве единственного комментария по его окончании слегка пожал плечами: «Да, что там! Куда он денется — найдется!»
— Я все-таки думаю, что Люцифер обеспокоен, — возразила Сатина. Она встала с кровати и подошла к окну, из которого открывался великолепный вид на Город Дьявола. — Но, наверняка, ему сложно отказать себе в маленьком удовольствии немного позлорадствовать над Мортимером, угодившим в такую переделку. Не сомневаюсь, что он хочет вернуть амулет. Только не слишком быстро.
— Ах, вот оно что…
— Кроме того, в сложившейся ситуации гораздо хуже приходится Богу, а не Дьяволу, а это — настоящий бальзам на душу Люцифера. В Аду еще долгие годы будет, чем заняться, ведь на земле осталось так много смертных грешников. Но на Небеса, где более жесткие критерии отбора, большинству людей путь заказан. Для Эдема последствия бессмертия могут оказаться очень серьезными.
Филипп постоял немного, переваривая слова Сатины. Затем снова взглянул на свое отражение и повторил с небольшим дополнением:
— Как странно, черт возьми, снова быть здесь!
Друзья немного поболтали, но усталость давала о себе знать. После ужина они заглянули на кухню к Равине, и когда наконец удалось распрощаться с разговорчивой кухаркой, время было позднее.
Сатина и Филипп начали готовиться ко сну, и Филипп с ужасом осознал, что им предстоит провести ночь в одной комнате. Странная мысль, ведь в домике Мортимера они тоже спали вместе, но об этом он не задумывался. Вероятно, потому что тогда не было выбора — только гостиная для них обоих. А может, и потому, что для мыслей, которые приходили к нему в голову сейчас, там было слишком холодно или голова была занята совсем другими вещами.
Филипп не знал, была ли причина в том, что те, другие мысли, сейчас отошли на второй план, только в любом случае, здесь было намного теплее, чем в гостиной у Смерти. Очень тепло, ведь когда он уже улегся, Сатина вышла из ванной в одной футболке. Она не посмотрела на Филиппа, но сам он не смог удержаться и не взглянуть украдкой на ее стройные ножки. Он тут же снова отвернулся к зеркалу, в котором к своему ужасу столкнулся с загадочным взглядом Сатины. Она едва заметно улыбнулась, и Филипп почувствовал, как краска заливает его до самых кончиков пальцев.
— Я забыла пижаму, — сказала она, натягивая полосатую пижаму, лежавшую на постели. Задув свечи, Сатина забралась под одеяло. — Спокойной ночи, Филипп.
— Спокойной ночи, — откликнулся Филипп, молясь о том, чтобы Сатина не услышала, как он проглотил огромный ком размером со свое собственное неистово трепещущее сердце. Усталость как рукой сняло, и теперь ему казалось, что он ни за что не сможет уснуть.
Но он уснул. И увидел сон.
26
Кошмарный сон
Это хороший сон.
Он с мамой и отцом. На пикнике. Сидят на полянке, а вокруг — зеленый лес, и небо над ними такое безоблачное. На покрывале разложены бутерброды и бутылки с газировкой. В свете теплых лучей вода в бутылках сверкает и переливается.
Они смеются над шуткой, которую только что рассказал отец. Филипп не помнит ее, но хохочет так, что начинает давиться, и приходится выплюнуть еду.
Мама щекочет отца за бок, и вот он уже кричит, что сдается. Может быть, он сказал что-то смешное о ней? Жаль, что Филипп этого не помнит.
Где-то в лесу кричит птица. У нее странный голос. Напоминает скрип оконных петель. Крик смолкает, и снова воцаряется тишина.
— В следующий раз ты уж помоги мне, — говорит отец и взъерошивает ему волосы.
— Нет, ты помоги мне, — говорит мама и берет руку Филиппа в свою.
— А разве нельзя просто помочь вам обоим? — спрашивает Филипп, и все трое снова смеются.
Это хороший сон.
Хороший сон.
Неожиданно солнце прячется за тучу. Темнеет, тучи затягивают небо. Температура воздуха удивительным образом начинает расти, становится жарко. Ужасно жарко.
Отец встает с подстилки, он как будто изменился?
Филипп никак не может понять, что с ним не так. Он — это он, но в то же время какой-то другой человек. Или нет? Или это просто обман зрения оттого, что вдруг стало темно?
- Сказочный переполох - Майкл Бакли - Детская фантастика
- Секретные материалы - Йон Колфер - Детская фантастика
- Волшебные спасатели и праздник-перевертыш - Сабрина Кэтдор - Зарубежные детские книги / Детские приключения / Детская фантастика
- Сумеречный охотник. Законная добыча - Елена Сухова - Детская фантастика
- За Темными Лесами - Пол Стюарт - Детская фантастика
- Огненная печать - Илья Подольский - Детская фантастика
- Тайна мальчика из ниоткуда - Карен МакКвесчин - Зарубежные детские книги / Детские приключения / Детская фантастика / Фэнтези
- Странный тайник - Грэхэм Маркс - Детская фантастика
- Расколотая Сфера. Том 2. Когти орла - Лене Каабербол - Детская фантастика
- Мой учитель - инопланетянин - Брюс Ковилл - Детская фантастика